Ншан торжественно усадили на указанное заморским профессором место. Акоп помогал осветителю. Киноаппаратура стрекотала без умолку.

- Дорогая Ншан, - торжественно начал Симон Симонович. – Наши гости из Сан-Франциско приехали к нам, чтобы провести не совсем обычный телепатический эксперимент. Их выбор пал на тебя... Пусть простят меня зарубежные коллеги, я буду говорить языком, понятным испытуемой, поскольку она еще не до конца освоилась с нашей терминологией.

Повидимому Сноу не так уж хорошо успел выучить русский, поскольку один из членов лаборатории, присев перед ним на корточки, переводил слова шефа.

- Внимательно выслушай, Ншан, в чем твоя задача...

А задача заключалась в следующем:

На другом полушарии, на тихоокеанском побережье США, в городе Сан-Франциско, человеку по имени Джон должны были вручить конверт – один из десяти запрограммированных, выбранный с помощью генератора случайных чисел. Джон – сильный сенсетив, обладающий экстраординарными свойствами. В конвертах видовые открытки разных городских объектов. Ни американский экстрасенс, ни прибывшие в Ереван ученые не знают заранее, что именно ему выпадет. Вскрыв конверт, Джон направится к отображенному на открытке объекту, внимательно осмотрит его, удерживая в памяти как можно больше деталей. А от армянской девушки по имени Ншан требуется, чтобы она мысленно настроилась на американца Джона, считала информацию с его мозга и попыталась увидеть то, что видит он. Вот это и будет телепатический межконтинентальный мост «Сан-Франциско-Ереван».

Мистер Сноу привез с собой второй комплект видовых открыток в десяти пронумерованных, запечатанных конвертах. После того как сеанс дальновидения состоится (если состоится), Сноу свяжется по телефону со своим институтом, ему сообщат номер конверта, выпавшего Джону, и тогда присутствующие смогут сопоставить данные и определить, удачным оказался их эксперимент или нет.

Итак, от Ншан требовалось настроиться, сосредоточиться и попытаться мысленно увидеть место, в которое был направлен Джон, увидеть как бы его глазами. Задача вроде бы неподъемная, если не учитывать, что для таких явлений, как телепатия и ясновидение, расстояния никакого значения не имеют.

Присутствующие, живописно расположившиеся кто где смог, ждали начала сеанса связи с нескрываемым любопытством и нетерпением, в которых прозрачно просматривался скептицизм и даже затаенная ирония. И только Ншан проявляла нервозность:

- Я никогда не делала ничего подобного... я не умею, - растерянно бормотала она.

- Азиз джан, успокойся, - Симон Симонович взял ее за руку. – Не подводи нас. Нас – это весь институт. Солидные ученые пересекли пол земного шара, чтобы познакомиться с тобой и провести этот эксперимент. Мы просто не имеем права ударить лицом в грязь.

- Всё когда-нибудь бывать первый раз, - подбодрил ее Сноу. – Мы будет пробовать. Вместе. It’s a joke… It’s just a play. – И сам же перевел: – Это шутка. Игра.

- А если не получится?

- Ты же у нас умница. Феномен! – с мягким нажимом увещевал Симон Симонович. – Представь, что Джон твой близкий друг. Что он где-то рядом, совсем близко... Ну не мне тебя учить.

- It’s okаy! You are lucky girl. Все есть хорошо. Все получится, - вторил армянскому коллеге жизнерадостный американец, жестом показав Симону Симоновичу на часы.

- Давай, моя девочка, начинаем, - засуетился тот. – Убери из головы все посторонние мысли. Полностью расслабь тело и сосредоточься на парне по имени Джон, который пришел сейчас... куда? Что он там увидел?

Сноу, приложив палец к губам, попросил его и всех присутствующих умолкнуть . В комнате воцарилась абсолютная тишина, если не считать стрекота камеры.

- К...какой он, ваш Джон? – запинаясь, спросила Ншан.

- He is young. He has black hair… Sorry! Он молодой, красивый. Волосы черные, как у тебя, Ншан, - заговорила вдруг до сих пор молчавшая американка, путаясь между русским и английским. – Он хороший гай. Он тебе будет нравиться, когда ты приехать Америка. Вы будет... – Она жестами обратилась к своим за недостающим словом, но сама же закончила: - Вы будет друзья. – И для наглядности сложила ладони в дружеском приветствии, забывая, что Ншан не может ее видеть.

