Так похвалялся Джон Дависон Рокфеллер IV, 30 лет, правнук основателя концерна «Стандард ойл». В ходе первичных выборов 1972 года он выложил 1,7 миллиона долларов и еще 800 тысяч долларов потратил на заключительном этапе избирательной кампании. После этого демократ Джон Д. Рокфеллер стал губернатором Западной Вирджинии, получив почти в 2 раза больше голосов, чем его соперник — кандидат республиканской партии. В то время как Рокфеллер-демократ занял первый большой государственный пост, Рокфеллер-республиканец, Нельсон Олдрич Рокфеллер — дядя Джона, покинул пост вице-президента США.

Успехами в карьере Нельсон Рокфеллер и его племянник обязаны деньгам. Они буквально швыряли миллионы долларов, чтобы получить миллионы голосов избирателей. При этом Рокфеллеры всегда стараются приуменьшить истинный размер своего капитала. Когда в 1972 году сенат и палата представителей спрашивали будущего вице-президента Нельсона Рокфеллера о его богатстве, тот был предельно «искренен». Он заявил, что собственность клана составляет всего 1,5 миллиарда долларов.

В действительности она оценивается наблюдателями примерно в 10 миллиардов.

Итак, Рокфеллеры — и республиканцы и демократы. Заметим кстати, что только на республиканскую партию клан Рокфеллеров затратил с начала века 250 миллионов долларов. Естественно, что, какая бы партия ни одержала победу, миллионеры в накладе не останутся. Представители клана так или иначе либо окажутся на высоких постах, либо будут к ним в непосредственной близости, либо получат над ними контроль. А это сулит не только крупные политические выгоды, но и прямые барыши. Возложивший на себя «бремя» власти получает изрядные дивиденды.

Может быть, миллиардер в роли действующего политика исключение? Кеннет Превит и Алан Стоун, авторы книги «Правящие элиты», подсчитали, что около 90 процентов представителей политической элиты являются выходцами из богатейших американских семейств.

Чтобы очутиться в «кабинете власти», нужно либо самому подкупать, как Рокфеллеры и им равные, либо быть купленным, как, например, американский сенатор от концерна «Боииг» Генри Джексон. Впрочем, чаще всего «купленный» тоже «покупает», а «покупающий» одновременно и «продается». Таков механизм.

Политический подкуп — явление, имеющее многолетние традиции. Оно широко распространено в капиталистических странах. Так, старейшая американская авиакомпания «Америкэн эйрлайнз» создала тайный фонд для финансирования избирательных кампаний по выборам в конгресс и Белый дом уже в начале 1940-х годов. По словам бывшего президента этой компании — Сайруса Смита — деньги выплачиваются не только конгрессменам и сенаторам, среди которых были и ставший потом президентом Дж. Форд, и спикер палаты представителей Т. О’Нил, но и всем должностным лицам в округах и городах.

Американская компания «Дженерал тайр энд раббер» признала, что широко применяла различные методы подкупа членов конгресса и должностных лиц министерств и ведомств, в первую очередь тех, которые занимаются распределением военных заказов. Она израсходовала по крайней мере 80 тысяч долларов в виде незаконных пожертвований членам конгресса на избирательные кампании. Для этого был создан специальный фонд под кодовым названием «коричневый конверт». Им распоряжался лично президент компании. Концерн использовал 460 тысяч долларов со своего тайного счета в одном из швейцарских банков для «политических пожертвований» в стране.

В числе кандидатов в члены конгресса на выборах 1972 года, которые пользовались щедротами монополий, был сенатор Генри Джексон. Согласно заявлению питтсбургского юриста Томаса Райта, крупнейшая нефтяная монополия США «Галфойл корпорейшн» внесла в фонд Джексона 10 тысяч долларов. Известно также, что сенатор систематически получает крупные взносы от сионистского лобби.

