Мне интересно сравнивать перевод, перечитывая одну и ту же книгу в разных вариациях, и сейчас я так увлеклась, что не заметила, как пролетело время.

Приехала женщина, которая стала готовить нам ужин, очередное греческое блюдо. Из кухни витали вкусные ароматы.

Из любопытства я заглянула на кухню, где Кьянеа, так, оказалось, зовут женщину, обжаривала на оливковом масле овощи. Я проголодалась, а аппетитные запахи будоражили ум.

Поводив носом, я вздохнула, достала шоколадные подушечки, и отправилась на свой балкон.

Ливень продолжал бушевать, а я плюхнулась на плетёный диван.

- Эй, - прошептал прямо в ухо Дима, и я чуть свой корнфлекс не рассыпала, - я кое-что разведал.

- И что именно? – прошептала я, задрав голову.

- Адрес родителей Аделфы, - ответил он, - расспросим их о дочери. Ведь недаром она сказала о дочери. Только не с той стороны мы копаем, конечно.

- Да почему не с той-то? – хмыкнула я, - чем скорее распутаем историю с пропавшим ребёнком, тем скорее поймём, что произошло с Ариной.

Я почесала ногтём затылок, а потом посмотрела на бушующий океан. Дима тут же уселся рядом со мной.

- Слушай, а что они делают? – вдруг спросил он, а я проследила за его взглядом.

На нижней террасе рядом с отвесной скалой развлекались Макс с Иваном Николаевичем.

- Кажется, пытаются освоить мини-гольф, - усмехнулась я, с любопытством наблюдая за их неуклюжими попытками.

Дима тоже усмехнулся, а потом достал свои ювелирные принадлежности и стал колдовать с кольцом.

- Тоже мне? – спросила я.

- Кому ж ещё? – хмыкнул он, - я кое-что ещё одновременно делаю, но это пока тайна.

Так мы и сидели. Я, поджав под себя ноги, мурлыкала новый мотив, выводя музыкальные фигуры в блокноте, а Дима возился с кольцом. Красивое оно у него получалось.

Он очень аккуратно вставил крупный изумруд круглой формы, и теперь загибал «усики» вдоль камня.

- Как это странно, - сказала я, задумавшись.

- Что странно? – спросил Дима, не отрываясь от работы.

- Я гадаю, почему они устроили скандал на английском языке, - протянула я, - и не понимаю, для чего это было нужно. Для кого они устраивали это представление? Для сотрудников отеля? Интересно, а кто живёт в соседних номерах?

- Об этом мы не подумали, - Дима оторвался от изумруда и сдвинул брови, а потом вновь вернулся к своему занятию, - но, погоди-ка, ведь Делия видела, как в лифт вошёл неизвестный.

- А ещё некто усыпил собаку, - прошептала я, внезапно озарённая новым предположением, - да! Собака! Ей что-то дали, чтобы отвлечь девушек на ресепшен! И получилось это у них с блеском! Сначала поднялся шум из-за хозяйки, а потом хозяйка разволновалась из-за питомицы.

- Во даёт! – усмехнулся Дима, - мне такое даже и в голову не пришло. Но это имеет смысл, поскольку иного логического объяснения происшествию найти трудно. А ты умница!

- Стараюсь, - ухмыльнулась я, - держу марку.

- Ну-ну, - засмеялся он, - хорошо тебе здесь?

- Вполне, - кивнула я, - кстати, я ещё не пробовала местных вин.

- Кто о чём, - фыркнул он, - не переживай, попробуешь. Вина здесь волшебные. Особенно «Метаха».

- Что, прости? – не поняла я, - «Метаха»?

- Да, - кивнул он, - такой алкогольный напиток, довольно крепкий. Это виноградный спирт из трёх сортов винограда, в нём семьдесят градусов. Его выдерживают в специальных французских дубовых бочках, а по прошествии трёх лет купажируют, то бишь, смешивают, с мускатным вином. Добавляют ароматические пряности и розовые лепестки, опять переливают в бочки, и уже купажируют в течение двух-трёх лет.

- Что-то типа разновидности мартини, - воскликнула я, - интересно, каково это на вкус.

- Нет, с мартини это ничего общего не имеет, разве что – и там, и там травы. Но мартини – это виноградное вино, слегка креплёное высокоградусной настойкой. Напиток весьма примитивный, но широко разрекламированный.

- Кто широко разрекламирован? – поймал обрывок разговора Иван Николаевич, когда они с Максом вошли к нам.

