Было темно. Очевидно, где-то оборвались электрические провода, потому что на улице, по которой шли Рийя и Василий, не горели фонари.

— Зайдем в больницу? — предложила Рийя.

— Зачем?

— Поговорим с Людмилой Кузьминичной. Может быть, она видела кого-нибудь ночью около своего дома?

— Поздно. Нас не пустят.

— Пустят, — заверила Рийя. — Сейчас дежурит Екатерина Ивановна. Мы ее попросим…

Людмила Кузьминична улыбнулась, увидев Василия и Рийю. Она хорошо знала обоих. Хотелось встать и пойти навстречу, прижать к груди золотистую голову Рийи, приласкать, как родного сына, Василия.

— Здравствуйте, Людмила Кузьминична, — подошла к кровати Рийя. — Как вы себя чувствуете?

— Спасибо… Хорошо, — слабым голосом отозвалась Неверова. — Присаживайтесь.

— Извините нас за поздний приход, — несмело сказал Василий. — Днем не было времени.

— Понимаю, сынок, понимаю…

Они сели и умолкли, не зная с чего начать разговор. Василий стал осматривать палату. Рийя принялась теребить свою косынку.

«Стеснительные, — думала Людмила Кузьминична. — Счастливо жить будут. Ежели у человека плохая душа, он ничего не стесняется… Может, пришли на свадьбу звать? Или случилось что-нибудь? Когда-то я тоже была молодой. Тоже так вот краснела. Господи, как время-то быстро летит! Уж и помирать пора…»

Ей стало неожиданно грустно от этих мыслей. Она украдкой смахнула с глаз набежавшие слезы и положила ладонь на руку Рийи:

— О чем задумалась, доченька? Неприятности?

— Мы насчет ишака…

— А-а-а, — не дала договорить Людмила Кузьминична. — Пустяки. Не стоит вспоминать. Лучше расскажи, как работаешь? Что делаешь?

— Работаю, как все, — пожала узкими плечами Рийя. — Вечерами дежурю в штабе дружины или патрулирую… У нас все хорошо. Вот только этот случай… Я думаю, что это Мороз… Выпил, наверно…

— Выпил! Ты-то для чего? Он куда смотрит? — сердито кивнула Людмила Кузьминична на Василия. — Вам же поручили следить за такими, как Мороз, значит, следите. Иначе грош вам всем цена будет, вместе с участковым… Он-то не пьет?

— Сергей Борисович? — Рийя замахала руками. — Он совсем непьющий!

— Ну, ну, хорошо. Вы уж смотрите, не подведите его.

— Мы скоро, Людмила Кузьминична, такое начнем, что ни одному пьянице жизни не будет. Вот увидите, — заверила Рийя.

— Молодцы!..

В палату заглянула Катя. Она была в новом белоснежном халате, в модных туфлях на высоком каблуке.

«Красивая какая! — отметил про себя Василий. — Не зря Сергей Борисович сохнет!»

— Ребята, вам пора! — сказала Катя.

— Пусть посидят еще, — попросила Людмила Кузьминична. — Одной-то мне скучно. Ты не больно часто заглядываешь сюда. Не красней, я пошутила.

— Мы к вам зайдем завтра, — пообещал Василий.

— Вы ко мне не спешите. Делайте, что там задумали, не теряйте времени зря. Мороза пока не трогайте. Я с ним сама как-нибудь поговорю… Насчет выпивки, конечно, можете. Иначе сопьется парень. Хабарова-то проворонили. Совсем спился.

— Да, — задумчиво проговорил Василий.

— Сходите к нему, — продолжала Людмила Кузьминична. — Жена у него душевная. Правда, с причудами. Известно, женщина… Надо, чтобы не было в нашем городе пьяниц! Все зло в водке.

Рийя согласно кивнула.

— Ладно, идите, — Людмила Кузьминична ласково улыбнулась. — Я тут еще денек-другой полежу. Отдохну немножко.

Катя проводила Рийю и Василия до ворот. «Счастливые, — с легкой завистью подумала она. — Когда-то и я была такой…»

2.

Василий и Рийя шли по безмолвному уснувшему городу. Сегодня они патрулировали двое: у Зияева заболел сын, и он не пришел.

Патрулирование окончилось без происшествий. Это радовало обоих. Значит, они не зря каждый день боролись с хулиганами. Конечно, без помощи участкового

уполномоченного они не добились бы такого успеха. Он поспевал повсюду, словно точно знал, где и когда будет нарушен общественный порядок.

