В то время как его ожившие рабы пробирались вверх, Teвек воспитывал других, останавливаясь только, когда счет достиг приблизительно трехсот. Тогда он позволил себе достаточный перерыв до времени, когда солнце скоро скроется за горизонт. Его отступающая высокая температура потянула только небольшой пот из него. Нет, физический дискомфорт солнца был вторичен к его навязчивому свету. Как он ненавидел его яркий свет! Он возился с пыльной тряпкой, привязанной на его голове, и закрыл тонкий промежуток, чтобы полностью прикрыть его глаза. Поворот или два песчаных часов, он отдыхал вслепую в тени, наполовину спящий.

Громкий шелест встревожил его. Натяжение на ткань разошлось так, чтобы он мог видеть, и был удовлетворен, обнаружив, что солнце сбежало из неба и уступило более терпимой луне. В его тусклом свете он увидел гиганта, который, наконец, вырвался на свободу из своей песчаной тюрьмы. Он стоял, но несколькими шагами вдали, тихо ожидая следующей директивы Teвека. Некромант наблюдал необычный аспект внешности гиганта. Костистые пальцы его правой руки были сжаты в кулак; в его левом он держал массивный меч, его лезвие отбрасывало черную тень, бросая вызов течению времени. Оружие, должно быть, было в руке, когда он умер, поскольку кости все же сжимали рукоятку. Железные замки удержали его полированный нагрудник на месте вокруг его широкой грудной клетки.

Кости этого освободившегося скелета не были слабыми, в противоположность иным костям подобного возраста бывшими зачастую хрупким и скреплёнными исключительно некромантической энергией, направленной Тевеком. Та энергия явно была не достаточна, чтобы поддержать такой вес, загруженный на этого гиганта, но сила Черного Кольца непосредственно добавила удивительное количество силе, оставшейся в пределах костей.

Бронированный скелет, так или иначе, производил отличное впечатление от… нетерпения. Teвек, за его долгую практику, никогда не видел подобного вида. Он скоро узнал бы его причину, для чего ранее решил говорить с этим. При этом, он в конечном счете отдалил бы разрешение своей задачи, но не мог проигнорировать вероятность, что этот гигант мог знать кое-что об объекте, разыскиваемом проклятым Тот-Амоном. И такое знание могло бы предоставить Teвек средства избежать стигийца, поймавшего его в ловушку заклинанием свечи смерти.

Роясь в своих одеждах, некромант достал немного ингредиентов необходимых, для того, чтобы говорить с одним мертвым так долго. Некоторые из требуемых компонентов были весьма редки — язык, вырванный изо рта девственницы и высушенный под лунным светом на надгробной плите убийцы, но другие были просты, такие как пропитанная маслом костяная мука, смоченная слюной прежде, чем он поместил это в крошечную железную чашку и установил это в огонь. Он бормотал фразы, заученные из написанных кровью и ею пропитанных, страниц внутри тома древней некромантии Пифона. Тогда он приказал, чтобы гигант приблизился. Дым от чашки вился вверх как воздушный угорь и вызвал гримасы полого черепа гиганта.

— Говори, древний, — скомандовал Teвек.

Огромная, изогнуто-имеющая зубы челюсть не перемещалась.

Teвек кивнул, делая выговор себе за то, что осуществил грубую ошибку новичка. Этот товарищ знал не стигийский, поскольку, если истории говорили правду, последний из нифийцев погиб на исходе ахеронской эры. Некоторые из самых сильных томов колдовства, датировались тем временам, таким образом Teвек был по необходимости сведущим в языках того периода.

— Каким именем тебя называют? — запинаясь, спросил он, поскольку редко имел потребность говорить на неуклюжем языке Ахерона.

— Шакал, — прибыл ответ, пустотой и искажённый, как будто произносящий его стоял на дне в глубине огромной ямы.

— Откуда ты прибыл? — Тартарус.

Место Тартарус — это явное зло из кровавой Ахеронской империи! Teвек различил горечь в голосе. Тон этого Шакала не был столь же невзрачным по сравнению с другими мертвецами, с которыми говорил Teвек.

— Какое название было дано месту, где ты родился? — Пирропфлагалон.