- Мартини, - спокойно ответил Дима, а мой свёкр сморщился.

- Фу, гадость какая! – воскликнул он, усаживаясь в кресло, - приторно и воняет валерьянкой.

- Не валерьянкой, а полынью, - уточнил Дима, - а соотношение сахара и алкоголя в нём строго варьируется, хотя различных трав добавляется огромное многообразие, полынь остаётся основной составляющей.

- Ну, с гранатовым соком вполне вкусный, - улыбнулась я.

- Если из-за границы, тогда, да, вкусно, - согласился Дима, - но не в наших супермаркетах.

- А про супермаркеты никто и не говорит, - хмыкнула я, - а вообще, Иван Николаевич очень тонко подметил. То, что стоит на наших прилавках, действительно воняет отдушкой со вкусом валерьянки.

- Реакция, небось, не та пошла, - ухмыльнулся Дима себе под нос, аккуратно подхватывая крохотный рубин пинцетом и вставляя его в пазл, - смешали красители, чего-нибудь слишком много добавили, да так потом и оставили. Подешевле показалось.

- Ты это серьёзно? – удивился Макс, - на нашем рынке что, совсем не осталось нормального алкоголя?

- Абсолютно, - кивнул Дима, - за очень редким исключением. Но это исключение, как правило, влетает в копеечку.

- Слушай, а что это ты делаешь? – вдруг спросил Иван Николаевич, чуть подавшись вперёд.

- Перстень, - с ухмылкой ответил Дима, подняв на него смеющиеся глаза, - а что, так непонятно?

- Не думал, что ты ювелирным мастерством владеешь, - протянул мой свёкр, - тут ведь нужны художественные способности и кропотливость.

- Что верно, то верно, - согласился Дима, - довольно кропотливое занятие, но оно укрепляет душевное терпение. А, если делаешь украшение для обожаемой женщины, то это особой проблемы не составляет. Кажись, готово, - он полюбовался делом своих рук, а потом протянул кольцо мне.

Я надела перстень на палец и залюбовалась сверкающими гранями.

- Что тебе ещё изготовить, счастье моё? – со смехом спросил он.

- Кулон, - улыбнулась я, - сможешь?

- Да хоть диадему! – хмыкнул он, - кулон – это просто.

- Красивый, в арабском стиле, крупный, - добавила я, - но на тонкой цепочке.

- Да-а-а, задала задачку, - засмеялся он, - ты мне своим арабским стилем. Ладно, сделаю несколько набросков арабесок, - и он вышел из комнаты.

- И давно он дарит тебе подобные презенты? – осведомился Макс, пробуравив меня взглядом.

- Тебе-то что? – хмыкнула я, - успокойся.

- Ага, успокойся, - пробурчал Макс, - легко сказать. Он тебе ещё что-нибудь такое дарил?

- Конечно, - кивнула я, - вот это кольцо с аметистом, есть ещё диадема, да и вообще, полно всякого. Ревнуешь опять, да?

- А ты меня дразнишь, да? – прищурился он.

- А то, - ухмыльнулась я, - угомонись, хорошо?

Макс сверкнул глазами, а я, чтобы избежать ссор, сбежала к себе в комнату.

Вечером Дима позвал нас с Максом прогуляться до ближайшего бара. Мой муж был не очень доволен этим, но, в целом, мы неплохо провели вечер.

Я перепробовала уйму коктейлей, названий которых и не запомнила, была изрядно навеселе, и танцевала со всеми подряд.

- Похоже, тебе пора баиньки, - засмеялся Дима, и Макс с ним согласился, а я нет.

Но меня никто слушать, естественно, не стал. Подхватили под белы ручки и доставили домой. По дороге обратно я заснула в машине, и очнулась лишь посреди ночи.

Сдёрнув с головы одеяло, я обнаружила, что лежу в белье, наверное, Макс снял платье и туфли.

Усевшись, я потёрла ладонью шею, потом сняла колечки, положила их на столик, а сама направилась в ванную.

Выпив воды из-под крана, я вернулась в постель.

За окном ещё было темно, вполне можно было поспать, и я сомкнула глаза.

Я, словно очутилась в гигантском шаре, таком ярком и огромном, что у меня появилось странное чувство невесомости.

Наверное, я должна испугаться, но страха отчего-то не было, а было острое желание ощутить тепло в руках.

И я его ощутила. Опустив глаза, я увидела на своих руках новорожденного младенца. Светлые кудряшки вились вокруг прелестного личика, а ярко-синие глаза смотрели прямо в душу.