— Эт… это… — Голос у девушки дрожал и был каким-то надломленным и тусклым. Безжизненным.

А на орбите она держалась молодцом под обстрелом. Хотя тут стресс наверняка от гибели людей.

Космос, и что мы не вернулись сразу на МОУ! Они были бы живы!

Я поднялся следом и приобнял девушку за плечи, её била нервная дрожь. Мы являли отличную мишень, но ни новых выстрелов, ни окриков — ничего не последовало. Огоньки на самоходной платформы погасли.

— Ты как? — спросил я Дашу. — Возьми себя в руки, ничего ещё не кончено!

Девушка справилась довольно быстро: все же тренировки космоакадемии, а она явно её заканчивала, отличная школа.

Она кивнула и высвободилась. Мазнула меня взглядом и размашистой походкой направилась к жилым модулям. Я заторопился следом, уповая, что едва ли на стандартной платформе стоит кибер-распознаватель «свой-чужой». Скорее всего, сработал заранее взведённый полуавтомат. Предусмотрительные какие, однако. От кого они тут собирались отбиваться? И почему никто не вышел на выстрел? По-моему, кстати, для повторного выстрела нужна ручная подготовка — вакуум-пробойник не кибер-стрелок.

В любом случае, выстрел в посёлке должны были услышать. Невероятно, чтобы в посёлке больше никого не было. Или пара несчастных наших пленников это все, кто здесь жил? Не похоже. Две платформы плюс трофейный кар, ныне почивший, ещё два стоят у трёх жилых модулей — как минимум на пятерых каждый. Вопрос: где люди? Прячутся внутри? И никто не вышел при выстреле? Как-то сомнительно.

Я ускорил шаг и обогнал Дарью. Сделал ей знак рукой, чтобы укрылась под слепой стеной ближайшего модуля. Слава космосу, послушалась. Подойдя к платформе, быстро осмотрел. Как и предполагал, автоматика отключилась. А вот чего я предположить не мог, так это запрограммированный таймером автовыстрел. Но сейчас было не время и не место для раздумывания над странностями местных программных обеспечений. Оставим на потом.

Теперь жильё. Пройдя вдоль стены под парой смотровых иллюминаторов, я осторожно заглянул в один, толку было чуть: пластик с односторонней прозрачностью не давал рассмотреть, что там внутри. Пришлось заворачивать за угол модуля и тихонько сдвигать вбок раскатную дверь, прошитую изнутри листами утеплителя. Внутренняя дверь мини-тамбура была открыта.

В модуле стояло по два лежака друг над другом у стены без окон и ещё один вдоль торцевой стенки под иллюминатором. Подкова стола с выключенным компьютером и парой-тройкой надувных сидений-кубов синего цвета. За полуоткрытой дверцей стенного шкафа тянулся вверх ряд небольших аккуратных полок, забитых пакетами субпродуктов.

И никого.

Я осматривал последний, третий модуль, когда меня позвала Даша:

— Илай!

— М-м… — Но девушка не услышала.

— Илай! Иди сюда! — крикнула она тоном повыше.

«Ну, вот, — подумал я, — ещё и не целовались, а уже командует, как жена со стажем»!

А что, хочется?

С такими мыслями я шагнул внутрь образованного модулями треугольника.

Они стояли ромбом — пять фигур в скафандрах штолен-проходчиков на расстоянии трёх-четырёх метров друг от друга, лицами к марсианской пустыне. К нам с Дашей. Руки были широко разведены на уровне плеч, почти заведены за спину и вывернуты, словно они повисли на невидимом канате. Лица за поднятыми лицевыми щитками выглядели одинаково смазанными, лишёнными индивидуальности, будто у манекенов. И заполненные чёрной пустотой глазницы вместо глаз.

Жуткое зрелище.

Пока я пялился на открывшуюся картину, Даша подошла чуть не вплотную к одной из фигур. Постояла, всматриваясь, и протянула было руку, как испуганно взвизгнула, отшатываясь. Фигура, вернее, фигуры синхронно шагнули вперёд, увеличивая пятиугольник. В пустоте между протянутых друг к другу рук вздулся и опал внутрь себя кусок пространства, отделённый от всего окружающего.

И вернул фигуры на место.

