Ведь если бы Альврао и впрямь решил воспользоваться представившейся возможностью, он бы уже это сделал.

Альваро вдруг подался к нему, протянул руку и коснулся его горящего лица. Уилл стиснул зубы, но не отстранился.

- Прости, - виновато проговорил Альваро. - Я не знал, как тебе сказать. Не хотелось спугнуть тебя. Вижу, на сей раз мои опасения были не так уж беспочвенны.

- Ты ничего обо мне не знаешь, - сказал Уилл, но это прозвучало далеко не так резко и убедительно, как ему бы хотелось.

- Верно. Никогда особо не верил сплетням. Но мне бы хотелось тебя узнать, тебя настоящего. Очень хотелось бы.

Уилл, сглотнув, покачал головой. Альваро глубоко вздохнул.

- Не поедешь?

- Нет. Прости.

- Можно мне хотя бы поцеловать тебя на прощанье?

Уилл, поколебавшись, неохотно кивнул. Целоваться сейчас ему хотелось меньше всего на свете, но он не чувствовал себя вправе отказать после всего, что было, и после проявленного Альваро великодушия. Альваро потянулся к нему и обхватил рукой за шею. Уилл подался навстречу, и их губ соединились, а языки сплелись - так томно и жарко и невыносимо нежно, что Уиллу на мгновение страшно, просто до одури захотелось передумать...

Кони под ними всхрапывали и переступали ногами. Уилл почувствовал, что сильные знакомые руки тянут его вниз, и, перекинув ногу через лошадиный круп, соскользнул с коня. Они оказались в траве - Уилл внизу, Альваро сверху, не переставая целовать его и жадно шаря ладонями по его телу. Уилл застонал ему в рот - от одной мысли, что в любой миг мимо них может пройти путник или промчаться кавалькада, ему становилось дурно, - но Альваро проявлял свою обычную настойчивость, почти напористость, граничащую с насилием, лёгким, сладким, возбуждающим. И это так удивительно контрастировало с его манерой держаться и говорить с Уиллом на равным, ничуть не подавляя, что Уилл снова ощутил волну неистового желания. Да пошло оно всё к дьяволу, в самом деле! В последний же раз... Уилл сам рванул завязки у себя на бриджах, обвивая ладонью свой налитый кровью член, и Альваро тотчас зажал его между их телами, подхватывая Уилла под бёдра и впиваясь пальцами в его ягодицы...

- Э-э, капитан, да вы тут недурно проводите время!

Окрик был подобен грому среди ясного неба. И это самое небо словно обрушилось Уиллу на голову: в глазах потемнело от ужаса и стыда, и он застыл, не в силах двинуться с места, хотя все инстинкты кричали, что надо отвернуться, прикрыть срам и бежать прочь сломя голову. О Боже, вот ты и покарал меня за распутство. И когда они только успели появиться?! Уилл не слышал ни конского топота, ни голосов, и не видел теней всадников, пока они полностью не закрыли солнце...

Их было четверо, все конные, они обступили валявшихся в траве молодых мужчин и скалились с невероятно похабным видом. Небритые, взлохмаченные, вооружённые до зубов.

Альваро едва заметным движением одёрнул рубашку Уилла, обернулся и легко вскочил.

Он улыбался.

- Надо же как-то себя развлечь, - беспечно ответил он, и добавил внезапно суровым тоном: - Пока вас носит чёрт знает где. Вам следовало быть здесь ещё до полудня.

- Простите, капитан, вышла заминка на северной заставе. Да и мы вас тут не ждали так скоро.

- Уж и не чаяли, что вы вернётесь, - добавил другой мужик, а потом окинул Уилла насмешливым взглядом. - Да ещё с таким приобретеньицем.

- Куда более ценным, чем вы полагаете, господа.

Уилл по-прежнему лежал в траве навзничь, опираясь на локти. Первый шок и стыд отступили, и до него медленно, очень медленно начало доходить. Это было невероятно, так невероятно, что мысль об этом ни разу не закралась ему в голову за несколько дней, проведённых с этим человеком бок о бок. С этим молодым, весёлым, задорным и страстным парнем, с которым он только что жарко целовался в траве и который был...

- Так ты - это... он?

Альваро обернулся к нему. И улыбнулся. Уилл до смертного своего часа не смог забыть этой улыбки. Ясной, шаловливой и светлой улыбки Альваро Витте, капитана Витте, предводителя сидэльских мятежников.