- Черных волос мало. Что-нибудь еще. Чем он отличается от остальных? Нет, чем он болел или болен? – попросила подсказки Ншан.

Задумавшись ненадолго, Сноу ударил себя ладонью по лбу:

- Of course! He has… У него искусственная почка! Год назад он... чик-чик – операция.

- Какая именно? Правая или левая? – оживилась Ншан.

Этого никто не знал. Но подсказка сыграла свою роль – зацепка для того, чтобы отыскать одного единственного, нужного ей человека среди семимиллиардного населения Земли, была найдена.

Ншан знаком попросила тишины, сложила руки на коленях. Подумала уже далеко не растерянно: «Да как же я могу представить себе город, который никогда не видела. Откуда мне знать, куда направился неизвестный американский парень... с искусственной почкой... – На ее лице отразилась легкая гримаса. – Как плохо ему спалось этой ночью.»

- ...Болит голова... О, мой Бог, как трещит голова! – вдруг заговорила она вслух. – Надо вскрыть конверт. Наверняка этот их генератор подсунул мне что-нибудь на другом конце города. А у них там, в Ереване, уже включились в эксперимент. Сноу нервничает и, как всегда, хочет большего, чем возможно. Не помешало бы чашечку кофе, иначе головная боль доконает раньше, чем я дойду до цели. Ладно уж, потерплю. Ну, что там, на открытке... Какая удача! Мое самое любимое место отдыха! А главное, я как раз на 49-Mile Scenic Drive. До объекта рукой подать... Отвратительная духота. Нечем дышать... Если все получится, я неплохо заработаю. Нэнси будет довольна. Закончу и позвоню ей. Проведем вечерок в баре, а потом ко мне... Три дня не был у матери в больнице. Ведь так и умрет, бедняжка, не дождавшись внуков. Ну хорошо, пусть будет Нэнси! Я не против. Поговорю с ней сегодня об этом... Вот я и на месте! Просили запомнить побольше деталей... Да я и так тут все наизусть знаю – озеро с черными и белыми лебедями, могучие колонны, ротонда с огромным куполом... австралийские эвкалипты у самой воды. Вот они-то и помогут мне избавиться от головной боли! Хорошо, что народу мало. Присяду под ними на берегу. И тут не так жарко...

Ншан потянулась, зевнула и устало откинулась на спинку дивана. Вокруг нее было непривычно тихо, будто комната разом опустела... Впрочем нет, камера продол-жала стрекотать. Весь этот длинный монолог она произнесла вслух на свободном американизированном английском, не сознавая того. В памяти ее осталось лишь неясное воспоминание, как после сна, но какое именно – она бы сказать не смогла.

- Do you speak English?! – К мистеру Сноу наконец вернулась способность говорить.

Но так как вопрос был задан по-английски, Ншан промолчала. За нее ответил Симон Симонович:

- Всего несколько месяцев назад я вывез ее из глухой деревни. Она не говорит не только по-английски, но и по-русски. Да и ее армянский диалект оставляет желать лучшего.

- I can’t believe it! It’s fantastic!

И до того, как был вскрыт конверт, все члены американской группы прекрасно поняли, какой объект посетил в Сан-Франциско Джон. Открытка лишь подтвердила это. На ней был запечатлен типичный образец «ландшафтной архитектуры»: живописный и одновременно до нелепости помпезный уголок города. В зеркальных водах искусственного залива, на котором мирно отдыхали дикие утки, белые и черные лебеди, отражался парк и монументальный комплекс в стиле неоклассицизма или арт-деко. Мощная бутафорская колоннада и ротонда с огромным куполом а-ля коринфского ордера. То был Дворец изящных искусств (Palace of Fine Arts Museum).

* * *

После столь удачно наведенного телемоста имя Ншан не сходило со страниц газет и экранов телевизоров. Один из местных журналов открыл даже рубрику: «Да или нет феномену?», где велась широкая полемика между читателями, журналистами и учеными. «Феноменом» заинтересовались представители самых различных областей науки. Изучали ее воздействие на живое существо, на растения, на минералы; изучали ее мозг и кровь, интеллект и психику. По всем параметрам, доступным современной науке, Ншан ничем не отличалась от среднего здорового человека.