Вплоть до 1955 года, когда простые военнопленные все еще сидели в советских лагерях благодаря «холодной войне», главные нацистские преступники продолжали избегать серьезного наказания в виде смертного приговора или длительного тюремного заключения. Каждая из сторон поддерживала «свою» Германию и старалась, как на Западе, так и на Востоке, не затрагивать болезненные для немцев темы. В те дни, когда любая попытка наказать нацистских преступников не находила поддержки, один Симон Визенталь не сдавался, продолжая требовать правосудия во имя жертв нацизма.

Выполняя свою миссию, он не питал ненависти к немцам и австрийцам, среди которых он жил и работал. Его целью были виновники, как вожди, так и исполнители преступных действий. Без постоянства в поиске правосудия, которое он собой олицетворял, без его постоянных напоминаний, которые он посылал главам еврейской диаспоры и властям Израиля, был бы Эйхман похищен МОССАДом и судим в Иерусалиме? Пожалуй, что нет.

Симон Визенталь не сдавался до тех пор, пока последнее преступление нацистов не было рассмотрено в суде. Он дожил, сохраняя активность, до двадцать первого века, и его уход совпал с уходом оставшихся в живых преступников. После его смерти уже не будет громких судов над нацистами.

Во время Холокоста его жизнь висела на волоске, но ему суждено было прожить еще шестьдесят лет, которые он посвятил Холокосту, кошмару, который был им изучен и документирован столь детально.

В лагерях Симон Визенталь имел смелость и веру отказываться верить, когда эсэсовцы цинично говорили ему: «Если ты доживешь до того дня, когда сможешь рассказать об этом, никто тебе не поверит». Симон Визенталь дожил и рассказал обо всем, вопреки всем тем, кто не верил в это, сохранив свою смелость и веру в человека.

Мое поколение, поколение родившихся в дни войны, было отмечено волной антисемитизма, которая не пощадила и мою семью. Для нас Симон Визенталь, посвятивший свою жизнь борьбе с безнаказанностью нацистских преступников во имя шести миллионов жертв Шоа, являл собой образец мужества, упорства, а также бесспорной веры в правосудие. Мы, избежавшие гонений, задаем себе вопрос: «Как выжившие нашли в себе мужество жить дальше? Как они нашли в себе силы бороться?». Симон Визенталь ответил на эти вопросы не длинными речами, но силой своей собственной борьбы. Борьбы человека, который, пережив потерю многих членов семьи и кошмар четырех лет нацистских лагерей, начал борьбу за справедливое возмездие сразу по окончании Второй мировой войны; борьбу, которую он сначала вел в одиночку, а затем с Центром, который носит его имя, и которому я всегда оказывал помощь.

Почти полвека Центр пропагандировал улучшение взаимопонимания между общинами и, постоянно сохраняя бдительность, оказывал влияние на общественное мнение в отношении антисемитских и расистских слов и действий, откуда бы они ни исходили.

Все, и я в том числе, кто предан делу сохранения памяти о Шоа, не могут не воздать должное работе Симона Визенталя и его последователей. Быть верным его памяти, означает продолжать защищать ценность справедливости, смелости и братства, которыми он всегда руководствовался.

По случаю публикации этого тома эссе о Симоне Визентале, я хотел бы выразить свое восхищение его работой. В течение многих лет Симон Визенталь неутомимо боролся как за увековечение и защиту памяти о Холокосте, так и за свершение правосудия над виновными в преступлениях, не имеющих срока давности. Мы искренне воздаем ему должное за все его дела.

Г-н Президент, уважаемые гости, для меня высокая честь, быть гостем Музея мира и толерантности в этот Международный год толерантности. Я особенно рад быть с Вами сейчас, всего через несколько месяцев после того, как королевство Иордании и государство Израиль наконец закрыли трагическую главу сорокалетнего конфликта, положив начало новой эре, в которой вчерашние враги сегодня должны стать добрыми соседями, а в будущем — хорошими друзьями.