- Да, Уилл. Я - это он.

До этого дня Уилл толком не представлял себе ни размер, ни организацию повстанческой армии. Открытых столкновений с имперскими войсками пока не происходило, не считая мелких стычек и ожесточённых сражений за отдельные форты и города. В чистом поле они не сходились. и Уилл всегда думал, что мятежники стараются не допустить его, потому что им попросту нечего будет противопоставить огромной, хорошо управляемой и отменно обученной армии Вальены. Но когда он увидел лагерь, разбитый мятежниками в ложбине между холмов, его уверенность серьёзно поколебалась.

Этот лагерь мало чем уступал лагерю вальенцев. Огромное пространство, огороженное сцепленными между собой телегами, было запружено разномастными палатками и людьми, про внешнему виду напоминавшими сброд, но действовавших на удивление слаженно. Тут и там торчали всевозможные знамёна всех цветов и с самыми немыслимыми геральдическими символами, вроде двухголовой русалки, сжимающей в мускулистых руках кочергу - Уилл догадался, что это родовые знаки мелких сидэльских кланов, поднятых под знамёна Маркезини и Сабатела во имя борьбы с общим врагом. Выглядели все эти люди как бандиты с большой дороги, но вели себя чинно - кто подковывал лошадь, кто натачивал меч, кто варил похлёбку, кто пел боевую песнь, присев на корточки у костра. Альваро Витте со своим сопровождением твёрдым шагом шёл через лагерь, его размашистая походка до боли напомнила Уиллу поступь Риверте, хотя больше ничего похожего в их облике не было. Солдаты узнавали своего капитана, приветствовали его криками и потрясали оружием - многие знали о его отлучке и все без исключения радовались, что он вернулся. Альваро щедро раздаривал улыбки, пожимал протянутые руки, хлопал по плечам и усмехался несущимся ему вслед шуткам. Достаточно было этого стремительного, но такого красноречивого прохода через толпу, чтобы понять: солдаты его любили. Впрочем, если он действительно таков, каким его видел в эти дни Уилл, его, и вправду, трудно не полюбить.

У ярко-синей палатки в жёлтую полосу, ничем не примечательной, Альваро остановился. Жилистый рыжий мужчина, скучавший на бочке у входа в палатку, заметил его и тотчас вскочил, радостно сгрёб в объятиях и выпустил, обшаривая голодным взглядом.

- Вернулся! А мы уж думали...

- Знаю, знаю, что вы уж думали, - прервал Альваро, усмехаясь. - Пошли, потолкуем. Кстати, - он обернулся к Уиллу. за всю дорогу от перекрёстка не проронившего ни единого слова, - знакомься, это мой новый друг Уильям. Уилл, это Диего Нерино. Думаю, ты слышал о нём.

Вот как... ну, кто же не слышал о бравом сержанте Нерино, правой руке капитана Витте. За его голову награда была назначена лишь немногим меньшая, чем за голову самого командира мятежников. Уилл сдержанно кивнул. Нерино послал ему пристальный испытующий взгляд, но, видимо, рекомендации Альваро ему было более чем достаточно, и он не возражал, когда Уилл вместе с Альваро и четырьмя мужчинами, которые их встретили, вошёл в палатку.

- Тут у нас хрен знает что, - сообщил Диего, хватая кувшин и наливая вино в стоящие на столе грубые глиняные кружки. - Поэтому очень надеясь, что ты привёз нам этот чёртов союз.

- Зря надеешься, Диего. Я ничего не привёз.

- Дьявол! Старый хрен заупрямился? Так я и знал!

- Я не виделся с Арбальдини. Не успел. Мы наткнулись на имперский патруль, вышла драка - не в нашу пользу. Я лишился всего сопровождения, а без него моя легенда рассыпалась, да и Чико погиб, помнишь его? Он должен был провести нас в замок, у него там служит кто-то из родни.

- И ты решил не рисковать, - Диего хмуро кивнул. - Что ж, может, ты и прав.

- Я нашёл проводника и вернулся, как только смог. Жаль, что всё сорвалось, но ничего не поделать. В конце концов, старик Арбальдини не единственный наш союзник.

- Если так пойдёт дальше, мы растеряем их всех. Этот сраный боров Сабатела... - Диего внезапно осёкся и в упор посмотрел на Уилла. - Ему обязательно здесь находиться?