В пандан дождю звучит ручей

Речений русского еврея

И возражающих речей.

Из печки выгребают сажу.

Хозяйке холодно. Притом

Дождю, траве, дровам, пейзажу

И всей России за окном

Отнюдь ни холодно, ни жарко

От шевеленья наших губ.

В коротких паузах из парка

Несется шелест, шлеп и хлюп.

И разговора вялый парус

Вотще колышется давно.

Искусство заполненья пауз

Что наша жизнь, как не оно?

Соседка юная случайно

Сюда заходит из сеней.

Ей предпочтительней молчанье

Оно вернее и полней.

И потому, покуда некто

Меж сушек и кофейных чаш

Искал в безвекторности вектор

Она молчала, как пейзаж.

Хвала пейзажу с вечной дрожью

Сырых осин, пустых тревог!

Хвала родному бездорожью

В нем есть возможность всех дорог.

Хвала заезженной пластинке,

Словам, повисшим на губе,

Покуда девушка в косынке

Сидит себе, как вещь в себе.

1993

ПОХВАЛА БЕЗДЕЙСТВИЮ

Когда кончается эпоха

И пожирает племена

Она плоха не тем, что плохо,

А тем, что вся предрешена.

И мы, дрожа над пшенной кашей,

Завидя призрак худобы,

Боимся предрешенной, нашей,

Не нами избранной судьбы

Хотя стремимся бесполезно,

По логике дурного сна,

Вперед — а там маячит бездна,

Назад — а там опять она,

Доподлинно по "Страшной мести,

Когда колдун сходил с ума.

А если мы стоим на месте,

То бездна к нам ползет сама.

Мы подошли к чумному аду,

Где, попирая естество,

Сопротивление распаду

Катализирует его.

Зане вселенской этой лаже

Распад, безумие, порок

Любой способствует. И даже

Любой, кто встанет поперек.

1991

* * *

Все не ладится в этой квартире,

В этом городе, в этой стране,

В этом блеклом, развинченном мире,

И печальней всего, что во мне.

Мир ли сбился с орбиты сначала,

Я ли в собственном бьюсь тупике

Все, что некогда мне отвечало,

Говорит на чужом языке.

Или это присуще свободе

Мяться, биться, блуждать наугад?

То ли я во вселенском разброде,

То ли космос в мое виноват.

То ли я у предела земного,

То ли мир переходит черту.

То ли воздух горчит. То ли слово.

То ли попросту горечь во рту.

1991

* * *

Вечно для счастья детали одной,

крохотулечки недоставало!

Вот и сегодня опять за стеной

вместо Вагнера — Леонковалло.

Как от угрюмого "Жизнь прожита"

удержала смешная открытка

Счастью сопутствует неполнота,

охраняя его от избытка.

Ах, если б веточку эту — левей,

это облако — вверх подтянули,

Ах, если б в паузе пел соловей

(соловьев не бывает в июле),

Чтобы острее, жадней ликовать,

смаковать, как последнюю кружку…

Если бы к нашему счастью кровать!..

Ничего, потерпи раскладушку.

Помнишь, у Мелвилла: сидя в тепле,

надо мерзнуть хоть кончиком пальца?

Как на остылой, постылой земле

напоследок удержат страдальца

Хоть и ударили пыльным мешком,

но укрыли от медного таза,

Малою черточкой, беглым штришком

отгорожено счастье от сглаза.

О, незаконченность! Только она!

Только еле заметные сбои!

Жизни, покуда не завершена,

совершенство противно любое.

Эту бы мысль — да в другую строфу,

ибо в этой её не заметим…

Полно, читатель! Такую лафу?

На халяву? Довольствуйся этим.

1991

ПРОРОК

"Не всякий лысый брюнетом был." (Горький)

Не всякий лысый был брюнетом,

Хотя кричит, что он брюнет.

Не всякий битый был поэтом,