Отряд Назарова действительно был цел. Красные, заняв Га-шун, оставались пассивны. Ночью отряд вброд перешел Сал у станицы Андреевской и присоединился к основному ядру партизан...
Из других командиров «Отряда вольных донских казаков», бесспорно, боевым офицером был участник двух войн полковник
К.К. Мамонтов; опыт боев имел офицер 15-го Донского полка и командир отдельной сотни Э. Семилетов; участвовал в боях бывший командир 47-го Донского полка генерал Базавов.
Хорунжий Ф.Д. Назаров был в этом ряду своего рода исключением и «данью времени» — в 1917 году он в чине прапорщика служил в 4-м Донском запасном полку и председательствовал в полковом комитете. Теперь он возглавлял второй по численности отряд в маленькой партизанской армии.
Силы большевиков, противостоящие партизанам, не были ни достаточно велики, ни достаточно организованны. Наиболее боеспособные части Красной гвардии, наступавшие под командованием Антонова-Овсеенко на Дон с севера и с территории Украины, 15 (28) февраля 1918 года получили приказ о переброске на запад, воевать с немцами, наступавшими по Украине.
• Без войск Антонова-Овсеенко большевики могли противопоставить отряду Попова «революционных» казаков Голубова и полки 39-й пехотной дивизии, прибывшей с Кавказского фронта, основные силы которой стояли на станции Торговой с октября 1917 года. Кроме того, на Дон можно было прислать запасные полки из Ставрополя, Царицына, Астрахани и местную Красную гвардию.
Надо учесть, что с 2 (15) марта 1918 года по решению Донского областного ревкома началось расформирование всех частей старой армии в пределах области и набор в Красную армию «на социалистических началах». Так что реально партизанам Попова сначала могли противостоять лишь местные красногвардейские отряды, по количеству и качеству вряд ли превосходившие станичные казачьи дружины из стариков.
В начале похода партизаны столкнулись с казаками-фрон-товиками Манычской и Богаевской станиц и с «мужиками» отрядов Думенко и Никифорова у хуторов Веселого и Соленого станицы Платовской. Но эти первые бои не были особо кровавыми, первые потери — 2 раненых — партизаны понесли через неделю после начала похода, когда послали разведку к окружной станице Сальского округа Великокняжеской, где пролегала железная дорога.
Более серьезное сопротивление отряд Попова встретил, когда вышел на железную дорогу. Против него с севера и с юга, от Царицына и от Торговой были двинуты бронепоезда и эшелоны красногвардейцев. К концу марта — началу апреля большевистское руководство смогло сосредоточить против партизан местные красногвардейские отряды из донских крестьян, ставропольских и астраханских крестьян, отряды красногвардейцев из Царицына и отряды «революционных» казаков. Но и тогда эти силы, по подсчетам партизан, не превышали 6 тысяч человек, включая 2 казачьих конных полка. Причем стоило партизанам отойти от ставропольской и астраханской границы или от линии железной дороги, то есть поменять место базирования, и большая часть красногвардейских отрядов «выходила из борьбы», в лучших традициях крестьянских войн они не хотели уходить далеко от родных мест250.
Все это устраивало походного атамана, который «смотрел на партизан не как на боевую силу для освобождения Дона, а как на моральную, предназначенную для моральной поддержки выздоравливающего от нейтралитета казачества»251.
Начало похода осложнилось внутренними неладами. Шла агитация за уход в Добровольческую армию, за уход с Корниловым на Кубань. На военном совете наиболее боевой из командиров — полковник Мамонтов — склонялся к этому решению. Учитывая это, представитель донского дворянства Леонов подговаривал Мамонтова «свергнуть» походного атамана Попова и самому возглавить отряд. Но Мамонтов обо всем доложил Попову, и Леонову пришлось бежать к «добровольцам».
Как уже было сказано, 13 (26) февраля 1918 года отряды Попова перешли из станицы Старочеркасской в хутор Арпачин, где 14 (27 февраля) была дневка и произведено переформирование. 15 (28) февраля главные силы отряда, сделав переход в 60 верст вверх по левому берегу Маныча, вступили в хутор Веселый. Не втянувшиеся в переходы партизаны набили на ногах кровавые мозоли, и отряду пришлось задержаться в Веселом на несколько дней. Все это время готовилась операция по занятию окружной станицы Великокняжеской.
