Нет ничего страшнее для человека, чем несправедливость судьбы!
Мэй захотелось сказать Океаносу:
- Знаете, почему я стала такой? Я не поняла - во время, во время для
самой себя, что дерьмо случается! Есть вещи, Океанос, которые
просто случаются... Не нужно искать ответы, почему, из-за чего...
Нужно жить - дальше!
Странно он посмотрел на нее, этот высокий мужчина похожий на
греческого бога... с нежностью.
- Вы сказали мне «я стала такой»... Какой, Мэй? Какой вы стали?!
- Жалкой. - Просто сказала Мэй. - Я не получила образования, у меня
нет, и не будет хорошей работы, я живу в доме на колесах, только этот
дом никуда не поедет, никогда!
Он погладил ее по щеке, Океан...
- Разве это не зависит только от вас самой?
57
Он ласково улыбнулся.
- Вы только что сказали мне... что лежит между божьим и
дьявольским? Покой! Осознание того, что ... жизнь так близко... нужно
только жить!
Океанос снял свой плащ - на нем был плащ похожий на средневековый
плащ накидку, черный с красным...
- Мэй...
Он закутал ее в плащ.
- Мэй!
Он заглянул ей в глаза.
- Я вернулся потому, что хотел обнять тебя!
И он нежно обнял ее, прижал ее к себе...
Утром следующего дня, Мэй долго не выходила из своей комнаты...
Ее охватило странное ощущение - она вернулась в мир живых!
За завтраком Томазо рассказывал отцу о Коуровской тетради -
Осциллятор Ван дер Поля...
Океанос слушал его рассеянно, погруженный в свои мысли.
Рядом с ним сидела Сильвия, красивая девушка одетая в эффектное
платье...
Она сказала ему, что едет в Париж, сниматься для Elle France.
58
- Поздравляю, - Сказал ей Океанос. - Я рад за тебя!
Странно она посмотрела на него, Сильвия...
- Почему? - Вдруг спросила его она. - Почему я тебе не интересна?!
- Ich bin ein Fischer... - Сказал он по-немецки. - Наши судьбы никогда
не были связаны, это тебе хотелось, чтобы были!
Как жестоко... Подумала Мэй.
Но она поняла его.
У нее тоже не было судьбы с Астоном...
- Я влюбился в другую женщину, - Сказал Океанос, Сильвии. - Я не
ожидал, но я счастлив.
Мэй встретила его взгляд.
- Я не хочу никого обманывать, ни тебя, ни себя.
Он вновь посмотрел на Сильвию.
- Я не прошу у тебя прощения - нас связывал расчет, но... Пожалуйста,
не ненавидь меня!
Мэй поразили его слова.
«Пожалуйста, не ненавидь меня»...
Ей тоже захотелось сказать это дочери!
Она подумала, я дала тебе жизнь, но мы никогда не были матерью и
дочерью, и не будем, это уже не возможно, не из-за Океаноса, из-за
того, что время упущено - мной упущено!
И если ты когда-нибудь спросишь меня, почему я отдала тебя
родителям Астона, я отвечу тебе, так было лучше!
59
Сильвия посмотрела на Океаноса, на нее...
- Она старше тебя на десять лет...
- Я знаю. - Кивнул ей Океанос.
- Она любит моего отца!
- Я знаю!
И странно звучал его голос... в нем была сила и нежность.
Ночью Мэй поняла, что влюбилась в этого человека...
Она вспомнила «Я не ожидал, но я счастлив»...
Она тоже не ожидала, и счастлива!
Вечером они долго сидели в саду, она была растеряна, а он спокоен...
- Почему ты так спокоен?! - Спросила его она. - Мне страшно, а ты
спокоен!
Он мягко заулыбался, мужчина с тигриными глазами...
- Мои чувства взаимны, о чем мне еще волноваться!?
Океанос заглянул ей в глаза.
- Спасибо, Мэй!
Она удивилась.
- За что?
- За то, что ты... честна.
Мэй почувствовала, что Океанос глубоко волевой человек...
60
- Ты не изворачиваешься! - Сказал ей он. - Мне это нравится. Очень
нравится!
У нее защемило сердце.
У нее всегда щемит сердце за тех, кому не помочь!
