И обернулся, почувствовав ее присутствие раньше, чем услышал осторожные шаги. Усталое лицо озарилось улыбкой.

— Здравствуй, моя хорошая, — девушка доверчиво прильнула к нему и вздохнула. Обняв ее, Вадим осторожно коснулся золотой макушки и замер на несколько секунд, отрешившись от всего мира. — Как ты? Мне показалось, что-то случилось перед моим отъездом. То ли обиделась на меня за что-то, то ли захворала. Я тебя целую неделю не видел, — с легкой обидой в голосе прошептал Вадим. Илика подняла на него наполненные слезами глаза.

— Я люблю тебя, — неожиданно для обоих призналась она. — Ты не обижал меня, просто я растерялась, поняв, что влюбилась в хозяйского сына. Я не пара тебе, простая служанка. И… мне казалось, что если не видеться, то все пройдет, как наваждение или дурман. А оно не проходило. И я подумала… Да Перун с ними, с предрассудками! Один раз живем, не хочу ни о чем думать! Даже если мы не сможем быть вместе всю жизнь, то хоть сколько-нибудь ведь сможем! А там как богам будет угодно! Я понимаю, рано или поздно тебе надут невесту по положению и знатности… Наверное, тогда я уеду. Не знаю, в общем. Будь что будет!

Произнеся эту торопливую и отчаянную тираду, она опустила голову, боясь поглядеть на любимого. А он осторожно заставил ее поднять голову и ответил долгим поцелуем, выметая из головы все сомнения, страхи, мысли… Легкой золотой дымкой завихрился вокруг них снег, словно сами боги благословили этот непонятный союз, только что заключенный против всех законов и правил..

После обеда дружинники снова высыпали во двор на тренировку — воинское дело в замке всегда было на первом месте, и парни никогда не упускали возможности отточить мастерство. После получаса обычных упражнений и шуточных сражений Грегор, ухмыльнувшись, вызвал на состязание брата. Тот изящно поклонился, принимая вызов.

Несколько минут братья кружили друг напротив друга, не делая ни единого выпада, а словно изучая противника, выбирая, куда нанести единственный, но точный удар, который определит судьбу всего поединка сразу. Опытный Вадим настороженно караулил каждое движение младшего, не давая ему приблизиться больше, чем нужно было для удара.

— Ну что, братец, завоевал нашу ведьму? — широко ухмыльнулся Грегор, делая ложный выпад, чтобы заставить соперника раскрыться под удар. Но Вадим только хмыкнул, легко отводя клинком острый меч, направленный в его грудь.

— А тебе какое дело, мелкий? — изящно ушел от следующего пасса воин. Грегор крутанулся на месте, якобы ошибочно отворачиваясь, но в следующий миг яркое солнце яростно блеснуло на выстрелившем вперед лезвии его меча. Вадим и от этого удара уклонился легко и непринужденно. — Нет, я, конечно, благодарен тебе за то, что ты ее сюда привез, иначе мы бы не познакомились. Но не кажется ли тебе, что это… скажем, не твое дело?

Язвительная ухмылка на лице старшего заставила сердце Грегора вскипеть от обиды. Значит, эта белобрысая ведьма действительно предпочла брата. Маленькая дрянь! — выругался про себя отвергнутый парень. Надо же, его послала в далекие дали, а этому сердце вручила на золотой тарелочке. Зараза такая! Грегор разозлился и нанес целую серию быстрых ударов, пытаясь вымотать противника, вынудить его раскрыться и допустить ошибку. Но чертов братец не попадался на его уловки, словно угадывая очередной удар еще до того, как Грегор повернет клинок. Еще через несколько минут он вскрикнул от легкого укола в плечо. Поединок был закончен победой Вадима. Поклонившись противнику, он потянулся и широко улыбнулся:

— Да не ревнуй ты! Она ж не виновата, что полюбила меня, а не тебя. И на твоей улице будет праздник, вот увидишь!

— Ты ведь не женишься на ней, — вдруг серьезно обратился к брату Грегор, оперевшись на воткнутый в снег меч. — Это я еще мог бы, я младший сын, на меня не возлагают столько надежд. Но ты наследник отца, будущий глава Фантомов. Тебе просто не дадут жениться на безродной служанке, отец наверняка подберет невесту из дочерей глав союзных кланов. Ты же у нас такой праведный, как же ты можешь обманывать влюбленную девочку?

