Он взял нож и начал разрезать клубнику на дольки.

— Ты сказала мне «Одержимые жизнью».

Лино добавил клубнику в кашу.

— Der Dämon namens Leben… Ja, der Dämon[2]!

Он положил мед в кашу.

— А теперь ешь!

Элизабет захотелось сказать Лино:

— Спасибо!

— Не говори «спасибо», скажи: я люблю тебя!

— Я люблю тебя, Лино!

Они заглянули друг другу в глаза.

— Мне говорят «спасибо» только те, кто очень хотел жить.

— И я хотела!

— Почему ты не спрашиваешь меня о Мэри?

— Боюсь!

— Чего же, малыш?

— Растревожить!

Shigurui на экране телевизора… и самураи-демоны.

— Деревянная лошадка спросила мальчика о стратегии[3]…

— Деревянная лошадка???

— Оборотень-барсук!

— Барсук?!

— Оборотень обернулся чайником, монах поставил его на огонь, а он убежал!

Элизабет засмеялась.

— Спасибо, Лино!

— За что?

Лино очарованно улыбнулся.

— За то, что с тобой тепло!

Двое людей встречаются однажды, чтобы стать соперниками навсегда… Shigurui.

— Это была судьба или проклятие? — Спросила Элизабет, Лино.

— Судьба это всегда… почти проклятие.

Он курил, сидя в кресле, у окна…

— Спусти Судьбу в унитаз, и ты будешь проклят, подчинись Судьбе, и ты будешь проклят!

Ей захотелось спросить его:

— Ты проклят, Лино?

— Я ею облагорожен, Судьбой.

Лино посмотрел на нее…

— Feuer. Feuer[4]!

Странный это был взгляд.

Элизабет испугалась, что он закрылся!

— Geadelt ist wer Schmerzen kennt[5].

Его глаза потемнели, стали синими… как у Мэри. Они похожи, он и Мэри, они оба прочувствовали как это, жить без матерей…

Элизабет вспомнила, как Паоло[6] сказал ей «Лино поразила смерть вашей матери. Его поразило чувство: Судьба сильнее Жизни!».

— Судьба начинается с выбора, — Сказал ей Лино. — Возьми это яблоко, мой друг, — сказал посланник богов Гермес, Парису… Ты видишь, перед тобой стоят три богини. Отдай яблоко той из них, которая самая прекрасная. Зевс повелел тебе быть судьей в споре богинь. Гера обещает тебе власть над всей Азией, Афина — военную славу и победы, Афродита — любовь прекраснейшего человека на земле…

Он вновь лег рядом с ней, мужчина с черными волосами и лазурно-голубыми глазами, с алыми губами и нежно-смуглой кожей.

— Я хотела сказать тебе…

— Скажи!

Элизабет вспомнила «Согрешу

Ради прикосновения

К твоей коже

Цвета слоновой кости.

Поеду в дождь

Туда, где ветра звали нас по имени

Там, где река все еще смеется надо мной и тобой[7]»

Да, подумала она. Согрешу!

— В Сан-Ремо ты сказал мне «Если в паре хорошо только кому-то одному, это уже не счастье, это обладание»… Я хочу, чтобы тебе было хорошо!

— Мне хорошо!

Хулио пел рядом с ними так нежно и настойчиво.

— Тебе правда хорошо? Я дала тебе все? Ты ни в чем не нуждаешься?

Странно Лино посмотрел на нее.

— Только ты могла задать мне этот вопрос, женщина, которая собрала меня по частям!

[1] Аниме (так называемое «самурайское аниме»)

[2] Демон по имени Жизнь… Да, Демон! (нем)

[3] Сюжет гравюры Ёситоси Цукиока из серии «36 привидений».

[4] [1] Огонь. Огонь! (Нем)

[5] «Облагорожен тот, кому знакома боль» — слова из песни группы Rammstein «Bang Bang»

[6] Дядя Лино и Элизабет

[7] Слова из песни группы U2 «Who’s gonna ride your wild horses»)

Глава 12

Говорят, в Какегава прячется дракон…

Shigurui

Элизабет начала читать записи Лино: «Ты спрашивала меня про Анемию. Анемия это угасание. Это нежелание жить. Человек, который болен Анемией не чувствует радость жизни. Я заметил что многие диабетики были больны Анемией. Анемия это подавленное страдание.