Пикантность ситуации состоит в том, что с 1925 года (!) в США существует закон о коррупции и что действующее законодательство запрещает взносы корпораций в избирательные фонды кандидатов в президенты или в члены конгресса. Но законы сами по себе, а политическая жизнь сама по себе. Правда, время от времени происходят публичные, иногда — для вящего впечатления — очень громкие разоблачения. Шум продолжается какое-то время, создаются какие-то комиссии, порой даже приходят в движение какие-то инстанции министерства юстиции и суда, но время проходит, скандал надоедает, интерес публики падает, шум стихает. В конечном итоге, как правило, никаких конкретных мер не принимается. А «вклады»? Они ни на один день не прекращаются: во время «разоблачительной» шумихи, до нее и после нее тем более.

В других западных странах никаких существенных отличий в борьбе за кресла и голоса нет. Кто платит, тот и заказывает музыку. Деньги — главное орудие в политической битве, констатирует Андре Кампана, автор вышедшей в Париже книги «Секретные деньги». Кампания по выборам во французский парламент обходится кандидату примерно в 100 тысяч франков. Для того чтобы стать мэром города Нанси, известный делец Жан-Жак Серван-Шрейбер израсходовал 1,6 миллиона франков. Еще 2 миллиона он потратил в борьбе за пост мэра в Бордо, где ему, однако, не удалось добиться победы.

«Группы давления», финансирующие кандидатов не столь богатых, как Серван-Шрейбер, дают им деньги на проведение избирательной кампании «в обмен на заверение в том, что в будущем они за это чем-то отплатят, причем эти обязательства могут носить самый различный характер». Ключевую роль в системе финансирования политиков играет объединение французских предпринимателей — патронат, представитель которого умело распределяет субсидии.

Патронат обильно финансирует избирательные кампании, хотя повседневную деятельность партий оплачивает не столь щедро. В этой связи газета «Котидьен де Пари» писала: «Деньги даром не дают. Это ясно. Они создают определенную зависимость. Поскольку политические партии «покупаются», как можно возмущаться той или иной аферой, которая время от времени вдруг описывается на первых полосах газет, если теперь доподлинно известно, что деньги, необходимые для жизни партии и для проведения избирательных битв, должны откуда-то поступать?»

Деньги, деньги, деньги… «Каким же архаичным, — восклицает французский журнал «Монд дипломатик», — кажется бедный гражданин со своим бюллетенем для голосования! И на сколько световых лет это отдалено от демократии!»

Нельзя сказать, что факты коррупции, связанной с выборами, не вызывают широкого возмущения. После каждых выборов, например в США, возникают дискуссии, на которых обсуждаются многочисленные проекты реформ избирательной системы. Все они в качестве главной выдвигают проблему финансирования избирательных кампаний. Почти каждый проект решительно отвергает существующее положение вещей, признавая, что нынешняя система создает практически неограниченный простор для махинаций и подкупа, и в этом пункте не возникает разногласий. Но как избавиться от коррупции? На этот вопрос кардинальных ответов нет.

Профессор Нью-Йоркского университета Ричард Уэйд считает, что финансовая сторона избирательной системы должна быть основана на 45 25-долларовой демократии». Что же это такое? Прежде всего, пишет профессор в еженедельнике «Нейшн», следует отказаться от принципа крупных пожертвований, которые ставят кандидата в зависимость от лица, дающего деньги. Сейчас любой богач может, согласно закону, раздать 25 тысяч долларов, хотя одному кандидату он имеет право дать не более одной тысячи долларов. Циркуляция столь крупных сумм на законном основании создает денежный водоворот в обход закона. Р. Уэйд предлагает ввести новое законоположение, согласно которому каждый зарегистрированный избиратель, но не организация или корпорация, вносил бы ежегодно 25 долларов в фонд выборов. Избиратель волен направить эти деньги целиком или по частям непосредственно кандидату, либо избирательной комиссии, либо партии. Но ни один избиратель и никто другой не имеет права давать больше этой суммы. Хотя эта сумма и кажется малой, однако, если большинство избирателей будет регулярно выплачивать ее, в год наберется свыше 500 миллионов долларов, что вполне достаточно для проведения выборов на любом уровне.