никто не беспокоит. Все предложения подруг прийти

навестить меня я тут же пресекла. Касаемо Макса…

Он не звонил. И нельзя сказать, что меня это сильно

огорчает. Главной причиной моего нервного срыва стал

именно он. Ну и конечно, моя маниакальная тяга

к нему. Так что не подумайте, будто я виню во всём

его одного. Я тоже виновата, не меньше. Меня тянет

к Максу, и я, вместо того, чтобы бороться с собственной

потребностью в нём, удовлетворяю её. А потом сама же

за это получаю. Ну и кто я в итоге, если не идиотка?

И вроде бы всё так хорошо, и Макс не угрожает

моему спокойствию… Но Макс был бы не Максом, если

б не появился именно тогда, когда я практически пришла

в себя.

Я сижу на столе, болтаю ногами и жду, когда

закипит чайник. Раздаётся трель дверного звонка и я

морщусь. С некоторых пор я ненавижу этот звук.

Спрыгнув со стола, я иду открывать. На пороге стоит

Макс, собственной персоной. Вот только его мне

сейчас не хватало.

Я прохожу в квартиру, давая понять, чтобы он

заходил. Подхожу к стене и прижимаюсь к ней спиной.

Мне нужно быть как можно дальше от него.

- Лера сказала, что у тебя больничный. - Говорит

он. Я киваю. - Сказала, что у тебя сильное переутом-

ление. - Я вновь киваю. - И нервный срыв.

- И ты, значит, сразу прибежал? - тихо спрашиваю

я. В моём голосе нет ни яда, ни ехидства, ни

осуждения. Вообще ничего.

- Прибежал, - нисколько не смутившись, соглашается

Макс.

- Зачем?

- Волновался.

- Когда Леру трахал, не волновался.

Макс морщится, словно от боли. Хорошо.

- Ты меня сейчас осуждаешь за мои отношения с

Лерой, я правильно понимаю? - спрашивает он, наступая

на меня. О-о, да он разозлился. Так быстро.

- Нет, - качаю головой я.

- Это хорошо, потому что я встречаюсь с ней

только потому, что ты этого хотела.

- Да что ж вы вечно из меня виноватую делаете! -

срываюсь на крик я. Прежнего спокойствия как не бывало.

- Будто я тебя заставила, будто я Леру под тебя

специально положила!

- Нет, тут ты не причём, - покачал головой он. –

Это была её инициатива. И знаешь, на самом деле, мне

очень понравилось. Твоя подруга не промах.

Макс разрушает мою жизнь. Макс убивает меня.

Макс высасывает из меня жизнь, а я позволяю ему

это, потому что мне это нужно, потому что это, наверное,

единственное, что у меня может быть от него. Потому

что на самом деле я люблю его и ничего не могу с

этим поделать.

Но говорить мне подобные вещи я позволять не

собираюсь. И отвешиваю ему пощёчину.

Макс смотрит на меня чуть удивлённо, чуть…

одобрительно?

И целует меня. Со всей яростью, что сейчас,

верно, обуревает его. Прикусывает мои губы, грубо

вторгаясь языком в мой рот. И я не отталкиваю его,

как вроде бы должна, я отвечаю. Потому что это Макс,

а это я. И по-другому быть не может. Он отрывается

от меня и смотрит в глаза, внимательно испытующе.

- Я люблю тебя, - вдруг говорит он. - Я чертовски

тебя люблю. - Он говорит и смотрит на меня с

изумлением, будто не может понять, почему его так

сильно одолевают все эти чувства.

Я закрываю глаза и не могу понять - от боли,

или потому что наслаждаюсь его словами.

Макс вновь прижимается губами к моим губам. Но

на этот раз совсем иначе - осторожно, нежно, бережно.

Я прижимаюсь к нему, расслабляясь в его крепких

объятиях, забывая все свои недавние обещания перестать

контактировать с Максом, дабы не свихнуться, которые

дала самой себе.

Макс подхватывает меня на руки и несёт в мою

комнату, не переставая целовать.

