- Как же я мечтала увидеть тебя! – проворковалаНшан. – Видеть... вижу... свидеться. Я снова могу произносить эти слова, так долго не имевшие для меня смысла... Еще там, в больнице, я все думала, придешь или не придешь, когда узнаешь, что я больше не слепая. Ты пришел! Спасибо!

Теперь ему некуда было укрыться. Ншан не сводила с него сияющих глаз.

- Послушай... - заговорил он не без усилия, - я пришел по делу.

- По де-лу? Какое может быть у тебя ко мне дело? - удивилась она, угасая изнутри, что тотчас отразилось в ее глазах: так медленно тускнеют люстры в зрительном зале перед началом представления. – А я-то думала, ты поспешил сюда, чтобы разделить со мной мою... нашу общую радость. Дело... Понимаю... Кому-то из твоих друзей нужен диагноз. Или сразу лечение? А может предсказать судьбу? Кому? Тебе? Твоему начальнику? Другу?

- Да перестань ты! – нахмурился Артур. И без обиняков выложил: - Мне поручено снять о тебе фильм.

- Вот как?

- Да. Вот так. – Он разозлился вдруг на нее, на себя и на директора студии – на всех, кто ставил его сейчас в идиотское положение. – Ну что ты так на меня смотришь!

- Кажется, тебе больше нравилось, когда я на тебя никак не смотрела.

- Послушай, Ншан! Так у нас с тобой никакого разговора не получится. Мне нужно написать сценарий и сдать его в сценарный отдел. А сценарий я могу написать только вместе с тобой, понимаешь. Чем раньше его утвердят, тем скорее я смогу приступить к съемкам.

Ншан понадобилось немного времени, чтобы понять, что это ее единственный шанс видеть его, общаться с ним, причем ежедневно.

- Так скорее пиши! Я согласна. - Она отвела взгляд в сторону.

- Нам надо посидеть вдвоем и обговорить, что будем снимать и как, - обрадовал-ся Артур ее сговорчивости, сразу переходя на деловой тон. – Ты должна будешь мне помочь.

- Помогу, Артур, помогу! Мы можем начать хоть сейчас.

А потом, уже ночью, сжав поплотнее веки, чтобы снова оказаться в привычной для себя тьме, Ншан долго размышляла, пытаясь понять, что же все-таки привело к ней Артура, упорно отказываясь верить, что заказ на фильм – единственная тому причина. В конце концов она уговорила себя, что неважно, зачем он приходил. Важно другое: хочет он того или нет, благодаря съемкам фильма о ней, он будет все время рядом. Однажды понравившись ему слепой, она сумеет завоевать его сердце зрячей.

Не исключала она и того, что его сдержанность была вызвана ущемленным самолюбием перед ее необычайной известностью. Ему нечего было этой известности противопоставить. Ведь из простой сельской знахарки, с которой его свела судьба в горах, она не только превратилась в такую же, как он, горожанку с солидной специальностью научного сотрудника НИИ, но и стала всемирно известной личностью, которую изучают серьезные ученые, к которой специально приезжают иностранцы. Осталась позади и бедность, она теперь богата. И у нее масса друзей и поклонников. Люди самых разных профессий ищут с ней встречи, домогаются ее благосклонности. Ко всему этому прибавилась самая большая ее победа – она снова видит. Она больше не инвалид. Она – полноценна, свободна и независима. И всей душой принадлежит ему. Он просто не сможет устоять против стольких ее достоинств. Возможно, он и сам уже это понял, а съемки фильма – только повод, чтобы быть поближе к ней.

Ншан уснула с умиротворенной улыбкой на губах, в предвкушении нового дня, и всех последующих, наполненных его присутствием.

Ншан теперь приходилось заново знакомиться с людьми, которые ее окружали и прежде. Ей даже понравилась своеобразная игра в узнавания тех, кого она различала только по голосам и по их индивидуальным флюидам. Впервые увидев Тамару, она еще раз пожалела, что обратилась к ней с просьбой, доверив ей самую сокровенную свою тайну. Внешность Артура несколько разочаровала ее. Она представляла его себе совсем иным. Но даже зрячие зачастую любят не конкретного, реального человека, а придуманный ими образ, безотчетно переносимый на избранный объект. А что же оставалось бедной Ншан, как ни фантазировать и домысливать. Увы, реальный Артур не мог тягаться с ее собственным героем. А главное – даже не пытался. Его помыслами сейчас целиком владела его первая самостоятельная работа. Ни о чем другом он думать не мог и не хотел.

