Билла Джон видел и раньше. Он пару раз заходил в «Богему» пропустить стаканчик виски. Артисты не очень-то привечали репортера. Вообще ему боялись попасть на язычок. Потому что язычок, а вернее перо у Билла было острее осиного жала.

Самый банальный случай бытового скандала Билл ухитрялся описать настолько захватывающе, с такими необычными подробностями, с такими далеко идущими выводами, что случай превращался в американскую трагедию общенационального масштаба. Билла ценили в газете, поэтому ему разрешили взять Джона к себе помощником. Ни у одного репортера не было помощников, а у Билла был.

— Постой, я сейчас угадаю, — сказал Билл, когда Джон впервые предстал перед репортером. — Штат Алабама, хлопковая плантация, отец умер, два брата, кажется, есть сестра, товарняком до Нью-Йорка, мечтаешь писать романы.

— Штат Джорджия, сэр, — заулыбался Джон.

— Тьфу, конечно, Джорджия. Для Алабамы ты слишком мягок. А в остальном?

— С ума сойти. Вы смотрели мою карточку?

— Смотрел, — признался Билл. — Да, фокус не получился. Но и ты не промах. Другие принимают меня за ясновидца, а я просто репортер, я не имею права гадать, я должен знать. Иначе моя газета не выпутается из судебных процессов. А писать хочешь?

— Не знаю, сэр, кажется, хочу.

— Ну и правильно, узнай точно. Теперь два условия, Бат. Первое — называй меня Найт. И второе — ни о чем меня не спрашивай во время работы. Годится?

— Вполне.

— Ну, конечно, Джорджия! Алабамец ответил бы — само собой! Впрочем, Бог его знает, как ответил бы аламбамец. Видишь, я тоже, кажется, хочу писать романы.

— Сэр… Э-э… Найт, вы пишете здорово…

— Знаю. Но назавтра меня уже никто не читает. Все. Теперь тебе первое задание. Вот адресок, там живет некая дама по имени Эйприл Билтмор. Тебе надо во что бы то ни было попасть к ней в квартиру. Под любым предлогом.

— А потом?

— Оттуда позвонишь мне.

— Хорошо.

— Ну-ну, посмотрим, — сказал Билл и повернулся к столу. Ему надо было срочно заканчивать свой ночной репортаж.

До указанной в адресе улицы Джон домчался за пятнадцать минут. Но вот номер дома найти никак не мог. Оказалось, что это довольно большой особняк, спрятавшийся в роскошном саду. Да, в этот дом попасть будет не так-то просто.

Пока Джон крутил педали, у него созрело несколько планов — страховой агент, коммивояжер и газовщик. Но когда он увидел особняк, он понял, что ни один из планов не годится. Ни страхового агента, ни коммивояжера и на порог не пустили бы. А газовщика отправили бы на кухню. Прежде чем позвонить, Джон на минуту задумался. Но никаких идей не появилось и он решил действовать по обстоятельствам.

Дверь открыла пожилая негритянка в белом переднике и сказала:

— Добрый день. К кому вы, сэр?

— Добрый день, — ответил Джон. — Я к мистеру Маккалоу.

Почему-то в голову ему пришла именно фамилия той самой дебютантки из «Богемы».

— Здесь такие не живут, сэр, это дом Билтморов, вы ошиблись адресом, — сказала негритянка и уже собиралась закрыть дверь.

— Странно, — сказал Джон. — Но здесь написан именно этот адрес. — И он показал служанке бумажку. — Я из похоронной конторы. Мистер Маккалоу заказывал гроб. Может быть, вы знаете человека с таким именем где-нибудь поблизости?

— Маккалоу? Нет, в соседних домах такого нет.

— Что же делать? Может быть, у вас есть телефон. Я позвонил бы от вас в контору.

— Это возможно, но я спрошу разрешения у хозяйки.

Негритянка впустила Джона в прихожую, а сама поднялась наверх.

Джон выполнил свое задание наполовину и теперь мог оглядеться. Дом Билтморов был хорош. Очень хорош. Просторные комнаты, они были видны через распахнутые двери, большие стрельчатые окна, стены обтянуты светлым шелком, изысканная и удобная мебель, много цветов. Здесь было уютно и тепло. И главное — было много воздуха. Обычно богатеи любили заваливать свои дома безделушками, мрачной, тяжелой мебелью и толстыми цветастыми коврами.