С 13 (26) февраля боковое охранение несли отряд Назарова (со стороны Дона) и юнкерский отряд (со стороны степи). Эти охранения были обстреляны у Манычской и Богаевской станиц местными казаками-фронтовиками.
19 февраля (4 марта) в тумане, по грязи, в ссыхающихся от сырости сапогах, не имея хлеба, «Отряд вольных донских казаков» широким фронтом двинулся в сторону Великокняжеской. Во время движения отряды Мамонтова, Чернушенко, Назарова перешли на правый берег Маныча.
Мамонтов по просьбе калмыков двинулся на станицу Платовскую, перед которой разбил местных красногвардейцев Никифорова, бежавших на Сал, в Большую Орловку.
В бою 21 февраля (6 марта) с отрядами Никифорова и Ду-менко у хутора Шара-Булак отличился кадет Дмитрий Процы-ков (1904 г. рождения), который «под ружейным огнем красных на своей спине перенес несколько малышей, боявшихся идти по мосту, залитому водой»252 . Но большая часть малышей идтй по мосту, залитому водой, не побоялась, а затем, промокнув до костей, приняла участие в атаке на Шара-Булак. «Многие из них тащили свои винтовки за ремень по земле, до того была она для них велика и тяжела. Настоящую атаку вела офицерская сотня на флангах»253 . После боя генерал Попов отправил всех детей-кадетов «в последний резерв» для охраны обозов и госпиталей.
В Платовской были расстреляны 8 человек «по требованию местного калмыцкого населения»254.
Чернушенко и Назаров выходили на Сал к слободам Орловка и Мартыновка, где тоже имели бой с местной Красной гвардией.
24 февраля (9 марта) партизаны начали бой за Казенный Мост — переправу через Маныч, которую защищал красногвардейский отряд станицы Великокняжеской. Это был первый серьезный бой без базы, без тыла, без резервов. Поражение в таком бою грозило гибелью всему отряду. Однако Попов, как мы помним, разделил силы, около 500 человек двинулись в сторону от места будущего столкновения — на Платовскую. Видимо, партизаны учитывали, что противник невелик числом и плохо обучен. А кроме того, присоединение к отряду казаков-калмы-ков хотя бы одной станицы Платовской было для Попова важнее тактического успеха. Впрочем, тактически Попов и не проигрывал — от Платовской можно было свободно выйти во фланг и тыл большевиков, защищавших Казенный Мост.
Наступление вела 2-я пешая сотня семилетовцев под командованием есаула Пашкова. Непосредственно за мост дралась китайская полусотня (30—40 партизан). Партизанская батарея подавила артиллерию красных. Бой был решен атакой 2-й конной сотни семилетовцев под командованием есаула Зеленкова,
которая в конном строю проскочила мост и атаковала красных. Было захвачено 2 орудия (по другим данным—1 негодное орудие) и 3 пулемета. Потери партизан составили 9 убитыми и 40 ранеными. Погиб командир сотни есаул Пашков (георгиевский кавалер, в Первую мировую войну служил в 29-м Донском полку).
В результате в ночь на 25 февраля (10 марта) большевики оставили Великокняжескую и ушли на Торговую.
25 февраля (10 марта) партизаны Попова без выстрела вступили в Великокняжескую. Как отмечал Ряснянский, настроение у них было бодрое, «снова появилась вера в победу»255 . 26 февраля (11 марта) туда же из Платовской пришел отряд Мамонтова. В окружной станице было захвачено 6 орудий, боеприпасы, много военного имущества. Отсюда обратно к Корнилову были посланы Ряснянский и Нефедов.
В станице Платовской генерал И.Д. Попов стал формировать калмыцкие сотни. Началось брожение в других калмыцких станицах. Группа казачьих офицеров во главе с полковником Мангатовым сформировала отряд в Денисовской. Но по дороге в Великокняжескую 2(15) марта группа нарвалась на красный бронепоезд, потеряла убитым Мангатова, рассеялась и стала пробираться к партизанам поодиночке.