Вы упомянули многих глав государств и отдельных людей, которые оставили свой след в истории человечества. Многих из них я считаю своими личными друзьями, которые внесли большой вклад в дело мира на Ближнем Востоке и в мире в целом.

Я горжусь тем, что вхожу в их число. Я считаю высокой честью получить эту награду во имя всех тех на Ближнем Востоке, кто отстаивал и отдал свою жизнь за этот мир. Для меня участие в этом было делом долга и чести. Музей мира и толерантности — постоянное напоминание человечеству о невероятной жестокости Человека к себе подобным и о трагедии, которая является результатом иррациональной и слепой ненависти.

Мы все должны продолжить борьбу за то, чтобы избавить мир от подобных бесчеловечных заблуждений. Мы все должны строить и защищать мир на земле, где споры должны уступать место диалогу, а конфликты — кооперации.

Но поговорим о надежде и успехе. Наконец усилия Иордании и Израиля по достижению справедливого и мирного урегулирования взаимного конфликта увенчались успехом. Теперь нужно продолжить и оптимизировать работу по достижению всестороннего Урегулирования всех сторон конфликта, поскольку мы уверены, что только сбалансированный и всеобъемлющий мир будет стабильным и высвободит энергии всех народов нашего региона для построения лучшего будущего. Со своей стороны, мы считаем, что наши основные достижения еще впереди. Эпоха установления мира позади, сейчас для нас наступает эпоха его построения.

На Ближнем Востоке сохранилась христианско-исламская традиция сосуществования в духе терпимости и взаимоуважения, несмотря на все события и попытки подорвать ее. Укрепив и развив эту традицию, мы сейчас работаем над возрождением столь же благородной иудео-исламской традиции, которая насчитывает века, хотя и была временно омрачена арабо-израильским конфликтом. Это культурное взаимодействие в значительной мере способствовало прогрессу в философии, литературе, науке и искусстве на Ближнем Востоке, и, впоследствии, сыграло важную роль в расцвете европейского искусства.

Мы уверено смотрим в будущее, в котором слова «арабо-израильский» больше не будет ассоциироваться с войной. Мы надеемся, что в будущем Ближний Восток будет ассоциироваться с достижениями человечества в области науки, технологии, медицины, промышленного производства и искусства. Поскольку у нас смелые большие цели, борьба за их достижение не будет легкой. Чтобы достичь наших целей, мы должны провести серьезные общественные реформы. Наши экономики должны быть преобразованы из экономик войны в экономики мира. Наши частные секторы должны иметь возможность способствовать развитию региона. Наши административные системы должны быть реорганизованы для создания благоприятного инвестиционного климата. Эти преобразования нельзя провести по приказу, они могут быть только результатом совместных действий. Мы надеемся, что наши друзья поддержат нас в нашем стремлении открыть новую эру в истории Ближнего Востока.

Со своей стороны, мы продолжим нашу работу по построению лучшей жизни, при которой все дети Авраама и их потомки будут жить вместе на родине трех великих монотеистических религий жизнью, свободной от страха и нужды — мирной жизнью.

Спасибо и благослови вас всех Бог!

Я встречался в Симоном Визенталем только дважды — однажды в 1992 году в ЮНЕСКО — на конференции Центра Симона Ви-зенталя «Обучение толерантности: проблема возрождения антисемитизма», и двумя или тремя десятилетиями ранее, когда он выступал в Вашингтонском университете. Насколько помню, я имел честь представлять его в тот вечер, хотя возраст и годы, прошедшие с тех пор, делают воспоминания менее отчетливыми. Я припоминаю восторг Визенталя при встрече с афро-американцем, представленным ему «ученым, занимающимся Холокостом». Однако мой восторг был гораздо сильнее — для меня было честью встретить легендарного преследователя нацистских военных преступников, чьи неутомимые личные усилия являются иллюстрацией к высказыванию Гюнтера Грасса: