— Иногда мы не имеем другой возможности. К счастью, не часто. Но именно в данном случае...

Он помедлил, ожидая, что Верд станет возражать. Но Верд молчал. В углах его рта застыла ироническая улыбка.

— Вы должны нам помочь,— настаивал Камерон.

— Я чувствую себя немного старым для такого ребячества.

— Вы должны сообщить мне точные данные о Мартине йенсен.

— Например?

— Ну, мы не знаем, где она живет,

Лицо Верда омрачилось.

— Чтобы вы смогли к ней прийти, задавать неприятные вопросы и разволновать ее? Рассказывайте мне жуткие истории, сколько хотите, но, пожалуйста, оставьте ее в покое.

— Это невозможно,— терпеливо возразил Камерон.— Она ведь, в конце концов, находится в центре внимания, она является, так сказать, мишенью. Речь идет не столько о вас, мистер Верд, сколько о Мартине Йенсен.

Он стал подыскивать слова:

— Мы должны провести работу так тактично, как это только возможно. Нам, полицейским работникам, приходится сталкиваться со многими обстоятельствами в жизни людей. Мы проявляем нужное понимание. Мы знаем, что в жизни мужчины возникают случайные связи, которые он не хочет порвать. Мы ни в коем случае не скомпрометируем вас, мистер Верд...

Верд выпрямился в кресле, видимо почувствовав себя оскорбленным. Он стал чрезвычайно серьезным и напряженным.

— Вы не понимаете этого. Вы ничего не понимаете. Вы полагаете, будто я за спиной жены затеял какую-то грязную интрижку.— Он с презрением откашлялся.— Даже и полицейскому работнику многое не понять.

— Все же мы стремимся спасти жизнь особе, которая вам близка,— возразил Камерон.

Наконец Верд медленно кивнул, как бы почувствовав, что его возражения несостоятельны.

— Возможно, вы правы,— задумчиво проговорил он.— Однако я до сих пор ни с кем не говорил об этом.

— Будет достаточно, если вы обрисуете нам хотя бы общую картину,— успокоил его Камерон и весь напрягся, опасаясь, как бы Верд в последний момент не передумал.

Наконец Верд начал говорить, словно переживая заново события своей жизни.

— Я давно знаком с Мартиной, я знал ее еще до того, как познакомился со своей женой. Это была моя первая любовь, и она осталась моей единственной любовью.

Он нервно поиграл карандашом.

— Я не люблю Луизу. Это был брак по расчету, если можно так сказать. До этого я знал одну только Мартину. Но мы слишком долго ждали. Мы были так уверены, что поженимся, и из-за простого легкомыслия откладывали год за годом свадьбу. А потом вдруг стало поздно. Между нами возникло некое препятствие, и она не захотела выйти за меня замуж. Я ждал несколько лет, но она не изменяла своего решения. Проходили годы, и мы оба оставались одинокими. Потом она попросила меня жениться на ком-нибудь. Она не хотела, чтобы я и далее оставался одиноким. И поскольку я исполнял каждое ее желание, то исполнил и это. Я женился на Луизе.

— Знала?..

— Она знала, что существует некая Мартина, но даже не подозревала, какую роль играет в моей жизни эта Мартина.

Он замолчал, поиграл с карандашом и сунул его в карман.

Оба мужчины задумчиво уставились перед собой, не желая глядеть друг на друга.

— Ну вот, я вам все рассказал,— вздохнул Верд.— И сам себе показался смешным.

— К чему эти слова,— успокоил его Камерон.— Ведь в конце концов речь идет о жизни и смерти.

Он вынул из кармана блокнот.

— Если теперь вы сообщите мне необходимые данные — где она живет...

— Нет,— отказался Верд.— Этого я не сделаю. Я не хочу, чтобы она была посвящена в это дело.

— Но мы должны попытаться помочь ей. Мы должны принять особые меры предосторожности...

— Вы не смогли достаточно убедительно представить мне это дело. Вы не знаете, кто он, не знаете, где он находится и как он выглядит. Это действительно самая странная история, какую я когда-либо слышал. До тридцать первого мая и после этой даты она будет в полной безопасности. А тридцать первого мая — критический день, когда ей должен быть нанесен удар. Это скорее похоже на прогноз погоды, нежели чем...