Теперь я его видел довольно отчётливо: медузообразное сгущение с пятью отростками, присосавшимися к людям, этакий прозрачно-непроницаемый пентаэдр. Я не оговорился: именно прозрачно-непроницаемый — взгляд тонул в бесцветной толще, как бы утягивая за собой, растворяя в прозрачном ничто. Манил, обещая неведомые тайны, которые проскальзывали в глубине краткими стремительными образами — намёками. С огромным трудом мне удалось отвести глаза.

Переведя дыхание, снова осторожно взглянул, тщательно контролируя себя. С трудом, но получилось: я как бы скользил взглядом по поверхности пентаэдра, не погружаясь внутрь. Почти задачка — не думать об обезьяне[1]. И если бы не тренировки в академии, шиш бы я справился. Как и Даша.

Кстати… как там она?

Уставившись себе под ноги, Даша потащила наружу одного из увязнувших, ухватившись за пояс. Тот слабо отмахивался — вытянутые руки не позволяли отбиваться. И чем он ей приглянулся? Или решила спасать всех по очереди? В любом случае, сил у девушки явно не хватало, но она не сдавалась. Мне было слышно её прерывистое дыхание, время от времени перемежавшееся невнятными восклицаниями, наверное, не очень этичными.

— Даша, — позвал я девушку. Она не услышала. — Дарья!

— Что? — бросила Даша злобно. — Может, поможешь?

— А может, сперва осмотримся и подумаем?

— Мы только и делаем, что думаем да осматриваемся. А два человека погибли! И с этими…

Я быстро скользнул к девушке. Она продолжала что-то говорить, нелицеприятное обо мне, но я не слушал. Это она так, в сердцах, от неизвестности и тревоги.

Вблизи фигура оказалась ещё страшнее: смазанные черты лица с тонкой линией почти исчезнувших губ и пустой взгляд широко раскрытых глаз на дне темноты в глазницах. Руки были вывернуты ладонями наружу, но из манжет, к которым обычно изнутри пристёгиваются перчатки, вместо пальцев тянулись шнуры переплетённых между собой струй пустоты, казавшихся слегка зеленоватыми в ПНВМ. Они свивались в довольно толстые канаты, соединяя между собой фигуры людей, и как бы натягивались с равномерными промежутками, чтобы тут же ослабнуть. При каждом натяжении фигура вздувалась и опадала. Это было очень похоже на дыхание. По крайней мере, наводило на такие мысли.

Я быстро обошёл пятёрку по кругу и вернулся к Даше. Та не оставляла попыток высвободить увязнувшего непонятно в чём человека. Я деликатно постучал по спине трудолюбивого пилота МОУ.

— Может быть, не стоит этого делать.

— Почему? — Она выпрямилась, отпустив напоясную сбрую.

— Поэтому. — Я показал на зеленоватые полосы.

Девушка недоумённо посмотрела на раскинутые руки человека, потом на меня.

— А что здесь?

— Да вот же! — Я снова ткнул пальцем, не касаясь, правда, в связывающие фигуры канат.

— Ничего не вижу! — негодующе сказала Даша.

Так, похоже, вижу эту связь только я. Или не видит только Даша. И не проверишь пока. Был бы кто третий или хотя бы связь… Мечты, мечты…

Ладно, что дальше?

Отодвинув девушку, я наклонился над запястьем, рассказав Даше, что видел.

Что-то последнее время слишком много необъяснимого, так и до странной материи докатиться можно.

— Что? — удивилась Даша. Оказывается, я произнёс слова вслух.

Пришлось повторить:

— Странная материя, ну, адроны, содержащие странные кварки.

— Ты имеешь ввиду, страпельки, не разделённые на отдельные адроны, вещество с одинаковым содержанием верхних и нижних кварков? — М-да, не стоило забывать, что в ИКП-2 работают не дилетанты. — Тёмную материю? Вряд ли, страпельки где только и в чём только ни искали — безрезультатно!

— Это не значит, что их нет.

— Да с чего ты взял? Если что-то непривычное, так странная материя? Легендарная цепная реакция превращения всего в стоячее болото? Как там — Легенда о Чёрном кванте?

— Вообще-то, просчитано, что обращение атома в тёмную материю при столкновении со страпелькой, сопровождается выбросом энергии. А здесь этого нет.

— Ну и хвала космосу, что нет! О чём вообще спорим?