Это были Фрэнсис Эджертон, герцог Бриджуотер (Francis Egerton, duke Bridgewater; 1736–1803) и граф Чарльз Стэнхоуп (Charles Stanhope; 1753–1816). Герцог Бриджуотер, богатый шахтовладелец, являлся одним из инициаторов строительства широкой сети каналов — транспортных путей для доставки угля баржами в промышленные центры Англии.

Он сумел увлечь Фултона своими идеями в этой сфере. Молодой граф Стэнхоуп изучал механику, химию, математику, был плодовитым изобретателем, а также вице-президентом «Общества по улучшению кораблестроения».

Бриджуотер и Стэнхоуп побудили Фултона заняться изучением судоходных каналов и различных машин. Впоследствии он вспоминал: «Я провел три года на различных каналах Англии, чтобы приобрести практические знания о способах их постройки и чтобы ознакомиться с их преимуществами». Кроме того, он изучал устройство заводов и мастерских, осматривал дамбы и мосты. При этом повсюду, где мог, выполнял ради заработка инженерные и чертежные работы.

Вскоре Фултон изобрел способ поднятия судов с одного уровня воды на другой без использования шлюзов (1794 г.); создал машину для резки и полировки мрамора; машину для пряжи льна и пеньки; машину для изготовления канатов и веревок; землечерпалку на конной тяге (1795 г.); новую конструкцию сборных акведуков (в 1796 г. по его проекту был построен акведук длиной 274 метра и высотой 38 метров на реке Ди, в 30 км от Честера).

Наконец, в 1796 г. он опубликовал «Трактат об улучшении судоходства по каналам» (Treatise of the Improvement of Canal Navigation), в котором изложил новый подход к строительству каналов и шлюзов[24].

На титуле своей книги Фултон впервые назвал себя инженером.

В Англии друзьями Фултона стали такие выдающиеся люди, как создатель паровой машины Джеймс Уатт (1736–1819), физик и химик Джон Дальтон (1766–1844), изобретатель механического ткацкого станка Эдмунд Картрайт (1743–1823), один из создателей первых пароходов Джон Румзей (1745–1792), с которыми он много общался.

Фултон изучал физику, математику и механику. Он обладал способностью отчетливо представлять себе каждый свой замысел в мельчайших подробностях. К тому же, будучи искусным чертежником и неплохим художником, Фултон умел очень наглядно показать все особенности устройства своих машин или сооружений. Тем не менее, английские предприниматели не спешили финансировать запатентованные им изобретения.

В начале лета 1797 г. Фултон отправился в Париж по приглашению посланника США во Франции (в 1796–1801 гг.), юриста, поэта и бизнесмена Джоэла Барлоу (Joel Barlow; 1754–1812). В его парижском особняке (улица Вожирар, 50) он жил все годы, проведенные во Франции, а жена Барлоу (Рут) сделала его своим любовником. Барлоу прочитал брошюру Фултона о новых способах строительства каналов и решил создать компанию, чтобы заработать на этом во Франции. Однако довольно быстро выяснилось, что ни землечерпалки, ни судоподъемники, ни шлюзы, ни каналы французских предпринимателей не интересуют.

Вот тогда-то Барлоу вспомнил о попытке Д. Бушнелла предложить французам проект подводной лодки, разработанный с учетом опыта постройки и применения «Черепахи». Бушнелл приезжал во Францию за девять лет до Фултона, но кое-какие сведения об его изобретении сохранились в посольстве. Ведь он пытался действовать через Томаса Джефферсона, американского посла во Франции, будущего третьего президента США. Кстати, Барлоу являлся родственником Абрахама Болдуина, у которого Бушнелл жил первое время после переезда в Джорджию в конце 80-х годов. А тот, в свою очередь, знал Болдуина по совместной учебе в Йэльском колледже.

Кроме того, другом Фултона стал французский военный инженер, бригадир Луи Дюпортай (Louis Duportail), служивший в корпусе инженеров армии США в 1788-93 гг. Он рассказал ему об устройстве «Черепахи» и плавучих мин Бушнелла, а также о проекте Сийона де Вальмера.

Главным врагом Франции была «владычица морей» Великобритания, поэтому и Барлоу, и Фултон были уверены в том, что проект подводной лодки заинтересует правительство. Главная их идея осталась прежней — разбогатеть, только уже не путем строительства каналов, а благодаря каперским действиям по истреблению британского военного и торгового флота. Так возник проект компании «Наутилус», которой предстояло топить англичан минами, доставляемыми подводными лодками.

Создать такие мины и субмарины должен был Фултон, в чей инженерный талант Барлоу искренне верил. Всесторонне обдумав идеи С. де Вальмера и Д. Бушнелла, Фултон разработал свой проект. 13 декабря 1797 г. он в первый раз обратился к Директории (правительству Французской республики) с пространным письмом, в котором изложил план борьбы с английским флотом посредством подводных лодок. Он писал:

Фултон и Барлоу хотели, чтобы за каждую пушку английского корабля, потопленного субмариной, правительство платило им 4000 франков. Таким образом, потопленный 50-пушечный фрегат обеспечил бы компании доход в двести тысяч франков, пять таких кораблей — миллион.

Другие условия предусматривали призовое право Компании на захваченные суда и их грузы; на возмещение в сумме 100 тысяч франков за каждую подводную лодку, построенную правительством помимо Компании; на дипломатическую защиту экипажей подводных лодок от расправы со стороны британских военных властей и т. д. К письму был приложен чертеж, изображавший подводную лодку.

Глава морского министерства, старый хрыч Плевиль-Лепелле (Pleville-Lepelley; 1726–1805) 12 февраля 1798 г. отклонил проект, даже не рассмотрев его. При этом решающим для него явилось то соображение, что «невозможно дать воинское звание людям, которые употребляют столь ужасный способ разрушения неприятельского флота»

Но 28 апреля того же года министерство возглавил молодой адмирал Эсташ Брюи (Eustache Bruix; 1759–1805), бывший участник войны за независимость США. Тогда Фултон, который успел тем временем за собственный счет и при поддержке Барлоу построить во дворе американского посольства большую модель подводной лодки, повторил свое предложение.

Брюи создал 2 августа комиссию для оценки проекта Фултона, состоявшую из семи человек — инженеров и моряков. Комиссию возглавлял гидрограф, вице-адмирал Розили. В нее входили инженер-кораблестроитель П. Форфэ, специалист в области гидростатики Г. Прони, инженер-механик Ж. Перье и другие. Вот ее заключение: