Уже в самом начале эскалации, стремясь деморализовать противника, морально подавить его и лишить воли к сопротивлению, американцы обрушили па Вьетнам море огня. Никогда прежде нормы использования боеприпасов в бою не были в американских войсках столь высоки, как во вьетнамской агрессии. Буквально целые районы страны превращались в зоны пустыни, выжигались обширные лесные массивы, уничтожались поля, разрушались населенные пункты. Любая, даже самая незначительная боевая операция сопровождалась таким огневым налетом, что, казалось, никто уже не останется в живых. Особенно широко применялись такие средства, как напалм и белый фосфор.

Командование вооруженных сил США в период вьетнамской войны опробовало многие новые образцы оружия и боевой техники, проверило ряд экспериментальных моделей и разработок. При действующей армии в Южном Вьетнаме постоянно находилось несколько специализированных групп, занимавшихся контролем за испытанием оружия и боевой техники, учетом выявленных недостатков, доводкой. Во Вьетнаме испытывались боевые самолеты, вертолеты и образцы вертолетного вооружения, новейшие аэромобильные, транспортные и другие средства, танки-амфибии, авиационные бомбы, ракеты, артиллерийские снаряды, мины, системы наблюдения и связи, некоторые образцы речных судов, десантно-высадочная техника и многое другое. Прошли всестороннее испытание автоматические винтовки, новые гранатометы, огнеметы, средства защиты личного состава и т. п.

Особое внимание уделялось испытанию средств, вызывающих тяжелые телесные повреждения, сильные болевые ощущения и оказывающие глубокое психическое воздействие и шок. В частности, всестороннее испытание, особенно в войсках «зеленых беретов», прошла автоматическая винтовка А-15 («Армалит»), огонь из которой ведется не пулями, а небольшими металлическими стрелами длиной около 2,5 сантиметра. Как писал военный журнал «Армд форсиз джорнел», это оружие имеет сравнительно небольшую дальность огня, но зато выпускаемые им стрелы, попадая в тело человека, наносят тяжелейшие рваные раны, более опасные, чем повреждения от разрывных пуль. Даже при ранении в руку или в ногу человек может погибнуть от кровотечения или болевого шока.

На психологическое воздействие, запугивание и устрашение вьетнамского народа рассчитаны были и сверхтяжелые авиабомбы, применявшиеся авиацией США в Индокитае, например «дейзи каттер» («косилка для маргариток») или «чизбургер» («болван»), при взрыве которых уничтожались постройки, сооружения, лес на площади размером с футбольное поле. Такой же «новинкой», испытанной во Вьетнаме, явилась бомба «Блю-82», представляющая собой авиационный фугас весом около 7 тонн, сбрасываемый на парашюте. Широко применялись в Индокитае и обычные авиационные бомбы, в первую очередь фугасные, осколочные, термитные, а также впервые испытанные здесь шариковые, кассетные, «апельсиновые», «ананасные» и т. п. Большинство из них рассчитано на поражение людей, находящихся на открытой местности.

В 1971–1972 годах американцы развернули широкое использование на вьетнамской земле различных образцов электронной аппаратуры, рассчитанной, как писала военная пресса, на осуществление «одностороннего электронного разрушения и убийства». В районах предполагаемого нахождения или передвижения личного состава противника размещалась различная запахочувствительная и теплочувствительная аппаратура — датчики, передающие кодированные сигналы на специальные патрульные самолеты и вертолеты. Получив такую информацию, авиация проводила затем бомбардировку, вызывая большие разрушения, пожары и значительные потери среди населения.

Весь мир знает о чудовищной резне, учиненной американскими солдатами в южновьетнамской общине Сонгми (Милай) 16 марта 1968 года. Припертый к степе неопровержимыми фактами, Пентагон был вынужден признать, что личный состав проводившей здесь «операции по умиротворению» роты «С» 11-й пехотной бригады дивизии «Америкал» без малейшей на то необходимости истребил все население — более 500 человек. Особенно «отличился» командир одного из взводов лейтенант Уильям Колли, лично застреливший 109 человек. Немало жертв было и на счету его ближайшего помощника сержанта Майкла Бернхардта. «Большинство жителей деревни, — рассказывал потом этот убийца корреспонденту газеты «Нью-Йорк таймс», — были женщины, дети, немного стариков. Всех их собрали в группы, а затем расстреляли из автоматов и пулеметов. На все это потребовалось минут 15–20, не больше. Позднее, проходя по сожженной дотла деревне, я видел горы трупов».