А здесь было только самое необходимое. Джону это ужасно понравилось.

Негритянка спустилась сверху и сказала:

— Вы можете воспользоваться телефоном, сэр. Вот он прямо перед вами на столике.

— Благодарю.

Джон поднял трубку и попросил соединить с редакцией.

— Билл Найт слушает, — ответил голос репортера.

— Это Бат, я уже. — Джон говорил негромко, чтобы негритянка не слышала его.

— Что-что? Что ты сказал, Бат?

— Я уже выполнил ваше задание, — так же тихо повторил Джон.

— Какое задание, Бат?

— Я по указанному адресу.

— Ага, ты в доме этой самой Эйприл Билтмор?

— Да.

— Тогда подзови ее к телефону.

— Это невозможно, — сказал Джон. Негритянка стояла совсем рядом и прислушивалась к разговору.

— Почему же? С ней что-нибудь случилось? Она что, умерла?

— Нет, просто я ее не видел.

— Так увидь ее и попроси подойти к телефону. Давай, Бат.

— Найт, мы так не договаривались.

— Разве? А по-моему, это входило в задание. Зачем мне было бы посылать тебя в этот дом? Познакомиться со слугами? Нет, Бат, ты должен познакомиться с хозяйкой.

— Я попытаюсь, — сказал Джон.

— Перезвонишь мне, когда получится, — сказал Найт и повесил трубку.

Джон нерешительно посмотрел на служанку.

— Выяснили? — спросила она.

— Да, мэм, никакой ошибки нет. Адрес верный.

— Это ошибка.

— Нет, мэм, в конторе мне назвали еще одно имя: Эйприл Билтмор. Может быть, вы знаете ее?

— Разумеется, знаю. Это хозяйка.

— Вот видите! — обрадовался Джон. — Значит, покойник у вас. Я должен его обмерить.

— У нас нет никакого покойника, сэр. Разве что, гусь, которого я нынче купила в лавке. Тот действительно покойник.

— Этого не может быть. Просто вы не знаете. Нельзя ли тогда позвать хозяйку?

— Я не стану ее беспокоить по всяким пустякам. Это глупость какая-то!

— Мэм, пожалуйста, позовите ее. Зря я, что ли, ехал к вам в такую даль? Вы же сами говорите, что ее зовут Эйприл Билтмор. Может быть, вы просто не в курсе…

— Не в курсе чего, что в доме покойник?

— Может быть, хозяйка хотела заказать гроб для кого-то из своих друзей или знакомых. Вы только позовите ее, и все выяснится.

Негритянка заколебалась.

— Прошу вас, ведь речь идет о жизни и, увы, смерти, — настаивал Джон.

— Ну, если бы кое-кто из ее знакомых действительно нуждался в ваших услугах, я была бы очень рада, прости меня, Господи, — наконец сказала служанка и снова пошла наверх.

Джон утер пот. Что он теперь станет говорить? Он и представить себе не мог.

Долгое время никого не было. А потом вдруг раздался веселый хохот и сверху сбежала…

Нет, так сразу и не скажешь, читатель, что за создание спустилось сверху.

Если вы были ребенком и видели фею с волшебной палочкой, если помните добрые глаза матери, склонившейся над вами, если вспоминаете соседскую девочку, светловолосую и большеглазую, с огромным бантом на голове, а также вашего лучшего друга детства, самого ловкого, самого смелого, самого азартного, и еще вашу любимую собаку, преданную, ласковую и надежную, то, соединив всех вместе, вы и получите неловкое подобие Эйприл.

Неловкое потому, что помимо женственности и мальчишества, помимо сказочности и красоты в ней было нечто пугающее, роковое. Это была опасная женщина, потому что рядом с ней можно было обо всем забыть, поставить крест на своих мечтах и стремлениях. Она была и мечтой, и стремлением. И тот, кому выпало бы счастье снискать ее благосклонность, должен был бы просто опуститься перед ней на колени и так прожить до самой смерти.

Эйприл смеялась:

— Это Найт придумал, что вы похоронный агент?! Я надеру ему уши! Только Мэгги могла поверить вам! Ведь вы же совершенно не умеете лгать! А Мэгги не умеет не верить! Ну-ка, дайте мне телефон, я отчитаю сейчас этого вашего репортеришку!

Джон покраснел так, что казалось, вот-вот задымится.

Служанка укоризненно качала головой.