Если говорить откровенно, я никогда в жизни не

задумывалась о том, какой должна быть потеря

девственности. Да у меня никогда и мысли об этом

не проскальзывало. Мне всегда казалось, что секс -

это что-то такое далёкое, размытое, ненужное. Но с

Максом… Если уж и судить, какой должна быть

идеальная потеря девственности, то, наверное, такой.

Сорок восемь

Просыпаюсь я уже ближе к вечеру. Тело приятно

ломит, но я чувствую себя… отдохнувшей. Полной сил.

Впервые за целый месяц. Мама что-то готовит на кухне,

бодрая, в приподнятом настроении.

Я сажусь на стул и смотрю на неё.

- Привет, - говорю, и почему-то это звучит как-то

робко.

- Привет, - весело отзывается она. Я закатываю глаза.

- Максим недавно ушёл.

Я удивлённо смотрю на неё.

- Серьёзно?

- Да. Он сказал, что приходил к тебе, а потом ты

уснула. Мы немного поболтали и он ушёл.

Звонит Вера и предлагает прийти. Я выспалась, у

меня более-менее хорошее настроение, поэтому я согла-

шаюсь.

Через полчаса она залетает в квартиру и первое,

что делает - это… обнимает меня. Не я одна свихнулась,

что ли?

- Привет, - говорит она, запыхавшаяся. - Как ты?

Я пожимаю плечами и кидаю нервный взгляд в

сторону кухни.

- Нормально. Пойдём.

Мы заходим в мою комнату и садимся на диван.

Я вкратце рассказываю Верке обо всём произошедшем -

о том, что случилось у Макса дома, о приходе Леры,

о моей истерике с последующим нервным срывом, о

том, что случилось сегодня…

- И как это было? - осторожно спрашивает она. Моя

голова покоится у неё на коленках и она успокаивающе

поглаживает её пальцами.

Я задумываюсь.

- Очень… ярко. И… - я с трудом подбираю нужное

слово: - странно.

Верка усмехается.

- Ты мастер.

- Я описываю, как могу.

- Было больно?

- Не очень.

- И… тебе понравилось?

- Я не знаю.

Она удивлённо смотрит на меня.

- Почему?

Я делаю паузу, пытаясь обличить хаотичные мысли в

слова.

- Ощущений слишком много. И они слишком…

необычные.

- Приятные?

- Больше, чем приятные, - шепчу я.

- Значит, понравилось.

Я пожимаю плечами. Ни черта я в этом не

разбираюсь и не могу судить.

- То есть, теперь вы с Максом вместе? - счастливо

улыбается Вера.

- Ты что, дура? - тут же осаживаю я её.

Улыбка пропадает.

- В смысле?

- Макс вообще-то с Лерой встречается.

- Но любит-то он тебя.

- Какая разница! Лера любит Макса и они встречаются.

Точка.

- Любит, ага! - ехидно восклицает Вера. Я изумлённо

пялюсь на неё. - Изменяет она ему! Сучка.

У меня невольно открывается рот.

- С кем?

- С Гошей! - И разревелась. Вдруг, ни с того ни

с сего. Истеричка.

- Откуда ты знаешь? - в отличие от Верки я

спокойна, как скала. Хотя признаться честно, я…

ошарашена.

- Я видела, как они целовались. А потом она

запрыгнула на его байк и они вместе куда-то укатили.

Вот сучка…

А Верка всё сидит и ревёт, не собираясь

останавливаться. Хорошо хоть к окну не бежит.

- Вер.

- Если ты хочешь сказать что-то циничное или

назвать меня «идиоткой», лучше молчи. - Хрипит она

сквозь слёзы.

- Да нет, - качаю головой я. - Хочу историю тебе

рассказать.

Мутным от слёз взглядом она смотрит на меня. Я

расцениваю это как согласие и начинаю:

- Моя бабушка умерла, когда мне было одиннадцать.

От рака. А мой дедушка… он умер через неделю после

того, как она скончалась. От тоски по ней. Она была

не просто его любовью, она была его жизнью. Они

прожили вместе пятьдесят лет и, как сейчас модно

говорить, не охладели друг к другу. Даже когда она

уже не могла вставать с кровати, когда ей оставались

считанные дни, он всё равно ежедневно сидел рядом с

ней, держал за руку. Иногда читал ей что-то или

рассказывал. Он смотрел на неё с такой любовью, что