И что с того, – подумал Рейдж.

– Здесь жарко, – протянул он, чуть покрутившись. – А так – освежает.

Мужчина склонил голову, будто имел дело с кем–то, кто плохо осознавал реальность.

– Действительно. Выдался теплый вечер.

– Да. – Рейдж улыбнулся. – Ты меня понимаешь.

Дариус представил их, и Рейдж протянул руку Шакалу.

– Рад знакомству.

Когда их ладони встретились, мужчина прищурился.

– Прошу прощения, но вы выглядите неважно.

– Он еще восстанавливается после ранения, – пробормотал Дариус, подойдя к широкому столу – единственному не загромождённому месту в помещении. – Дражайшая Дева в Забвении...

Когда Брат не договорил, любопытство заставило Рейджа подойти ближе. Оказавшись в зоне видимости, Рейдж узнал то, в чем весьма скудно разбирался: архитектурные планы, огромные листы бумаги с чертежами комнат и крыши...

– Сколько предусматривается комнат? – спросил Рейдж, опираясь руками о края стола и с облегчением перенося вес тела с ног. – Сколько этажей?

Шакал поднял верхний лист.

– Три или более уровней над землей, в зависимости от того, какой способ подъема на этаж будет выбран.

Страницы поднимали одну за другой, а глаза Рейджа не могли охватить весь масштаб стройки.

Посмотрев на своего брата, он покачал головой.

– Как много людей ты планируешь разместить под этой крышей?

– Столько, сколько она вместит.

– Значит, собираешься поселить в своем особняке всю расу. Придется сдерживать Джабона и его тягу приглашать гостей.

– Вряд ли. – Протянув руку, Дариус прошелся пальцами по линиям помещений с пометкой «Восточное крыло». – Но, может, однажды там появятся и шеллан. Дети. Группа людей, ставшая семьей.

– Значит, это для Братства?

– Да.

Рейдж открыл рот, чтобы обесценить смелую фантазию Дариуса. Роф, предполагаемый Король расы, отказывался править столетиями, а братья были сольными артистами, которые крайне редко собирались вместе... в основном в тех случаях, когда пересекались пути двух отдельно преследуемых лессеров. Какая концепция в голове Дариуса могла свести в одном месте царящую обособленность?

Зэйдист, например. Еще и женатый?

С другой стороны, несчастный парень, вполне вероятно, не проживет и пары лет. Хотя... это о нем говорят уже давно, а он все здравствует.

– Мечтать – это хорошо, – отстранено пробормотал Рейдж.

– Возможно, вы примете эти чертежи с моими лучшими пожеланиями, – сказал Шакал Дариусу, опуская страницы на место. – После того, как изучите их, можете вернуться сюда, и мы обсудим ваше решение воспользоваться ими и возможные правки.

Взгляд Дариуса скользнул по самому верхнему листу, словно он в своей голове превращал двухмерное изображение комнат и коридоров в трехмерное.

– У тебя есть время обсудить все сейчас?

– Конечно, но нет нужды торопиться, если вы желаете изучить планы на досуге. Я остановился в этом доме на две недели.

– Значит, ты родственник Джабона?

– Мы не состоим в родстве. Но знакомы продолжительное время. Когда я осиротел, его отец помог мне встать на ноги.

– У тебя не осталось родственников?

– Мамэн умерла спустя два года после моего превращения.

– А твой отец?

Шакал похлопал по планам.

– Вы хотите начать сверху и продвигаться вниз? Или начнём с подвала?

Дариус склонил голову, признавая смену направления разговора.

– С подвала. Строим вверх.

Шакал аккуратно свернул бумаги, в итоге оставляя лист с меньшей плотностью чертежей.

– Во–первых, позвольте рассказать про систему водоснабжения и канализации, а также отопления. У меня есть несколько свежих идей... и я прошу вас рассмотреть возможность проведения электричества. Это стандарт для всех зданий будущего.

– Да, уже сейчас я вижу растущую популярность.

Когда их головы склонились над чертежами, и архитектор начал объяснять малоинтересные Рейджу детали, он подтащил кресло ближе и опустился на шелковую обивку. Его внутренняя часть говорила с ним – хотя будет уместней назвать это проклятьем – но он не хотел возвращаться в ту койку. По крайней мере, если он останется здесь, наблюдая за тем, как эти двое обсуждают возведение замка на горе, который всегда будет пустовать, Рейдж отвлечется от внутренней боли...

Снаружи гостиной открылась и закрылась парадная дверь особняка, порыв свежего воздуха проник внутрь подобно очередному полному энергии гостю. Но потом кое–что иное достигло его носа. Парфюм.

Рейдж оглянулся через плечо. И внезапно пожалел, что не остался лежать в своей комнате.

Благородный и навязчивый хозяин дома, заметив, кто обустроился в гостиной, устремился вперед, при виде широкой улыбки на лице Джабона Рейдж пальцем оценил состояние инфицированной раны на случай, если она успела самоисцелиться в последние десять минут. Он вздрогнул, предчувствуя, что, скорее всего, придется здесь задержаться.

Возможно, на целую вечность. По ощущениям, по крайней мере, будет так.

– Проходите, прошу, проходите, мои дорогие гости, – зазывал Джабон, приглашая их в гостиную. – Проходите!

Мужчина вошёл в гостиную, одетый так, будто в любой момент с него начнут рисовать фамильный портрет: в галстук из шелка, жилетку с узором павлиньих перьев, брюки идеального кроя. А за ним следовали две очевидно благородные женщины, мамэн и ее дочь были наряжены в цветастые платья и накидки, украшенные жемчугом декоративной вышивкой.

Словно вкус Джабона по части декора распространялся и на ткани.

Рейдж отвернулся от женщин, прекрасно осознавая, что когда его заметят, его обнаженные ноги примут за оскорбление.

И да, вскоре раздался парный вскрик и быстрый топот, когда женщины поспешно и с хихиканьем скрылись с глаз.

Качая головой, Рейдж ждал, что хозяин дома их осадит.

Джабон вместо этого рассмеялся.

– Милые дамы, поберегите себя. Опустите же взгляд!

Снаружи донесся жеманный смех.

– Наши глаза уже не смотрят, – ответила одна из женщин.

Глаза Джабона сияли от восторга.

– Брат Черного Кинжала Рейдж умеет произвести впечатление, не правда ли? Как и Брат Черного Кинжала Дариус.

Рейдж стиснул зубы, его брат также казался раздраженным. Тем временем от женщин последовал мгновенный ответ. Рейдж отметил, как эта пара высунулась из–за дверного косяка, с интересом разглядывая его и его напарника.

Пристойность, очевидно, понятие относительное. И зависит от социального статуса того, кому нанесли оскорбление.

Качая головой, Рейдж подумал: «Воистину, не стоило подниматься с постели».