— А что держит тебя в Нью-Йорке? — спросил Дэймон.

— Твоя сестра, — с легкостью отвечаю я.

Д3ймон скорчил гримасу, как будто съел целый лимон.

— Не-а, мужик, это не то, что ты думаешь. Не отрицаю, что у меня была симпатия к Стейси на первом курсе, но после того, как я бросил попытки затащить ее в постель, мы с ней стали настоящими друзьями. Я рад, что она стояла на своем, потому что, если бы она не дала мне отпор тогда, то у меня бы не было того, что я имею сейчас. Я говорю что-то связное или алкоголь уже дает о себе знать?

— В этом есть смысл, — сказал Дэймон с невозмутимым лицом.

— Когда я хотел перевестись из университета, она настояла, чтобы я остался, и я её послушал.

— Просто ты не мог собраться с духом и сделать то, что действительно хотел? Я начинаю понимать, в чем дело. Честити не давала тебе покинуть родной город, а Стейси не отпускает тебя из Нью-Йорка.

— Нет, со Стейси все по-другому, когда она попросила меня остаться, я понял, что она самый близкий мне по духу человек.

— Так, я спрошу тебя всего один раз, и что бы ты ни ответил, я приму это за истину. Ты уверен, что не влюблен в мою сестру? — поинтересовался Дэймон, сделав глоток из своего стакана.

— Не вариант. А если бы было и так, то Джаред уже опробовал ее, а я тоже не люблю скрещивать шпаги. Честно говоря, она мне больше сестра, чем моя родная Джесси, — расхохотался я.

Дэймон откидывается на спинку стула и наконец-то выглядит так, будто окончательно убедился, что между мной и его сестрой нет ничего, кроме дружбы.

— Хорошо. Должны ли мы потанцевать? Тебе нужно сейчас сделать выбор, потому что я больше чем уверен, большинство из присутствующих в курсе, что мы не пара, а ты не гей. Сейчас ты либо удваиваешь свою ложь, либо говоришь всем правду. Я лично за последнее, но если ты решишь выбрать первый вариант, я подыграю тебе.

— Ну, тогда покажи мне, как ты танцуешь.

— О’кей. Сначала мне нужно отойти по нужде, а потом вытащу тебя на танцпол, — качая головой, отвечает Дэймон.

Когда Дэймон отходит, мои глаза устремляются к его заднице, к той самой, которую он умолял трахнуть во сне.

Я неловко ерзаю на стуле.

— Что между вами за история? — спрашивает меня Уилл, присев рядом со мной.

— Какая история?

— Говоришь, что ваши отношения фейковые, но так ли это?

— А Дэймон считает, что мы недостаточно убедительны, — попытался я отшутиться, — но на самом деле он классный парень, я думаю, мы с ним станем друзьями после этого.

— Ты бесконечно пялишься на его зад.

— Ревнуешь, что ли? Хочешь, чтобы я пялился на твой?

— Ну, бля, извини, что тревожусь за друга после того, как на первом курсе ты вернулся домой и...

— Это тут вообще ни при чём, — отрезал я, хотя понимал, что все-таки это очень похоже.

Уилл единственный человек, который знает, что произошло между мной и моим соседом по комнате на первом курсе университета, но я никак не ожидал, что он бросит мне это в лицо.

— Как все-таки на тебя это повлияло?

Я стараюсь глубоко дышать и разминаю шею, потому что не имею желания сейчас об этом говорить. Я и так уже предельно запутался.

— Готов? — Голос Дэймона выводит меня из моего убийственного настроения. Значит, Уиллу повезло.

— Всегда готов, — ответил я, вставая с места.

Дэймон ведет меня на танцпол и притягивает ближе к себе.

— Я не собираюсь быть цыпочкой, — говорю я, когда мы тушуемся, не зная, куда положить руки.

Он закатывает глаза, обхватывает меня за талию, а другой рукой сжимает мою руку.

— Боже мой, не дай натуралу сделать что-то такое, что сделает его похожим на девушку, — пробормотал он.

Отовсюду на нас направлены заинтересованные, любопытные и осуждающие взгляды. Эммет был не единственным человеком, который отвернулся от меня, когда Честити растрепала всем, что я гей.

— Может, постараешься выглядеть так, будто тебе это нравится? — шепчет Дэймон, глядя в мое нахмуренное лицо. — У нас зрители.

— Я ненавижу танцевать.

— Конечно, так и есть.

Я обманываю. На самом деле я очень даже не против потанцевать, просто ненавижу делать это тогда, когда мы находимся под прицелом глаз и под потоком осуждений. Всем интересно, почему я приехал домой, зачем я явился на свадьбу Честити, а некоторые, наверняка, рассуждают о том, какого хрена я притащил сюда Дэймона. Но больше всего тревожит то, что мне нравится прижиматься к нему сильнее, чем это должно быть по душе натуралу.

Мой взгляд блуждает по залу, устремляясь куда угодно, но не на Дэймона. Потому что взгляды толпы меня беспокоят не так, как волнует он.

— Разве не ты занимаешься маркетингом, — усмехается он, — ты же хочешь, чтобы все купились? А ты как-то не эффективно нас продаешь!

Он обхватывает руками мою голову, вынуждая меня смотреть прямо в глаза. Я же молча умоляю его ослабить хватку, потому что его прекрасные зеленые глаза заставляют меня думать о том, о чем я не должен думать.

Все, как в моем сне.

Мне приятно чувствовать его руки и тело.

И его проклятые губы, на которые я не могу перестать смотреть.

— Это короткая песня, — прошептал Дэймон, — поэтому тебе нужно совсем ненадолго притвориться, что я тебе нравлюсь.

Притвориться, конечно, не проблема. Притворится, что это не так, – вот проблема.

Мои глаза снова останавливаются на его губах, и он ловит мой взгляд.

— Мэддокс...

Я не осознаю, что мы сближаемся, пока мой рот не соприкасается с его губами, и я поглощаю его дыхание. Мое имя на его губах стирает последнюю грань отрицания.

А если он поцелует меня в ответ? Я совсем запутался.