— Элая, а рецептик приворотного зелья где-нибудь можно найти? — мне в голову пришла гениальная идея. 

— Амелия, — возмущенно протянула подруга, смешно вытаращив глаза и нахмурив брови. — Это же противозаконно, — понизила голос и продолжила просвещать ничего не знающую попаданку: — За приворот наказывают вплоть до смертной казни. В зависимости от личности привороженного и привораживающего, а также последствий приворота. Как думаешь, неужели никто не заметит, если магистр вдруг начнет оказывать внимание своему студенту? И это при том, что все светские хроники пишут о череде его любовниц. Любовниц, Ами, не любовников. Любой знающий его человек поймет, что что-то здесь не чисто, вот тогда все и всплывет.

— Ну ладно, — подняла я руки в примирительном жесте, — не собиралась я опаивать преподавателя, слишком большие риски.

Не признаваться же подруге, что такая мысль у меня действительно проскакивала, но основная идея была иной.

— Скажи, как можно определить, что человек находится под приворотом? Существуют какие-то зелья или заклинания, помогающие это выяснить?

— Ты как будто не из мира сего, — сморщила носик Элая, —всем известно, что единственный способ — в течение суток капнуть каплю крови предполагаемого привороженного в настой ягоницы обыкновенной, если цвет воды измениться на желтый – приворот есть, если не изменится – все в порядке.

— Понятно, — пробормотала я, раздумывая, поймет Рыжик, что стал нормальным не по собственному желанию, а с моей легкой руки или нет. Если дать ему выпить... Например, чай. С вкусным пирожком. Он же не заподозрит ничего странного? Но для лучшей конспирации проведем несколько пробных перекусов. Дважды в неделю будем устраивать совместные чаепития, а потом голубчик, никуда не денется, влюбится и... Э-э-э, нет, жениться ему пока рано. Пускай просто влюбится. В девушку. Пожалуй, составлю-ка я Азизе компанию в библиотеке, поищу рецепт зелья. А заодно и проверю, пойдет наша плакса туда или нет.

Путь до аудитории, где проходило занятие занимал около пяти минут. А до самой пары оставалось около пятнадцати. Поэтому, примелькавшийся передо мной кактус (мы снова проходили мимо него) был обречен на появление новой хозяйки. Сейчас быстренько его одолжим (навсегда, ага) и до вечера пусть полежит в сумке. А вот потом... 

— Ромул, — найдешь мне сегодня горшок? — примеряясь к наиболее красивому и большому кактусу, на котором сидело аж трое деток, как бы между прочим спросила я своего должника. Хотя спросила — громко сказано. Уточнила, будет правильнее. Куда ж он денется с подводной лодки? 

Ромка поперхнулся воздухом и недоверчиво посмотрел на меня. А вдруг шучу. Но нет, тщательно изучив выражение моего лица, он понял, что я говорю серьезно.

— У вас засорился туалет? — нашел он наиболее логичное, как ему казалось, объяснение. Теперь понятна его реакция. Он тут все о возвышенном, стихи читает, а я к нему со своим горшком полезла. Элая, ничего подобного в санузле не заметившая, с любопытством повернула в мою сторону голову. По ее лицу читалось: «что это она задумала». Не будем разочаровывать публику.

— Так у меня соседка как засядет, так ее и не вытащишь...

— О-о-о...

— Что?!! — раздалось одновременно со всех сторон.

— Я говорю, как засядет она за уроками, так ее и не вытащишь на цветочки полюбоваться, — пояснила я, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на лицах тройки.

— Так, а при чем тут туалет? — не находя взаимосвязи, потребовал объяснить Энберг.

— Ни при чем, — обрадовала я его.

«У кого-то совершенно нет логики», — бегущая строка появилась на лбу поверженных моей непоследовательностью друзей. Это смотрелось так комично, да и вся ситуация в целом вышла на редкость забавной, что я не сдержалась и заржала. Нахмуренные брови Ромки и недоуменные моськи Эни и Элаи говорили о том, что ничего смешного они не видят. Никто за компанию смеяться не собирался. Ну и ладно. Раз так, пора кончать ломать комедию.

— Да другой горшок мне нужен, — прекратив всхлипывать, пояснила я. — Кактус хочу посадить.