А вот что рассказывает другой очевидец этого чудовищного преступления: «Лейтенант Колли стоял у канавы. В ней лежали и стояли на коленях плачущие женщины и дети. Лейтенант держал в руках автомат. Усмехнувшись, он нажал на спуск. Он стрелял спокойно, методически, короткими очередями. Когда я подбежал, лейтенант обернулся и крикнул, чтобы я и рядовой Мидло собрали остальных жителей. Мы согнали их в болото на краю деревни. Здесь же были женщины, многие с грудными детьми, и один старик лет шестидесяти.

— Чего же вы топчетесь?! — заорал Колли, подходя к нам. — Убейте их всех, чтобы никто не ушел живым!

— И детей? — спросил я.

— И детей тоже, — ответил командир и первым открыл огонь.

Это было ужасающее зрелище. Лейтенант убил несколько десятков человек».

Когда трагедия в Сонгми стала известна всему миру, американское военное руководство было вынуждено отдать лейтенанта Колли под суд. Но при этом оно пыталось убедить общественное мнение, будто этот акт вандализма представляет собой хотя и печальный, но тем не менее единичный и ни в коей мере не типичный для американской армии случай. Сам Колли изображался полубольным человеком, допустившим «психологический срыв» в результате душевного перенапряжения. Эту явно несостоятельную версию отказался принять даже американский обыватель. Признавая это, еженедельник «Тайм» писал: «Вряд ли кто-нибудь поверит, что происшествие в Сонгми было совершено патентованными психопатами. Нет, это были самые обыкновенные американские парни, рядовые американцы, которые у себя дома, где-нибудь в Огайо или Вермонте, посчитали бы совершенно немыслимым проявить жестокость к ребенку, не то чтобы убить его. И тем не менее эти парни в американской военной форме занимались чудовищным истреблением людей в Сонгми, показав американскую роль во Вьетнаме в таком виде, в каком ее не смогли бы изобразить все участники антивоенных демонстраций, вместе взятые».

Как известно, Сонгми — это далеко не единичный факт такой жестокости. Только в 1969–1970 годах подобные чудовищные преступления были совершены американскими войсками и их сайгонскими наемниками в южновьетнамских общинах и деревнях Микхе, Баланган, Госу и многих других. Такая же судьба постигла, например, древнюю столицу Вьетнама — город Хьюэ. Когда в марте 1970 года патриоты почти полностью освободили этот город, американская авиация и артиллерия стали методически разрушать его квартал за кварталом. На город было сброшено несколько тысяч зажигательных бомб и контейнеров с напалмом. Хьюэ был превращен в груду развалин.

Другой южновьетнамский город — Бенче американское командование приказало «разбомбить и сжечь, не считаясь с потерями гражданского населения». В городе было уничтожено все население, не осталось ни одного дома.

Известно, что многие американские солдаты пе только выполняли подобные приказы своих начальников, не только «присоединялись к другим», но и творили злодеяния по собственной инициативе, проявляя бандитские наклонности и звериные инстинкты, расистское презрение и ненависть к людям чужой страны.

…В один из июньских дней 1969 года командир сверхсекретного подразделения американской армии, закодированного под шифром Б-57 (штаб в Дананге), майор Дэвид Крю получил из вышестоящего штаба приказ: «К агенту Тай Хак Чуен следует проявить предвзятое отношение». В тот же день агент Чуен был арестован, усыплен большой дозой снотворного и отправлен в Сайгон. Там его в течение нескольких дней допрашивали «с пристрастием». У секретной службы Пентагона, которой подчинено подразделение Б-57, имелись сведения, что агент ведет двойную игру. Однако допросы не дали желательного результата. А тем временем из Вашингтона пришла новая шифровка: «К агенту следует проявить особо предвзятое отношение». Это был приговор. В ту же ночь Чуена уничтожили.