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «Вы непременно последуете путями тех, кто был до вас, пядь за пядью, локоть за локтем, и даже если они залезут в нору ящерицы, то и вы залезете туда же»[1].

Эти слова сказаны об иудеях и христианах, но для меня о людях вообще. Я не против иудеев и христиан, я вообще не против кого бы то ни было!

Арабы. Когда я служил в Алжире, один араб изнасиловал девушку из местных. Наказали обоих. За распущенность. Их поженили.

Иногда я думаю о ней.

Pro peccatis suae gentis

vidit Jesum in tormentis,

et flagellis subditum[2]

Я думаю, почему она… оплачивает счета своего рода. Помнишь фильм «История любви»? Оливер и Дженни… Копни, и ты поймешь почему она умерла. За грехи рода Оливера. За Оливера. Дженни всегда умирала за него, жизнь за жизнью.

Элизабет вспомнила «Как глубоко ты копаешь, Учитель»[3].

Вторая жена Оливера не умрет, — Писал Лино. Вторая жена Оливера родит ему детей и будет иметь все. Он встретит Дженни в следующей жизни, и в следующей жизни она вновь умрет за него. Они никогда не оставались вместе (ни в одной своей прошлой жизни). Задача Дженни (души Дженни) повлиять на Оливера (на душу Оливера)…

— Stabat Mater[4], — Сказал ей Бальтазар. — Перголези создает это произведение в страхе за свою жизнь…

Он отпил вина Arrogant Frog.

— Он скорбит о своей жизни. Его Мария это он сам тихо страдающий у финала своей жизни.

Элизабет тоже отпила вина.

— Крест это финал, дочь. Предчувствие креста, это ощущение смерти. Mit dem Tod die Zeit und der Tod wird sterben[5].

Arrogant Frog, «Lily Pad Noir» Pinot Noir, 2012. Arrogant Frog (Пафосная жаба). Она ощутила вкус клубники и перца.

— Stabat Mater dolorosa, — Сказал Бальтазар. — Afferre mortem[6].

Спаситель

Отдает себя на муку,

На позор, на казнь, на смерть[7].

Он слушал голос Филиппа[8].

— Licht! Licht[9]!

[1] Мухаммад аль-Бухари и Муслим

[2] За грехи своего рода

Видела она Иисуса, в муках

Плетям подставленного (Stabat Mater)

[3] Элиз Вюрм «Каждый раз, когда мы влюбляемся»

[4] Скорбь матери, оплакивающей сына, близка и понятна без пояснений любому человеку. Свое высочайшее воплощение она нашла в поэме монаха-францисканца Якопоне да Тоди (1230–1306) «StabatMaterdolorosa» — Стояла Мать скорбящая. Однако до сих пор историки спорят об истинном авторе текста и наряду с Якопоне называют немало других авторов, среди которых наиболее вероятными соперниками да Тоди считают папу Иннокентия III (1216) и Григория XI (1378).

История создания поэмы овеяна мифом. Один из образованнейших людей своего времени, Якопоне да Тоди, оплакивая смерть юной супруги, в расцвете лет ушел в монастырь. В своём творчестве он неоднократно обращался к образу Мадонны, а незадолго до смерти (1303–1306) создал свою знаменитую поэму. В соответствии с традициями средневековой культуры поэт не столько сочинил новый текст, сколько скомпоновал его из фрагментов своих более ранних сочинений, что и служило поводом для сомнения в его авторстве.

На текст средневековой поэмы StabatMater композиторами разных эпох и стилей написаны сотни сочинений, и современные авторы продолжают обращаться к этому бессмертному тексту.

[5] Со смертью времени и смерть умрет (нем) (Говард Лавкрафт)

[6] Причинять смерть (лат)

[7] StabatMater (Перевод Василия Андреевича Жуковского)

[8] Филипп Жаруски (контратенор)

[9] Света! Света! (нем)