ВОРОНА (стоя в дверях, возвещает). Елизавета Александровна!..

В дверях появляется начальница Сивова (Сивка). Тяжелая, грузная старуха, будто без шеи и без ног, она производит такое впечатление, словно у нее голова воткнута прямо в туловище, а туловище поставлено прямо на пол. При этом она сама себя видит, наверное, такою, какой она была лет сорок тому назад: все ее движения, жесты и выражение лица были бы уместны для очень юной, очень хрупкой, очень нежной девушки. Сивка тоже в синем шелковом переливчатом платье. На груди бриллиантовая брошь. Подмышкой беленькая собачка. При входе Сивки все девочки приседают в глубоком реверансе.

СИВКА (недовольно). Как нехорошо! Нестройно как!

ВОРОНА (мрачно каркает). Ужасно! Ужасно!

СИВКА (обращаясь к Вороне). Жозефина Игнатьевна, пожалуйста.

ВОРОНА (девочкам). Стоять, как стояли! Буду измерять! (Ходит по рядам от одной девочки к другой, измеряя складным сантиметром расстояние от юбки до пола.) Звягина — двадцать восемь. Хорошо. Певцова — двадцать восемь. Правильно. Аверкиева… Мусаева… Ярошенко — тридцать два. Елизавета Александровна, у Ярошенко — тридцать два!

СИВКА. Ай-ай-ай! Как неприлично! Ведь правило — двадцать восемь!

ЯРОШЕНКО. Елизавета Александровна, у меня двадцать восемь и было, только, верно, я расту.

СИВКА. Вот и нехорошо… неаккуратно!

ВОРОНА. Безобразие! Срам! Коленки видны! Скажите вашей маме, чтоб к завтрему было прилично. (Продолжает измерять дальше.)

СИВКА. Дети, а какой у вас сейчас урок? Вот (показывает на Женю), вот вы, девочка, скажите.

ЖЕНЯ (недовольна — ее оторвали от «Тараса Бульбы»: говорит, не выходя из рядов). Танцы.

СИВКА (притворно-недоуменно вертит головой во все стороны). Ничего не понимаю. Кто это говорит?

ВОРОНА. Выйти из рядов! Выйти из рядов!

СИВКА. Я спрашиваю вот эту девочку: какой у вас сейчас урок?

ЖЕНЯ (выйдя из рядов). Танцы.

СИВКА. Ничего не понимаю. С кем она говорит?

ВОРОНА. Реверанс! Реверанс!

ЖЕНЯ (скомкав реверанс). Танцы.

СИВКА. Ничего не понимаю! Что она говорит?

ВОРОНА (продолжая каркать над Женей). Полным ответом! Полным ответом!

ЖЕНЯ (угрюмо). Елизавета Александровна, у нас сейчас урок — танцы.

СИВКА. Ничего подобного! Ничего подобного! У вас такого урока не бывает. Медам, кто знает, какой у вас сейчас урок? (Кате, которая подняла руку.) Ну вот, пусть Аверкиева скажет.

КАТЯ (выйдя из рядов и сделав реверанс, обстоятельно докладывает «полным ответом»). Елизавета Александровна, у нас сейчас урок — танцование.

СИВКА (Жене). Вы слышали? (Кате.) Спасибо, мой дружочек.

Катя, сделав реверанс, возвращается на свое место.

У нас не бывает танцев. Танцы — это на балу. Это развлечение. А у нас — танцование. Это урок, наука. Вы учитесь танцовать для того, чтобы научиться грации, изяществу. Девушка должна быть грациозна, как фея! Вот, когда я вошла, вы сделали реверанс. Ужасно! Как гиппопотамы! (Садится в кресло, подставленное Вороной; собачка у нее на коленях.)

ЖЕНЯ (шепчет Марусе). Ну, дальше, дальше… Неужели убил его Тарас?

МАРУСЯ. Убил.

ЖЕНЯ. Сына? Ну, а дальше что было?

СИВКА. Вот (показывая на Катю) Аверкиева. Она всегда так кстати и толково отвечает. Ну вот, моя милая, покажите мне… Когда вы идете по коридору и встречаете кого-нибудь из преподавателей, или меня, или господина директора, какой реверанс вы делаете?

Катя показывает.

Хорошо. А теперь представьте себе, что к нам приехал господин попечитель учебного округа или наша покровительница, супруга генерал-губернатора, кавалерственная дама Ольга Валериановна Жуковская, — как вы им поклонитесь?

Катя приседает еще глубже, чем прежде.