Что-то показалось ему смешным. Он не удержался, откинул голову и непринужденно засмеялся.

Камерон не пытался его остановить.

— Я вижу, что вас сразу не убедишь,—сказал он, встал и повернулся к двери.

— Ну, ничего не поделаешь. Все же мы имеем еще немного времени.

На следующий день он снова пришел.

При его появлении Верд ухмыльнулся:

— Вы намерены снова начать комедию?

Камерон вынул из кармана вырезку из газеты и протянул ее Верду. Это была фотография, сделанная в морге.

Верд посмотрел на нее, все еще ухмыляясь.

— Он вам уже знаком, не правда ли? — Камерон по-, казал пальцем на одного из мужчин.

Верд кивнул.

— Его дочь была убита.

Верд спокойно посмотрел ему в глаза.

— Это я знаю. Когда-то я случайно слышал об этом. Но какое мне до этого дело? У меня нет дочери. Мар-, тина уже не подросток и не ввяжется в какую-либо историю с умалишенным.

Камерон показал ему другое фото.

— И его вы тоже знаете, не так ли? — настойчиво спросил он.

— Очень поверхностно. Я слышал, что он застрелил свою жену и себя. Вероятно, это от переживаний на войне. Если вы хотите удержать меня от попытки самоубийства...

Камерон подвинул фото ближе к нему,

— Сравните обе эти даты.

На Верда это, видимо, не произвело впечатления.

— Я знаю. Поэтому и возникла ваша идея. Но, по моему мнению, это просто случайность. Эти два случая разделяет время в два года.

— А в промежутке между ними случилось вот это,— терпеливо продолжал Камерон.

Верд пожал плечами:

— Бог мой, да он убил свою возлюбленную. А за это получил электрический стул, как положено по закону. К чему приплетать все это?

— А даты?

— Но, прошу вас...— Верд потерял терпение.

Камерон встал и собрался уходить.

— Хорошо, мы еще имеем немного времени.

— Вот, заберите с собой эти ваши дела.

— Вы не хотите оставить фото?

Верд покачал головой:

— Вы теряете попусту время.

— Уверяю вас, это совсем не так.

Верд снова ухмыльнулся, когда Камерон вышел из кабинета.

На следующий день он явился снова.

На этот раз вместо приветствия Верд как-то натянуто улыбнулся.

— Послушайте, инспектор, вы мало-помалу действуете мне на нервы. Я деловой человек и занимаюсь своей работой. Я не могу постоянно обсуждать дела, которые...

— Вы уверены, что именно я действую вам на нервы? Или, может быть, кое-что другое?

— Ну, во всяком случае, вы ежедневно приходите ко мне и превращаете мой деловой кабинет в комнату ужасов.

— Я хочу только, чтобы вы посмотрели на это извещение.

Верд бегло просмотрел несколько строчек.

— Это извещение о смерти, — нетерпеливо проговорил он.— К тому же, оно относится к женщине, с которой я никогда не встречался...

— Но вы знали ее мужа. Посмотрите на фамилию.

— Верно, я знал его. Но в извещении говорится о ее смерти... Бог мой, инспектор, ведь многие люди умирают!

— Правильно. Но она была заражена. Об этом написано в свидетельстве о смерти.

— Вы можете это объяснить?

— К сожалению, не могу. А то можно было бы предотвратить последующие убийства.

— Вот видите,— сухо заметил Верд и вернул Камерону извещение о смерти.—-Это все на сегодня?

— Это зависит от вас.

— Хорошо. Если так, тогда все.

Верд уже больше не усмехался, когда Камерон закрыл за собой дверь.

Когда он ожидал у лифта, собираясь спуститься вниз, внезапно в конце коридора распахнулась стеклянная дверь. Секретарша Верда подбежала к нему.

— Мистер Верд просит вас вернуться,— задыхаясь, проговорила она.— Скорей!

Верд как раз опорожнил бокал виски.

— Закройте дверь,— растерянно попросил он и бессильно упал в кресло.— Теперь вы, наконец, достигли своей цели,—укоризненно сказал он.—Насколько я понимаю, добились. У, меня появился страх. Панический страх.