В эти дни произошло еще одно весьма неприятное для заговорщиков дело, оказавшее, несомненно, влияние на исход борьбы вокруг назначения военного министра. Получая пространные сообщения от своих единомышленников из Омска о том, как идет борьба за власть, и считая, что по заслугам в свержении Советов и создании белой армии именно он, а не Колчак, должен быть военным министром, Иванов-Ринов систематически посылал подробнейшие ответные телеграммы в Омск, адресуя их Белову для передачи членам клики. Особенно пространной и важной была шифровка Иванова-Ринова от 31 октября 1918 г. 91, адресованная' на этот раз одному из главарей группы министру финансов Михайлову.
В шифровке говорилось, что Омску угрожает много опасностей. Чехи стремятся «повести возрождение России под уклон экспериментов социализма». Гайда намерен вместе с группой приверженных ему русских офицеров объявить диктатуру. Чехи же собираются бросить фронт под предлогом, что к этому они «вынуждены нашими неурядицами», тогда как действительная причина — разложение их собственных частей. Надеясь «парализовать интриги» приехавшего Павлу 92, он прини-м;ит меры, чтобы склонить союзников не признавать предлогов, под которыми чехи могли бы покинуть фронт, спалив вину на русских. Сильное недовольство высказывал Иванов-Ринов по адресу Нокса, «успевшего склонить Болдырева в свои не очень полезные для Омска проекты (против наступления на Вятку, Котлас для соединения с северной группировкой интервентов. — Г. Э.), особенно о сокращении армии». Резко отозвался бело-ишрдейский генерал о Колчаке, который, «к сожалению, весьма нетактично произвел разрыв с японцами и вообще многое испортил на Востоке своей несдержанно-П 1.10».
('.вое назначение командующим Семиреченским фрон-юм Иванов-Ринов расценивал как предлог для устранении его от дел, чтобы «отдать всю армию чехам, а кадровые полки на пагубные эксперименты». Вина за •но надает на Колчака и Болдырева. Все это, по мнению Иванова-Ринова, свидетельствует о «разложении верхов», и он предпочитает поэтому вообще не возвращаться в Омск. Заканчивая шифровку, Иванов-Ринов < ообщнл Михайлову пять своих условий*, принятие коих означало фактическое сохранение за ним его на-| Iнищего положения независимого от Омска руководи-и‘ли всеми, можно сказать, вооруженными силами Си-пнрн в Дальнего Востока.
Шифровка эта, в которой было высказано много резких суждений по адресу всех борющихся за власть ipyiin, в особенности чехов**, оказалась перехваченной, в се содержание стало известно всему политическому I Ын ку, чехам и представителям союзников. Разразился | рунный политический скандал. Чехи потребовали уволь-|н min Иванова-Ринова со всех занимаемых им должно-mi и «Гейнзе, — телеграфировал Иванову-Ринову Бе-ц.в, важно сохранение спокойствия... Жаль, что Ваша
• 11и||Гн1лс(' пажные из них: оставление его командармом От-
.......к | iiOnpi'Kofi п составе пяти армейских и одного кавалерий-
..... |ч||'оv< mi с отделением этой должности от военмина; сохра-
....... iiiiii'MM территориальных корпусных округов вместо лик-
............и 1.1 * им поенных округов; передача ему особых полно-
">п ..................... переговоров на Востоке.
'' К'iii Miiiniiirn. чехами и помогать нам, — писал Иванов-Ри-
..................у н'кпй генерал Жанен, назначенный Парижской
.• ......но 0« “
телеграмма запоздала, но и сейчас еще не все потеряно» 93.