Есть люди, которым не помочь - они испытали горе в одиночестве, они
никогда не смогут ни забыть, ни простить!
- Самое главное, Мэй - для меня, что ты ко мне неравнодушна!
Как странно это прозвучало для нее...
Она поняла, что он страдал, что он переживает из-за кого, о чем-то...
После завтрака Океанос пришел к ней...
- Мы едем в Рим.
Мэй посмотрела на него, он был ... безумно красив, и, безумно молод!
- А что в Риме?
- Римляне!
Они улыбнулись друг другу.
- Собирайся, я жду тебя!
- Хорошо!
- «Il viaggio», - Сказал ей Океанос, уже В Риме. - «Путешествие»...
Любимый фильм моих родителей!
Мэй стало легче - вдали от ... Сильвии, ей стало легче!
61
Она поняла, что Океанос почувствовал, что ей плохо.
Это чувство... даже не плохо, а...
Чувство вины? Подумала Мэй. Нет. Понимание! Все правильно!
- О чем этот фильм? - Спросила Мэй, Океаноса. - «Путешествие»...
- О Судьбе, - Сказал ей он. - Которая всегда возвращает человеку то,
что он не смог взять.
- Или не захотел. - Сказала она.
Странно Океанос посмотрел на нее...
- Да, Мэй.
- И ты уверен? Что все возвращается...
Мэй смотрела на него - как долго ей не хотелось ни на кого смотреть!
- Я это знаю.
- Знаешь?
Он мягко улыбнулся.
- Когда я увидел тебя в аэропорту, я почувствовал, какая это ошибка,
жениться по расчету!
Она удивилась, улыбнулась.
- Мы, люди, часто принимаем компромисс за...
- Доброту? - С усмешкой подсказал ей Океанос. - Но эта "доброта"...
мы понимаем ее только потом!
Мэй испытала странное чувство - он нравится ей, море-Океан, и с
этим очень трудно бороться...
62
Внутренний голос спросил ее, зачем ты борешься?!
И она ответила этому голосу, я привыкла быть свободной!
Он рассмеялся над ней, ангел...
- А может, ты привыкла быть никому ненужной!?
Мэй улыбнулась, да, так было проще...
- Я решил жениться на Сильвии, потому, что думал, что это доброта, -
Сказал ей Океанос. - Я думал, что это правильно. Для всех.
Она почувствовала, что он хочет, чтобы она поняла его. Возможно, он
и сам хотел понять себя...
Мэй вспомнила «Умирающим издалека все кажется Богом»...
Да, это правда, живущим вблизи все кажется истиной!
Потом, когда проходит время, мы начинаем осознавать. Или не
начинаем...
Большинство людей живет как во сне, большинство людей проживет
свою жизнь даже не проснувшись, и что самое страшное, они этого
даже не почувствуют, не поймут - им иногда тоскливо, они и сами не
знают от чего...
- Жениться на Сильвии, означало бы не пожалеть ее, - Продолжил
Океанос, закурив. - Отпустить ее, это значит...
- Быть человеком? - Поняла его она.
- Да.
Он посмотрел на нее, кивнул. Он, казалось, удивился...
- Ты тоже хотела ... поступать правильно, а не так как нужно?
63
- А что такое правильно, Океанос? - Сказала ему Мэй, со вздохом. - У
Элиз Вюрм я прочитала: «Нас рвут на части, те кого мы любим, и те,
кому мы служим»!
Океанос усмехнулся, задумался.
- «Долог путь.
Сломанных веток цветы
Вспоминаю»!
- Я тоже вспоминаю! - Вновь поняла его она.
- Давай выпьем шампанского, - Вдруг сказал ей он. - Я так хочу
шампанского, словно умираю!
Мэй улыбнулась, ей это понравилось «Я так хочу шампанского, словно
умираю»...
Вкус к жизни... Подумала она. Обостряется когда нам хочется жить
или умереть...
Это всегда так, жизнь и смерть, мы все усложняем, мы не живем,
чтобы жить, и не умираем, чтобы отдохнуть!
Кинотеатр был маленьким и потрепанным, как морское судно,
видавшее виды...
Кресла были обтянуты красным бархатом, вытертым, но все еще
красивым, как обноски разорившегося богача...
Океанос купил Martini Rose, сел рядом с ней положив ногу на ногу, и