Чего-чего, а ответственности Петр Шелест никогда не боялся и умел ее брать на себя. Видимо, это было одной из причин того, что в августе 1962 года именно его избрали секретарем ЦК Компартии Украины. Александр Ляшко, который в то время работал в Донецкой области, вспоминал: «Зимой того самого (1962-го. – Ю. Ш.) года в области побывал Петр Ефимович Шелест, новый секретарь ЦК по промышленности и строительству… Петр Ефимович произвел на меня впечатление человека, который проявлял большой интерес к производству и лишь чуть к партийно-организационной и политической работе. Но согласно должности оно, наверное, так и следовало».

Вскоре Петра Ефимовича вызвали в Москву. 26 июня 1963 года в присутствии членов Президиума ЦК КПСС (так тогда называлось Политбюро) Никита Хрущев сказал, что поддерживает его выдвижение на должность первого секретаря ЦК Компартии Украины, хотя есть и другие кандидатуры. Вместе с Шелестом в Москву были вызваны второй секретарь ЦК Компартии Украины Иван Казанец и первый секретарь Харьковского обкома партии Николай Соболь. Их кандидатуры тоже обсуждались. Но предпочтение отдали именно Шелесту. 2 июля 1963 года на пленуме ЦК Компартии Украины его официально избрали первым секретарем. В тот день в своем дневнике Петр Ефимович записал: «Мне оказано огромное доверие, это высочайшая честь – доверие политическое и партийное. Я, бывший батрак, рабочий, воспитанник комсомола, партии, выдвинут на такой большой пост. Странные ощущения: все идет вроде бы хорошо, но я несколько встревожен…»

С избранием Петра Шелеста на новый важный пост у его семьи принципиально улучшились бытовые условия. Ему была отведена дача в Межигорье под Киевом, где традиционно пребывали партийные лидеры. Кроме того, он получил номенклатурный особняк по улице Герцена, 14. Это был дом (сохранившийся доныне), в усадьбе киевского аптекаря Октавиана Бельского, который в 1889 году приобрел участок в Кмитовом яру, а в 1893-м начал строить дом по проекту архитектора Николая Казанского. Вскоре Бельский построил еще один особняк, который находился в глубине улицы, внешне похожий на предыдущее сооружение. После фатального 1917 года оба особняка в усадьбе среди парка стали местом общественного отдыха. А потом его облюбовали коммунистические вожди. Территорию обнесли забором и устроили официальную резиденцию. В 1934–1937 годах здесь, во втором, большем, особняке, жил всесильный Всеволод Балицкий, который возглавлял ГПУ, а потом НКВД Украины. Он обустроил территорию парка – появились мостики, беседки, малые архитектурные формы. Перед войной тут устроили пионерский лагерь для детей сотрудников НКВД. Когда в 1943 году немцев изгнали из Киева, здесь поселился Никита Хрущев (тогда это место называли дачей Хрущева), уехавший на партийную работу в Москву в конце 1949 года. С того времени больший особняк стал резиденцией первых секретарей ЦК Компартии Украины. В доме рядом находилась обслуга и охрана, а также кинозал. После Шелеста традиция прервется, вожди Украины изберут себе для проживания иные, не менее привлекательные уголки, но уже за городом.

К моменту выхода Петра Ефимовича на политическую авансцену устроилась и жизнь его сыновей. Старший сын – Борис Петрович – пошел, как говорится, по военной линии. В 1948–1952 годах он учился сначала в Ленинградском, а потом в Одесском мореходном училищах, служил на флоте. Потом, в 1957–1962 годах, был слушателем Киевского высшего инженерно-авиационного училища ВВС. С 1962 года работал военпредом на Киевском авиационном заводе. В 1965-го перешел на работу в тогдашний Киевский институт инженеров гражданской авиации, где преподавал на военной кафедре, а потом стал ее заведующим. В 1975-м Бориса Шелеста перевели на должность начальника филиала учебно-летного отдела Ворошиловградского высшего училища штурманов в городе Жданове. В январе 1961 года у него родился сын Петр, а в декабре 1966-го – дочка Ирина.

Младший сын – Виталий Петрович – стал физиком, в 1962 году окончил Киевский университет. С 1966-го работал в Институте теоретической физики Академии наук УССР. Петр Шелест содействовал возникновению на Украине этой академической структуры. Как вспоминал Виталий Петрович, этому было довольно сильное противодействие из союзной академии, Госкомитета по науке и технике: «Считалось, на Украине сидят «гречкосеи», им такой институт не нужен. Для того чтобы получить санкцию и создать такой институт, да еще с международным статусом, я задействовал отца очень сильно». Злые языки поговаривали, что институт, дескать, «под сына Шелеста» и создавался. В действительности идея вызревала в украинских академических кругах давно, а директором института стал академик Николай Боголюбов. Он был учителем Виталия Петровича, а последний стал его заместителем.

Боголюбов уже собирался переезжать из Дубны в Киев, но ему поручили возглавить Объединенный институт ядерных исследований в Дубне, начальство стало возражать против переезда. Встала проблема: кто будет в Киеве определять повседневную политику института, контактировать с властью для решения насущных вопросов. Вот так Виталий Шелест, еще будучи кандидатом наук, стал заместителем директора и многое сделал для института. Виталий Петрович защитил и кандидатскую и докторскую диссертации не в Киеве, а в Дубне. В 1969 году его избрали членом-корреспондентом Академии наук УССР (ныне Национальной академии наук Украины). В июле 1963 года у Виталия Петровича родился сын Дмитрий, а в июне 1969-го – сын Алексей. Так что в семейном отношении Петр Ефимович вполне мог считать себя счастливым человеком, а семья для него значила много…

На новом важном посту Шелест пробудет до мая 1972 года. Он войдет в состав ЦК КПСС, а позже и в высший в коммунистической иерархии орган – Политбюро ЦК КПСС. Неоднократно его будут избирать в состав депутатов Верховных Советов СССР и УССР. Он получил высокие награды: три ордена Ленина, ордена Отечественной войны І степени, Красной Звезды. В 1968 году ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Тем не менее «странные ощущения» и тревога Петра Шелеста при вступлении на партийный «трон» окажутся оправданными. Шелест стал тринадцатым по счету лидером парторганизации Украины. И он станет единственным, кого будут обвинять в «местничестве» и даже в «украинском национализме».

Шелест благополучно пережил падение Никиты Хрущева (хотя кое-кто считал его «хрущевцем»), но в мае 1972 года очередь дойдет и до него: Петра Ефимовича освободят от обязанностей первого секретаря ЦК Компартии Украины. Следует признать, что кроме других факторов в значительной степени этому способствовали черты его характера.

Как уже говорилось, в большую политику Петр Ефимович пришел довольно поздно: в 45 лет начал работать вторым, а в 49 – был избран первым секретарем обкома партии. И тут, видимо, уместно вспомнить главного политического антагониста и формального преемника Шелеста Владимира Щербицкого. Его политическая карьера складывалась прямо противоположно. Родился он так же, как и Шелест, в феврале, в 1918 году в Днепропетровской области. Уже после окончания 9 класса (!) школы в 1934 году был утвержден инструктором Верхнеднепровского райкома комсомола. В 37 лет возглавил Днепропетровский областной комитет партии, в 39 лет был секретарем ЦК Компартии Украины, а в 43 года – Председателем Совета Министров УССР.

В общем, Владимир Щербицкий последовательно стремился к вершинам политического олимпа и покорял их, намечая новые перспективы для себя. Надо признать, покорял не без трудностей, но никогда не рекламируя свою «политическую технологию». Как отмечали его соратники, он «не был открытым человеком». Кстати, Щербицкий не оставил ни каких-либо записок, ни воспоминаний: уж очень был осторожным, предусмотрительным и искушенным в «придворных интригах».

Ну а Петр Шелест вел себя по-другому. В связи с этим бывший многолетний комсомольский и партийный работник Юрий Ельченко (который отнюдь не идеализирует Шелеста) отмечал: «Был Петр Ефимович работником принципиальным, настойчивым, требовательным, даже жестким, проявляя эти качества постоянно и не колеблясь. Не робел перед самыми высокими авторитетами, мог прямо высказывать и защищать свою точку зрения, невзирая на лица. Будем говорить откровенно – это не всегда и не всем нравилось.