— А она знает, — пожал плечами Вадим. — Илика умничка и прекрасно понимает разницу в нашем положении. Просто она любит меня и хочет быть рядом столько, сколько судьбой отмерено. Эх, Грегор, и чего б тебе старшим не родиться? Ты же просто создан для руководства кланом, прирожденный вождь! А я терпеть все это не могу. Воевать — да. Я хороший воин. Но командовать другими, да еще таким кланом, как наш… Вот надоест все, возьму Илику да уеду в Китеж к Гаврошу, он давно зовет, — мечтательно протянул Вадим, вложив меч в ножны на поясе. — А что? Идея богатая. Сыновей у него нет, а клан кому-то передать надо. Тогда отцу придется передать Фантомов тебе.

— Если бы, — скептически протянул Грегор. — Так тебе отец и позволил уехать. У него на тебя столько планов заготовлено… Найдет и назад привезет. Хотя вообще когда еще это будет. Отец еще крепок и полон сил. Вряд ли он отойдет от дел раньше, чем руки устанут держать меч, а ноги перестанут попадать в стремена лошади. Так что не вешай нос. У вас с Иликой еще много времени. А там что-нибудь да изменится.

— Ага, Девина повернется вспять, и отец от меня отстанет с главенством, — хмыкнул Вадим. — Ладно, ты прав. Время покажет. Пойду я к ней. Не скучай!

— Не дождешься, — огрызнулся Грегор, выходя из казармы. Вадим умылся и поспешил в аптеку.

Лютеция, каменная столица, поражала своим великолепием. В отличие от деревянно-домашнего Китежа или песочно-пустынного Ар Каима она сразу заявляла свои претензии на звание главного города страны и прекрасно с этим справлялась. Величие Лютеции подавляло впервые попавшего в город путника. Напитанные историей камни излучали высокомерную прохладу, каждым домом, каждой улицей подчеркивая свою древность и значимость. Чувствовалось, что именно этот город был заложен самым первым, и, как старший сын в семье, Люта давала понять свое положение другим городам.

Весна робко заявляла свои права, пока еще не решаясь спорить с прочно освоившейся в городе зимой. Но уже в полуденное время было чуть теплее, чем утром, где-то робко проклевывались первые зеленые ростки, деревья стряхнули снег и прихорашивались перед тем, как одеться в свежую листву яркого изумрудного оттенка. Небо умылось утренней росой, из глухо-серого превратившись в нежно-лазурное, а солнце все чаще выбиралось на небосклон, мягко намекая, что вот-вот возьмется за землю всерьез, и тогда снегу и морозу придется уступить свою власть и уйти на покой до следующей зимы. Бог солнца Хорс готовился уступить права Яриле, ярому богу пробуждающейся природы и вешнего света.

В одном из замков города собирался Большой Совет. Недавно закончилась целая серия войн, в которых приняли участие столичные кланы, и большая часть завершилась победой. К сожалению, несколько кланов, вместо того чтобы принести к воротам столицы флаги побежденных, украсили своими штандартами Залы славы других городов. Одним из таких досадных поражений был проигрыш Призраков, рекрут-клана Фантомов. Драгомир, глава Фантомов, нахмурившись, что-то черкал в свитке, лежащем перед ним, и ждал окончания перерыва. Во второй части заседания должна была решаться участь клана его сына. То ли ему дадут еще один шанс реабилитироваться перед Советом и позволят принять участие в новой войне, то ли расформируют и разбросают воинов по другим отрядам. Меньше всего Драгомиру хотелось второго исхода. Призраки должны остаться, в них взращено немало отличных воинов, в том числе и его старший сын.

— Хандрите, лорд? — послышался рядом низкий приятный голос. Драгомир повернул голову: рядом стоял глава одного из самых могущественных кланов Союза, в который входили и Фантомы. Высокий, отлично сложенный мужчина лет сорока, стоял рядом с креслом Драгомира, опираясь на рукоятку отличного меча. Темно-карие глаза спокойно смотрели на главу Фантомов, но где-то в глубине их легкой искоркой плескалось… нет, пожалуй, не ирония, скорее некоторое удовлетворение.