— Почему ты была так уверена, что Мороз загнал ишака в кладовую? — нарушил молчание Василий. Ему хотелось услышать голос Рийи.

— Я его знаю, — задумчиво отозвалась она.

— Этого недостаточно.

— Достаточно.

Они замедлили шаг. Василий осторожно обнял Рийю. Она счастливо притихла, будто прислушивалась к шороху листьев, которые застилали тротуар.

«Вася, ну что же ты молчишь?» — кричала она про себя.

«Черт возьми, что же я молчу? — подумал Василий. — Все же очень просто. Сейчас вот дойду до того дерева, остановлю ее и скажу: «Рийя, я тебя люблю!»

На пустыре, как только они остановились, словно из-под земли появилось три человека. Высокий держал руки в карманах пальто. Низкий мял в пальцах папиросу. Третий, ссутулившись, пританцовывал на месте.

— Дай прикурить, — обратился к Василию тот, что был с папиросой.

— Не курю, — вышел вперед Василий. Он понял сразу, что это были за люди.

— Может, у нее есть спички? — кивнул высокий на Рийю.

— Она тоже не курит.

— Ладно, хватит баланду толочь, — бросил низкий папиросу. Он шагнул к Василию, вырвал из кармана нож. — Снимай все и топай домой. Королеву оставишь нам. Понял?

— Понял.

Василий хорошо знал приемы самбо, но ему еще не приходилось встречаться лицом к лицу сразу с тремя преступниками. Силы были слишком неравные.

— Что же ты медлишь? — угрожающе произнес преступник в пальто. Он встал сбоку, по-прежнему держа руки в карманах.

— Сейчас разденусь.

Все, что произошло дальше, поразило даже самого Василия. Ударив в живот высокого, он отступил на полшага, и едва на него бросился низкий с ножом, швырнул навстречу падающего преступника. Затем со всего размаха ударил в подбородок третьего грабителя.

Рийя от неожиданности до того растерялась, что не стала ожидать, когда придут в себя преступники— схватила Василия за руку и потащила за собой.

— Пойдем скорее ко мне! — закричала она не своим голосом.

Преступники уже были на ногах. Они поняли, что встретили сильного противника и, разойдясь, с трех сторон пошли на Василия.

Войтюк огляделся, увидел на земле две разбитые бутылки, поднял быстро.

— Ну, подходите, что же вы? — сказал он растерявшимся грабителям. — Подходите!..

Низкий с ножом пошел первый, однако не успел сделать и двух шагов, как получил по затылку такой сильный удар, что тут же потерял сознание.

Его сообщники испуганно отступили, услышав требовательный голос:

— Ни с места! Вы арестованы!

Василий изумленно поднял голову. В стороне, держа руки в карманах полупальто, стоял Жан Мороз.

3.

Было раннее морозное утро. В воздухе кружились легкие, едва заметные снежинки. Деревья, покрытые густым инеем, походили на великанов в белых халатах.

Издалека доносился приглушенный голос диктора — передавались последние известия. Звуки летели, как снежинки, замирая где-то в вышине.

Шаикрамов молчал, пытаясь понять, что же передавали по радио. Затем торопливо заговорил:

— Знаете, что вы сделали? Вы совершили подвиг!

Василий смутился от похвалы.

— Вы задержали опасных преступников. Один из них недавно бежал из лагеря. Тот, что ниже всех ростом… Спасибо, ребята! Приду сегодня к вам в штаб дружины. Поговорим… Иван, — он погрозил кулаком Морозу, — смотри у меня! В общем, так держать!

— Кому это нужно? — уклончиво отозвался Мороз.

— Я тебе дам, кому это нужно! — притворно загрохотал Лазиз. — Всем нужно. Всем честным людям.

Василий предложил Морозу и Рийе:

— Пойдемте ко мне позавтракаем.

— Не люблю домашних блюд. О'кэй!

Он достал из кармана газету, развернул и зашагал по тротуару в сторону рынка.

Василий и Рийя проводили его взглядом.

— Вот тебе и пьяница! — сказал Василий.

— Никакой он не пьяница, — стала на защиту Мороза Рийя. — Просто не нашел еще себя. А мы шарахаемся от него, как от прокаженного. Это же форменное безобразие.