Фильм о ясновидящей не требовал особых мудрствований, и потому сценарий был завершен и сдан довольно быстро. Его утвердили, сколотили маленькую съемочную группу и дали «добро» на реализацию проекта. Так в квартире Ншан прочно обосновались оператор, осветитель, звукооператор, художник и режиссер, то есть Артур.

Сразу по возвращении из Москвы Ншан объявила, что в ближайшее время не желает ни пророчествовать, ни целительствовать, ни «двигать вперед науку». И все ее поняли. Девушка, столько лет жившая во тьме, имеет право насладиться в полной мере вновь обретенным счастьем бытия – красками, светом и радостью полнокровного общения с близкими.

Но по сценарию Артура требовалось повторить эксперимент с тепловым воздействием, наиболее наглядно фиксируемым аппаратурой, что должно было придать убедительности повествованию о феноменальных способностях Ншан. Она упорно отказывалась, ссылаясь на непоколебимость своего решения отдохнуть от прежних дел. Но настойчивость Артура победила и он в конце концов уговорил ее.

Все было подготовлено и оборудовано, как в первый раз. Этот эксперимент повторялся неоднократно, и сотрудники лаборатории успели уже утратить к нему первоначальный интерес. Артур обсуждал с Симоном Симоновичем необходимые детали съемки, когда появилась Тамара.

На ней было бледно-сиреневое облегающее платье, перехваченное старинным серебряным поясом. На шее поблескивала тоненькая серебряная цепочка с полумесяцем. Ансамбль дополняли серебристые туфельки на изящном каблучке. Волосы, собранные на затылке пышным «хвостом», оставляли впереди челку, из-под которой сверкали искусно обведенные глаза с жесткими от туши стрелами ресниц. Выглядела она, как всегда, сногсшибательно, и явно на сей раз постаралась особенно, зная, что в НИИ намечена съемка. Но отнюдь не ради съемки она так постаралась, а ради снимающего. Артур непроизвольно так засмотрелся на нее, что потерял нить беседы с заведующим лабораторией.

- Кого я вижу! Старый знакомый, - нараспев приветствовала его Тамара. – Ты уже и сюда добрался!

Артур не помнил, чтобы они переходили на ты, но ее фамильярность его ничуть не покоробила.

- Режиссер «Арменфильма» Артур Саакян снимает фильм об исследовании феномена Ншан, - строго одернул ее Симон Симонович. – А ты могла бы являться вовремя и не заставлять нас всех ждать. Решено снова использовать тебя в качестве испытуемой.

- Кем решено? – окрысилась Тамара, задетая тоном Сим-Сима в присутствии «посторонних».

- Мною. Тебе этого уже недостаточно?

- Я, кажется, оформлена здесь младшим научным сотрудником, а не подопытным кроликом для наших экстрасенсов, - напомнила она, рисуясь перед Артуром.

- В чем дело, Тамара? – рассердился Симон Симонович. – Ты ведь знаешь, что в наших экспериментах мы всегда обходимся своими силами.

- Знаю-знаю. Если вы меня об этом просите, я могу пойти вам навстречу, ради интересов нашего института. Но выговоры при этом выслушивать не стану.

- Сделай одолжение, пойди нам навстречу, - в тоне Сим-Сима была скрытая издевка.

- Уговорили, - подыграла она ему.

- Вот и умница. А теперь дуй в экранированную камеру. Ты всех задерживаешь.

- Задерживаешь, задерживаешь... – ворчала она, направляясь к камере. – Могли бы засунуть туда кого-нибудь другого. Не велика премудрость.

Ншан проскользнула за ней следом. Она явно нервничала.

- Как дела? – поинтересовалась Тамара, неохотно снимая с себя украшения. – Уже привыкла к свету и нашим физиономиям?

- Мне даже кажется, что так было всегда, - хмуро отозвалась Ншан.

- Я вижу, твой рыцарь теперь не отходит от тебя.

- Ты мешаешь мне настроиться.

- Насколько я помню, прежде ты никогда не настраивалась.