В истекшем десятилетии отчетливо выявился провал попыток «оздоровить» американский капитализм буржуазно-реформистскими методами, которые столь активно использовались в 60-х годах. С иронией или горечью трудящиеся вспоминали напрочь забытые Вашингтоном демагогические обещания «войны с бедностью», «великого общества», «общества всеобщего благоденствия» и пр. Внутренние неурядицы смывали недавние пророчества буржуазных идеологов о наступлении некой «эры безкризисного развития», доказывали бессмысленность лозунгов «полной занятости», «устойчивого процветания без инфляции» и пр., которые выдвигались государственным руководством США в 60-х годах. «Болевые точки» американского капитализма уже не притуплял, как это бывало раньше, наркоз буржуазного реформизма.
Более того, во внутренней жизни страны, особенно к концу десятилетия, заметно активизировались правоконсервативные круги, тормозя попытки смягчения острейших проблем американского общества на путях умеренно-либерального реформизма. Правые силы стремились сделать все, чтобы обесценить экономические и социальные завоевания американских трудящихся, черных граждан США и других национальных меньшинств, достигнутые в классовых боях прошлых лет. «Мы вышли сейчас из того этапа в развитии капитализма США, когда за периодами наступления на рабочий класс следовали длительные периоды уступок. Мы вступили в период все более последовательного урезывания уступок и тем самым — в период обострения классовой борьбы»1 — констатировал Генеральный секретарь Коммунистической партии США Гэс Холл в декабре 1978 г.
Мера социального неблагополучия, переживаемого американским капитализмом, тревожно воспринималась в капиталистическом мире. Так, по инициативе Рокфеллеров в 1973 г. на Западе была создана «трехсторонняя комиссия» — своего рода международный «парламент» ведущих деятелей капиталистических стран Северной Америки, Западной Европы и Японии. До своего назначения на пост помощника президента США по национальной безопасности работой комиссии фактически руководил 3. Бжезинский. В фундаментальном исследовании внутренних процессов на Западе, опубликованном в 1975 г. под названием «Кризис демократии», комиссия констатировала, что «неудовлетворенность деятельностью демократических институтов», «кризис доверия к власти» охватывает все сферы буржуазного общества. Комиссия настоятельно призывала принять срочные меры к тому, чтобы повысить «управляемость» различных систем социально-экономического и политического механизма империалистических государств, прежде всего США.
И в американской правящей элите все чаще делались признания, подтверждающие утрату ею прежней самоуверенности в условиях нарастания процессов, неблагоприятных для империализма. Пожалуй, ранее многих других в руководстве страны тревожные речи повел государственный секретарь США Г. Киссинджер. В преддверии состоявшейся в 1975 г. в Рамбуйе многосторонней встречи лидеров ведущих держав Запада он заявил: «Самым тяжелым следствием текущего кризиса (имеется в виду экономический кризис 1974–1975 гг. — И. П.) являются не экономические проблемы, а разложение веры широких масс в будущее их общества. Этот кризис демократического процесса, охвативший весь (западный. — И. П.) мир, представляет собой серьезнейший вызов для его лидеров…»2
В середине 1978 г. был опубликован диалог того же Киссинджера и сенатора П. Мойнихэна, напомнивший политический консилиум. Оба сошлись в диагнозе: «После грандиозного поражения во Вьетнаме внешнеполитическая иерархия США, руководившая внешней политикой страны после второй мировой войны, испытала своего рода потерю самообладания»3. Аналогичный феномен констатировал и один из ведущих буржуазных идеологов США — Д. Белл. В своей книге «Противоречия капитализма в сфере культуры» он писал, что в США происходит «потеря самообладания со стороны властвующей элиты». По прогнозу Д. Белла, в ближайшие 10–20 лет следует ожидать «углубления кризиса политического порядка и развала присущей Западу партийной системы»4.
Подводя предварительные итоги 70-х годов, президент-демократ Дж. Картер, относя сказанное главным образом на счет своих предшественников-республиканцев, в декабре 1978 г. заявил: «Мы прожили тяжелое десятилетие — трагическую войну за границей и глубокий раскол дома, миллионы безработных и самую высокую инфляцию со времен гражданской войны, незаконные вторжения в дома и подслушивание, подрыв прежнего доверия граждан к государственному правлению». В июле 1979 г. Дж. Картер признал: «Большинство американцев не верит, что последующие пять лет будут лучше, чем предыдущее пятилетие. Две трети нашего народа даже не голосует. Производительность труда американских рабочих падает. Растет неуважение к государственной власти. Разрыв между гражданами США и правительством никогда не был столь значительным, как сейчас»5.
Все это отражало — хотя далеко не полностью — бесспорные реальности современного американского капитализма. Особую остроту усилению внутреннего неблагополучия в США в 70-х годах придавало то, что кризисные процессы в американском обществе протекали в условиях дальнейшего относительного сокращения роли и возможностей США в качестве главной силы современного империализма. Поэтому в Вашингтоне все тревожнее следили за динамикой противоборства противоположных социальных систем, все нервознее реагировали на тенденции мирового развития, прежде всего на успехи СССР и социалистического содружества. Поэтому правящие круги США все больше заботило — что же происходит в их тылах.
В 70-е годы американский империализм шагнул через нелегкий порог экономического кризиса 1969–1971 гг. Лишь в 1972 г. послекризисная депрессия перешла в оживление. А далее, с конца 1973 г., разразился новый экономический кризис, оказавшийся самым глубоким после «великой депрессии» 30-х годов. С июня 1974 г. по март 1975 г. промышленное производство упало более чем на 11 %, а темпы инфляции достигли 12 %. Из этого кризиса экономика США вышла примерно к началу 1977 г. Но уже в 1979 г. наметились признаки нового экономического спада: во втором полугодии индекс промышленного производства находился уже на кризисном уровне. На таком общем экономическом фоне и происходило обострение других социально-экономических проблем США.
Чередование экономических кризисов и спадов через недолгие фазы оживления зримо раскрывало ненадежность опоры правящих кругов страны на костыль государственного регулирования экономики. Если раньше правящие администрации, варьируя методы этого регулирования в целях обеспечения экономического роста, старались выбирать в зависимости от обстановки меньшее из двух зол — рост безработицы или рост инфляции, то в 70-х годах они потерпели провал. Между тем Вашингтон испробовал, в сущности, все имеющиеся рецепты, причем в самых различных дозировках: и налоговую, и кредитную политику, и политику цен, и регулирование спроса посредством государственных расходов, в том числе военного потребления. Обострение циклических противоречий американского капитализма привело к значительному снижению темпов прироста промышленного производства. По сравнению, например, с периодом 1951–1973 гг. эти темпы в 1974–1978 гг. сократились почти вдвое, составив 2,3 %.
Темпы инфляции в США в течение 70-х годов в 3 раза превысили ее темпы в 60-х годах. Более того, если к началу 1980 г. темпы роста инфляции достигли 13 % и многим в США казалось, что это предел, то вскоре оказались опровергнутыми наихудшие прогнозы. В марте — апреле индекс роста цен, превысив 18 %, достиг самого высокого уровня в истории США послевоенного периода. Инфляция закрепляла в американском обществе настроения массово го недовольства, усиливала политическую неустойчивость, вела к дальнейшему обострению отношений между широкими слоями трудового народа и монополистической буржуазией.