Но оказалось, что Белов ошибся: дни его как начальника штаба Сибирской армии (официально на время вояжа Иванова-Ринова по Дальнему Востоку подписывавшегося «врид командарма Сибирской») были сочтены. Узнав из перехваченной шифровки многие секреты и установив, что большую роль в борьбе против них играет штаб армии в Омске, чехи приняли меры, чтобы ослабить позиции Иванова-Ринова. Произошли резкие столкновения между Гайдой и Беловым по ряду вопросов, в частности, об использовании мобилизованных и передаче частей Уральского корпуса в екатеринбургскую группу, командующим которой был назначен Гайда 94. В рапорте на имя главковерха Болдырева Гайда обвинил Белова в срыве отправки на фронт вторых батальонов полков Степного корпуса, а Белов в свою очередь требовал назначения расследования и предания Гайды суду чести за клевету. Дело кончилось тем, что, как телеграфировал Портнов Иванову-Ринову, «Белов удален». Начальником штаба армии был назначен генерал Матковский — профессор академии генерального штаба, приобретший впоследствии в качестве командующего Омским военным округом известность своими зверскими расправами с красными партизанами.
Нет надобности вдаваться в более подробное рассмотрение отдельных эпизодов борьбы за власть в лагере белых, но некоторые моменты ее должны быть отмечены.
Должность военного министра рассматривалась сибирскими контрреволюционерами как первая и важнейшая ступень к креслу диктатора. Добившись снятия Гришина-Алмазова и назначения на его место Иванова-Ринова, военная клика могла отметить свой первый и крупный успех. Вся военная власть в Сибири оказалась в руках ее ставленника, выступающего сразу в трех лицах. То был, по существу, первый и притом крупный шаг Иванова-Ринова по пути к военной диктатуре, и штлпе понятно, что появление в Сибири Колчака было нстречено членами клики отрицательно.
Реорганизация временного сибирского правительства но всероссийское послужила поводом для обострения борьбы между конкурентами. Казалось, все шансы на стропе Иванова-Ринова. За ним имелась реальная военная сила в виде избравших его атаманом казаков и войск Сибирской армии. В политическом мире он опирался на большую группу «общественных элементов», во 1главляемую министром финансов И. Михайловым и другими крайними реакционерами. За Колчаком такой силы в Сибири не было. И тем не менее чужой для нее в Дальнего Востока, не имеющий ни роду, ни племени в 1Д0Н1ПИХ краях вице-адмирал сел в диктаторское кресло, которое так долго и тщательно готовилось, но совершенно не для него. Назначение Колчака военным министром расценивалось группой Иванова-Ринова как начало провала их основного плана — установления диким уры во главе с ним. Вот почему, как только встал вопрос о назначении военного министра реорганизуемо-to правительства, сторонники Иванова-Ринова засыпали cm просьбами и даже требованиями бросить все дела па Дальнем Востоке и немедленно возвратиться в Омск,
| о', как телеграфировал ему Белов, «не все еще потершим-. Возможно, что, если бы Иванов-Ринов действи-о 'паю был в Омске, события приняли бы иной оборот, п chic трудно сказать, удалось ли бы Колчаку так легко и мыс|ро справиться со своими основными конкурентами п противниками в лице того же самого Иванова-Ри-ннип, и также Хорвата и Семенова *. Мы говорим об нмм, имея в виду, что главные действующие лица пере-|",р,-1 а 1Н ноября, а именно: полковник Волков, войско-|">и Мартина Красильников и есаул Катанаев — были,
.......рны \, членами группы Иванова-Ринова, а во-вто-
ри' 1имачы1мп офицерами как раз того казачьего вой--|-| шаманом которого он состоял. Учитывая эти об-.....и--папы, а также то, что Иванова-Ринова поддер-
II-',-ши, I'.ucnyi-T еще одну деталь. Если верить шифровкам | in I l"|iiiiniui (а не верить им нет оснований), то за назна-
.............. Imhi'iiikh военным министром подали голоса те самые
..., I ,.|i,I н|||ц|, которые через неполные три недели были аре-
..........с Hiitu из Сибири по распоряжению своего «неблаго-
............... (ЦГЛОР, ф. 162, on, 1, д. 4, лл. 15 и 28,) живали атаман Семиреченского казачьего войска, а также начальник штаба Степного сибирского корпуса, не говоря уже о начальнике штаба Белове и других сторонниках его в том же штабе, можно полагать, что борьба вряд.ли бы кончилась так быстро и легко в пользу Колчака.