Прекрасно! Ну, а что, если вы идете по улице и вам навстречу — сам государь император?.. С государыней императрицей?! Поклонитесь!

Катя приседает так глубоко, что теряет равновесие.

Ай-ай-ай-ай!.. Государь император скажет государыне императрице: «Какая неграциозная, какая неизящная девочка!»

ЖЕНЯ (в рядах). Ну же, Блюма, ну! Теперь ты рассказывай: что дальше было?

БЛЮМА. Остапа мучили — и огнем его жгли, он даже не закричал. А Тарас в толпе стоял и смотрел на Остапа.

ЖЕНЯ (страстно переживая рассказ). Да?..

БЛЮМА. А потом Остап крикнул: «Батько! Слышь, батько!»

ЖЕНЯ. Ну, а Тарас?

БЛЮМА. А Тарас крикнул: «Слышу!»

МОПСЯ (подкралась к увлекшимся девочкам). Вот! Я говорила, что это Шапиро!

ЖЕНЯ. Софья Васильевна, она не виновата! Это я ее спросила, а она только ответила.

МОПСЯ (не слушая, тащит перепуганную Блюму к Сивке). Вот, Елизавета Александровна!

СИВКА (Блюме). Как ваша фамилия?

ВОРОНА. Елизавета Александровна, это Шапиро. Вы знаете, та самая.

СИВКА. Ах, так это вы Шапиро? Очень печально. Ваш отец, кажется, ремесленник?

БЛЮМА. Да.

СИВКА. Ну, вот видите! Мы таких в нашу гимназию не берем. Вас приняли прямо в четвертый класс. Вы должны ценить такую честь! Вы должны стараться. А вы позволяете себе шалить.

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА (ей очень жалко Блюму). Елизавета Александровна, это очень послушная девочка.

ЖЕНЯ (с места). Она же не виновата! Это я ее спросила, а она только ответила.

СИВКА (Жене). Молчите, я вас не спрашиваю. (Блюме.) И что у вас за вид? Что за голова? Какие-то кудряшки, завитушки! Вы не знаете, что у нас запрещено завиваться?

БЛЮМА. Я не завиваю… Они сами.

СИВКА. Глупости! Я же вижу. Софья Васильевна, прошу вас, сведите ее под кран.

МОПСЯ. Слушаю, Елизавета Александровна.

Мопся уводит Блюму.

Томительная пауза.

СИВКА. Всякий раз, как она явится завитая, немедленно под кран!

Входят Мопся и Блюма. У Блюмы мокрые волосы. Ворона подходит к Блюме.

ВОРОНА. Всякий раз, когда вы явитесь завитая, — немедленно под кран!..

Молчание. Блюма идет на место.

ЖЕНЯ. Блюмочка, милая, это все я! Не сердись на меня, дорогая.

БЛЮМА (подняла на нее заплаканные глаза). Что ты, Женя! Ты же не нарочно.

МАРУСЯ. Я бы на твоем месте радовалась. Голову под кран — господи, да это на неделю простудиться можно!

СИВКА. Ну, дети, мне надо итти. Продолжайте урок танцования. А вы, Шапиро, подумайте над моими словами. Быть в нашей гимназии — большая честь. Большая! И мы не потерпим!.. Пойдемте, Жозефина Игнатьевна…

Проплывает со своей собачкой вдоль рядов опускающихся в реверансе девочек. Ворона мрачно идет за ней.

ЖЕНЯ. Вот если бы Алкивиад Сивкиной собачонке хвост отхватил!

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА (ей тоже стало легче после ухода Сивки и Вороны). А теперь потанцуем. Кто танцует за кавалера, загните уголок фартука… Анна Ивановна, попрошу менуэт.

Таперша играет, девочки плавно идут парами.

МОПСЯ. Вы, Лидия Дмитриевна, у нас сегодня в последний раз?

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА (радостно). В последний! В последний раз!

МОПСЯ. Замуж выходите?

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА. Да. Через неделю моя свадьба.

МОПСЯ. Что же, счастливы?

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА. Очень! Не гожусь я, видно, в учительницы… Мне все время детей жалко. Не могу привыкнуть.

МОПСЯ (поджав губы). Очень уж вы нежная! Мы-то ведь привыкли, ничего.

ЛИДИЯ ДМИТРИЕВНА. Не знаю, Софья Васильевна. Я детей очень люблю. (Застенчиво.) Своих дома учить буду. Никуда не отдам.

ЖЕНЯ (идя в паре с Марусей). Замечательная книга! Знаешь, надо нам вечером ее всем прочитать вслух. Чтоб все слыхали.