Город Горящих Душ — чёрное сердце злодейского Ахерона! Будь он не настолько испытывающим нехватку времени, Teвек расспросит этого Шакала подробно для знаний о той потерянной столицы. Немного было известно о городах Ахерона, большинство которых было сожжено, нет, снесено — когда империя пала.

— Какой статус был у тебя в Пирропфлагалоне? — Высший Военачальник Имперских Легионов.

Teвек не мог пропустить тон того голоса, гордого и высокомерного даже в смерти. Но ответ не совпадал с историческими данными, известными некроманту.

Летописи Ахерона перечисляли имена военачальников Ахерона, и только один среди них отличался, поскольку «Высшим» был Дхаркхан Чёрный клинок, брат ужасного колдуна Ксалтотуна. Чёрный клинок исчез со многими из его воинов во время кампании завоевания на востоке. Его финал, место гибели, оставалось тайной, возможно, до сих пор.

— Как звали твоего брата и отца? — Ксалтотун, мой брат. Иксион, наш отец.

Иксион… здесь были знания, которые ищут много ученых, поскольку название этого самого злого из тиранов было стёрто с каждого свитка, каждой дощечки. То имя было самым грязным проклятием любому прихожанину Митры. В истории отец Ксалтотуна был известен только под именем «Пожиратель».

— Почему прибыл ты в Нифию? — Чтобы гарантировать вечное превосходство Ахерона.

Уклончивый ответ на мгновение раздражал Teвек. Колдовство мёртвоговорения не всегда выявляло ответ, но ни один подчиняющийся не мог ему лгать напрямую. Даже в этом случае, предотвращение вопросов не было в целом необычно.

— И какой объект в пределах Нифии искал ты, тогда? — Зловещий древний Бог.

Обладает силой в костях на сжатом мече? Teвек не мог убедиться. Он изучил бы Чёрного клинка позже, на своем досуге, после того, как он приобретёт ключ к свободе от смертельного заклятия Toт-Амона.

— И мы найдем бога вместе, Чёрный клинок, — бормотал Teвек. Пока он говорил, больше скелетов появилось из песка, шелестя и скрипя.

Была работа, которая будет сделана прежде, чем Teвек продолжит своё расследование. Он получил немного удовлетворения от порабощения Высшего Военачальника Ахерона, и он считал это соответствующим, чтобы освободить древних врагов Ибиса от пыли, чтобы помочь в своих поисках и мести. Один за другим эти костистые фавориты высвобождали себя из могилы пустыни. Teвек приказал, чтобы они собрались в одном месте позади их прежнего лидера.

Большинство этих ахеронцев носило нагрудники, также как и Чёрный клинок.

Некоторые носили сзади щиты, прикреплённые там бронзовыми склёпанными цепями. Эта броня служила бы хорошо, чтобы помочь в раскопках башни.

Некромант приказал, чтобы скелеты использовали эти кустарные инструменты и начали раскапывать дальше песок. Он мог только предположить, как много времени займет рытье этой огромной ямы, но, по крайней мере, еще есть работники, никогда не устающие, и простое заклятие, который он соткал, будут удерживать их для этой задачи, пока он не прикажет им остановиться.

В ближайшее время, они очистили промежуток белого мрамора, где медный шпиль закончился. Сцена расстроила бы любого, но не некроманта, сотни ходячих мертвецов, выкапывающие песок в свои щиты или нагрудники, перенося это на расстояние, тщательно указанному их командиром, сваливающими там мусор и возвращавшихся за другим.

Teвек еще раз приказал, чтобы Чёрный клинок опустил меч и рыл, но древний гигант не повиновался. Это встревожило некроманта. Подозревая, что некоторые силы все же околдовали это экзотическое оружие, он дал приказ снова, на сей раз добавляя излучение сил от Черного Кольца.

Сустав за суставом, пальцы поднялись от рукоятки. Teвек чувствовал материальное сопротивление, но он преодолел это в конечном итоге. Он затем приказал Чёрному клинку, чтобы он открепил нагрудник прежде, чем понял тщетность подобного указания. Замки, удержавшие его на том месте, были прикованы. Человек, должно быть, спал в своей броне. Некромант просто отвергнул идею использования Чёрного клинка в работе. Фактически, сейчас было идеальное время, чтобы изучить то, что мог рассказать гигант.