— А откуда ты возьмешь кактус, и зачем он тебе? — полюбопытствовал будущий ворюга академического имущества.

— Буду в настырных ухажеров кидать, — шутканула я. — А если серьезно, то просто захотелось завести в комнате растение, а кактус, даже если забуду полить, не сдохнет. 

В отличие от фиалок и фикусов, — подумала, припоминая свои мучения при попытках завести дома хоть что-то, обладающее хлорофиллом. 

— А украдешь для меня его ты, — обрадовала я рыжего романтика. Как говорится, не хочешь услышать неприятный ответ, не задавай вопросов.

— Ты же пошутила? — жалобным голосом пропищал Рома.

— Ни в коем случае, сейчас ты подойдешь во-о-о-н к тому подоконнику, — я указала пальчиком на крайнее окно слева, — и отщипнешь самый большой отросток из тех, что там есть. А мы тебя прикроем.

Ромул отпирался всеми силами, но я была непоколебима и с настойчивостью рабочей лошадки толкала друга в сторону заветного кактуса. Двигался он плохо. Хилая девица, которая не может добросить мяч до волейбольной сетки, против пусть и не накачанного, но вполне хорошо сложенного парня, кто же победит? 

Элая с Энбергом стояли в стороне и с интересом наблюдали за моими потугами. Я понимаю, что есть мужская солидарность, поэтому на Эни рассчитывать не приходилось, но вот почему ухмыляется подруга, вместо того, чтобы мне помогать? Плюнув на это дело, я задействовала свой главный аргумент.

— Я с тобой ночью по коридорам в полной темноте ходила и рисковала, а ты при свете дня не можешь принести мне маленькое безобидное растение?

Парень сдулся, опустил глаза, тяжело вздохнул, но согласился, и уже через три минуты стоял, лелея свои обколотые пальчики. Я же с довольной улыбкой засунула приобретение в сумку, перед этим замотав его в стопочку позаимствованных из столовой салфеток.

— Безобидное растение, говоришь? — обвинил меня во лжи страдалец, демонстрируя пораненный палец.

— Все в этом мире относительно, — пожала плечами я. — Вот магистр де Аверо убеждает в том, что фиолетовые медведи, то есть авектусы, совершенно безобидны. Ты этому веришь? — вопрос был риторический, но Ромул решил иначе.

— Разве можно верить этой женщине? — воскликнул и всплеснул руками Рыжик. При этом он чуть не заехал в глаз несвоевременно проходящему мимо парню.

— Все проблемы в мире от женщин, — уже более спокойным голосом (убийственный взгляд более сильной мужской особи способствовал прояснению мозгов) поведал Ромка начавшему было ругаться студенту. Тот застыл, обдумал гениальную мысль и согласился. Не только рыжий — бесстыжий имел проблемы с женским полом.

— Не ты ли говорил, что эта женщина лишь временное увлечение, вызванное помутнением рассудка? — с ехидцей уточнил Энберг, огибая молодых людей, громко решавших идти на пару или... идти на пару. С преподавателями здесь не забалуешь, узнают, что не присутствовал на занятии, так сдашь экзамен только с третьего раза, и это как минимум. А они узнают. Если даже не отметят посещаемость в журнале, то поставят опознающее заклинание на дверь. В этом случае личность каждого входящего определяется и записывается в памяти, хотела сказать устройства, но нет. Просто в какой-то памяти. Уж не знаю как это работает, но стоит преподавателю произнести вторую часть заклинания, как в его голову перетекают сведения о всех присутствующих. Причем не только имена, но и магические изображения студентов. Вот такие пироги.

— Говорил, — взъерепенился рыжик, — но это не отменяет наличия создаваемых ею проблем. Видели, как она свое декольте Магнедику под нос совала? Бесстыжая женщина.

Мы изо всех сил сдерживались, чтобы не засмеяться, кусая для этого губы и маскируя вылетающие смешки под кашель. Да, у нас у всех вдруг проявились признаки простуды и ОРВИ, а что в этом странного? И нечего на нас так обиженно смотреть, говорю же – простуда у нас. Азиза недавно сопли распускала, вот она и заразила. Бактерии, они же такие коварные, чуть подвернется момент, так сразу и набрасываются, ага.