А в тех районах США, откуда в 60-х годах начинались знаменитые марши борцов за гражданские права, теперь открыто марширует по улицам ку-клукс-клан. 14 апреля 1980 г. в Сельме, штат Алабама, состоялась крупная демонстрация расистов под предводительством главы клана У. Уилкинсона. Свои плакаты, пропитанные ненавистью к черным, расисты несли на пиках и топорах.

Лучшей речью, произнесенной в США в год 200-летия, Ассоциация американских адвокатов признала выступление президента Объединенного профсоюза рабочих автомобильной и аэрокосмической промышленности Л. Вудкока. «Среди тех, кто в течение 200 лет не пользовался правами свободы, — черные американцы, которые помнят столетия рабства; американские индейцы, у которых разбиты надежды; американцы японского происхождения, которых выбрасывали из жилищ и отправляли в концентрационные лагеря в годы второй мировой войны… испаноговорящие американцы, которые живут и работают в позорных условиях»¹,— говорил оратор. Речь шла прежде всего о национальных меньшинствах. Эти меньшинства подвергаются двойной дискриминации в силу их расовой или национальной принадлежности.

Всего, по данным на начало 1977 г., в США насчитывалось около 25 млн. черных, более 11 млн. испаноговорящих жителей, из них около 7 млн. американцев мексиканского происхождения и около 2 млн. пуэрториканцев, примерно 800 тыс. индейцев². Более половины населения страны — женщины. Взятые вместе национальные меньшинства и женщины составляют значительное большинство населения Соединенных Штатов.

В марте 1978 г. организация по проведению конкретных социологических исследований — «Служба Янкеловича» — опубликовала поразительные данные. Выяснилось, что лишь 36 % черных и белых детей США в возрасте 6—12 лет согласны играть или учиться вместе со своими ровесниками, принадлежащими к другой расе³. Детское сознание, пораженное расистским вирусом, — показатель глубины проникновения расизма в американском обществе. «В Соединенных Штатах расизм, направленный против черных американцев, имеет самые глубокие корни, и его последствия являются самыми очевидными, вопиющими и разрушительными… Другие уродливые формы и системы расизма и шовинизма, например проявления шовинизма и дискриминации против американцев мексиканского происхождения, питаются из того же источника, который, подобно сточной канаве, разносит эту болезнь по всей нашей стране»⁴,— указывал Генеральный секретарь Коммунистической партии США Г. Холл.

Правящие круги США несут ответственность за одно из самых крупных преступлений капитализма против человека во всемирной истории — двойное насилие в отношении национальных меньшинств страны. Самое большое национальное меньшинство, принадлежащее к черной расе, оказалось на территории Северной Америки в результате беспрецедентного насилия. А коренные жители Северной Америки — индейцы подверглись фактическому истреблению, оказались в условиях физического вымирания.

С 1686 по 1786 г. из Африки было насильно вывезено около 2 млн, африканцев; примерно 250 тыс. из них привезли в Северную Америку. Межплеменные войны, провоцируемые работорговцами, мятежи рабов, условия их транспортировки через океан — все это вело к тому, что в живых оставался лишь один африканец из трех. Переход к новым климатическим условиям в Северной Америке был для африканцев столь резким, а эксплуатация настолько жестокой, что почти половина выживших негров умирала в течение 3–4 лет после насильственного вывоза. Пытавшихся бежать сурово карали. Отчаявшиеся негры решались на побеги, восстания, на самоубийства. Среди черных получили распространение самоубийства семьями.

Кодексы рабства, принятые в 1660–1682 гг. во всех североамериканских колониях, постановляли, что чернокожие остаются рабами пожизненно, а их дети наследуют положение раба от родителей. Запрещались браки между белыми и черными, межрасовая передача собственности, занятие определенными видами профессий и т. д. В сфере юридического закрепления рабовладения, указывает К. Уильямс в специальном исследовании «Союз белых и черных. Расовая борьба в США», североамериканские колонии Англии намного превзошли колонии других стран Европы. Если в колониальных владениях Испании или Португалии у негров сохранялись какие-то остатки прав, то в английских колониях Северной Америки бесправие негритянского меньшинства было фактически абсолютным. Черный цвет кожи рассматривался как достаточное свидетельство неполноценности. В этом и состоит, подчеркивает К. Уильямс, ирония американской революции, провозгласившей равенство и неотчуждаемость прав всех людей: около 0,5 млн. черных оказались лишенными этих прав⁵. Автор чеканных слов Декларации независимости («Все люди рождены равными… и все люди с рождения наделены равными неотъемлемыми правами») Т. Джефферсон не видел возможности изменить положение негров в условиях глубоко укоренившихся в обществе представлений о «неполноценности» и «природной предрасположенности черных к состоянию подчинения», да и сам был отнюдь не чужд этим предрассудкам.

В первые десятилетия XIX в. немало американцев, воодушевленных демократическими идеями революции, ожидали «отмирания» рабства. В реальности происходило обратное. На юге США, где плантаторы деятельно разводили хлопок, спрос на рабов возрастал. К 1800 г. рабов продавали вдвое дороже, чем 10 лет назад. Запрет конгресса на импорт рабов из Африки после 1807 г. изменил немногое. К началу гражданской войны в США насчитывалось 4 млн. рабов.

Расизм ослеплял и значительную часть промышленного пролетариата. «На севере расизм был основной причиной ухудшения экономического положения рабочего негра, — отмечает историк американского рабочего движения Ф. Фонер в книге «Организованное рабочее движение и рабочий негр. 1619–1973». — От колыбели до могилы белого рабочего, родившегося на американской или иной земле, учили считать негра низшим существом. В обществе, где расовыми предрассудками было пропитано почти все, вряд ли удивительно, что белый отказывался работать рядом с черным тружеником…»⁶ На американском Западе неграм был закрыт доступ в школы. В некоторых штатах неграм вообще запрещалось появляться среди белых.

Со временем американская буржуазия, особенно на промышленном Севере, убедилась, что принудительный рабский труд непроизводителен и экономически бесперспективен. В итоге гражданской войны (1861–1865 гг.) и последовавшей затем реконструкции (1865–1877 гг.) черные американцы формально получили возможность участвовать в выборах, быть избранными. В 1865 г. конгресс санкционировал освобождение рабов, одобрив 13-ю поправку к конституции США, в 1866 г. 14-я поправка к конституции предоставила черным право голоса. Было провозглашено право всех граждан на равную защиту законом. Все оказалось фикцией — сразу же после вывода федеральных войск с Юга сегрегация черных была там не только восстановлена, но и закреплена юридически.

Многие американские историки и социологи утверждают, что в 60-х годах США вступили в период «второй реконструкции», ссылаясь главным образом на буржуазно-реформистскую деятельность администрации Л. Джонсона в рамках пресловутой программы «Великого общества». Но мятежные выступления в негритянском гетто Лос-Анджелеса в 1965 г., последовавшая активизация борьбы черных за гражданские права разрушают эти доводы. В исследовании «Права человека по-американски» известный деятель Коммунистической партии США К. Лайтфут пишет: «Во время «холодной войны» правящий класс, преследуя свои внешнеполитические цели и в ответ на борьбу, которую вели народные массы, пошел на уступки чернокожим главным образом в области некоторых социальных аспектов дискриминации. Однако никаких уступок неграм не было сделано в области экономической. Более того, экономическое положение масс черного населения в последнее время ухудшилось»⁷.