Умница рукотворная наконец-то вняла мольбам не орать мне в сонный мозг каждое утро, сама придумала, как будить по-другому. Надо же – солнышко в окошко, прелесть! Самое интересное – как она додумалась, что человеку гораздо важней вспомнить о кое-каких вещах самостоятельно, а не под душем бездумно слушать её доклад и гадать, когда же она заткнётся наконец! Не спорю, в первые дни, сразу после первойо мордобоя, это было необходимо, я просто не хотел думать даже о ближайшем будущем, настолько мало удовольствия доставляло это занятие. Но жизнь стала как-то налаживаться, будущее перестало пугать – вряд ли можно ждать чего-то страшнее уже происходящего. Да и вообще многое в жизни оказалось сказочно удивительным, особенно Фара, конечно. Я её сегодня обязательно увижу… гм, как и вчера, но ведь может вдруг прийти день, в котором её не будет! Жил же я без неё больше четверти века! Стоп, хватит себя накручивать – та жизнь больше не вернётся, и уж точно не сегодня. Итак, что у меня на выходные?

Первое, что вспомнилось - меня сегодня не должны убивать, это происходит по чётным. То есть завтра ждёт беседа с Доком после регенерации, и это очень хорошо ну, должно же в этом быть что-то хорошее! А сегодня вместо Дока у меня на повестке дня Максик. Ух, как много интересного скопилось по его скромную душу! Он с Буханкой крепко меня достал своей особой программой, вернее достали головоломные упражнения. Они заполнили не только мои штрафные часы, но проникли в мои сны, и в прочее время мне требовалось внимательно следить за мыслями, чтоб не съехать в эту завораживающую бездну. Честно, не смотря на все попытки Макса объяснить, как это работает, я мало что понял, но для меня уже очевиден ошеломляющий вывод из этого – оно работает! В жизни бы не догадался, а тут будто пазл сам сложился: Макс начал программу с кем-то, о ком мне знать не нужно. Он правдиво признал, что подсматривал за девчонками с покойными Танака. И, по словам немцев, у Танака были какие-то личные записи. Ерунда, вроде бы, но, во-первых, Макс не сказал, что они подсматривали только за девчонками. А во-вторых, я сам попробовал «заснять» простейшую картинку в мастерской, то есть передать искину изображение – ничего не получилось. Оказывается, изображение нужно как-то «оцифровать», представить в приемлемом для Буханки формате, напрямую используя для этого собственные мозги. В идеале, набубнить ей несколько килобайт машинного кода, ведь единственная обратная связь - имплант в речёвой зоне мозга. Остальные импланты работают только на передачу.

Всё, в общем, ясно, остаётся уточнить детали у Макса лично. Девчонки недвусмысленно пообещали расположить его к разговору, интересно только, каким образом… Впрочем, это непринципиально, мне же нужно подумать, о чём с ним говорить. Под душем план ближайших действий в целом созрел. Вооружившись зубной щёткой, я довёл диспозицию до блеска под привычный уже буханкин гундёж о пустой трате времени, мол, судовые гигиенические ополаскиватели эффективней и не требуют столько усилий.

- Ага, - привычно соглашаюсь, прополоскав рот обычной водой, - особенно хорошо после них должна пролетать пластиковая каша. Только я-то её не ем, так что Вогу про это рассказывай.

- Лидер штурмового звена заверяет, что использование ополаскивателей совсем не делают стандартные пайки вкуснее! – возразила искин.

- Правда? – я удивился.

- Да. Вог говорит, что лучше перед завтраком выпьет литр ацетона, чем будет этим полоскать зубы, и тоже пользуется примитивной щёткой!

- Вот видишь! – обрадовался я. – Мысли у гениев сходятся!

И пробурчал, одеваясь, - а гении редко ошибаются парами.

Буханка заткнулась на обдумывание, я в отличном настроении направился по делам.

Первым делом заскочил в мастерскую. Мне срочно потребовался набор герметичных пластиковых контейнеров. В столовке привычно поздоровался, на меня оглянулись, улыбнулись. Сразу подошёл к стоящим у пустых столиков истребителям с таким видом, как будто они соображают, чего бы попросить у Буханки на завтрак. Меня они, конечно, не ждали и не думали даже - можно сказать, совсем обо мне забыли, настолько искренне их взгляды искрились удивлённым узнаванием. А радость, облегчение и упрёк «ну, что ж ты так долго?» мне просто почудились.

- Блинчики? - задаю вопрос по существу, делаю интригующую паузу. – Или беляши?

- С мясом? – воскликнула Марта, - откуда?

- У Дока кот…, - начал я с улыбкой, но, судя по взглядам, меня вновь неправильно поняли. Пока не вцепились ногтями в харю, говорю торопливо, - жив-здоров и жрёт в три горла. Пришлось придумывать для него корм…

Взгляды стали недоумёнными.

- … и ничего умнее начинки для пирожков не вспомнилось просто по ассоциации! – Я постарался быть очень убедительным. – А на обед будут котлеты!

- Тоже из кошачьего корма? – невзначай поинтересовалась Марта.

- Тоже из мяса, - встал Дирк на мою защиту, парням идея с котлетами явно пришлась по душе.

- Буханочка, беляшей нам и порцию с собой для кота, - говорю вслух, типа, всё никак не привыкну к мысленному общению. За моей спиной кто-то печально вздохнул, кто-то гулко сглотнул слюну, кто-то помянул чью-то маму. Немцы довольно потянулись за тарелками, я одну порцию сразу выгрузил в контейнер. Щёлкнул крышкой, убрал в пакет, Хелен ухмыльнулась, - а котика случайно не Максиком звать?

- Не знаю, - пожал я плечами, - надо у Дока спросить, как назвал.

- Угу, - пробормотала Марта, - привет ему передавай.

Вообще-то, Док присутствовал в кают-компании, и особой надобности что-то ему передавать я не видел. Но и переспрашивать не стал - немцы не отрывали влюблённых глаз от пирожков. Принимаюсь за беляш мечты – сочный, острый, среднепрожаренный, полный мяса. Серьёзно, именно о таком я мечтал в привокзальных харчевнях, даже придумался как-то «законопроект об обязательном процентном наполнении беляшей и минимальной длине сосисок в хот-догах». Чтоб в случае нарушения продавец немедленно компенсировал недостачу граммами и сантиметрами собственной плоти без суда и следствия. Грустно вздохнул, пережёвывая мечту, - только в космосе, у инопланетян, она стала реальностью. А Земля наша так и останется одним сплошным разочарованием.

Хелен и Марта, одинаковые немецкие стервозы выразили желание посмотреть на котика, как его будут кормить. Хм, собственно, я к Доку после завтрака и собирался, говорю, пойдёмте-с. Космический диссидент в компании Вога уже впихнул в себя положенный набор питательных веществ и отбыл на своё место по походному расписанию. Подходим к медотсеку, попросили разрешения войти. Док чин-чинарём вынул отчего-то из регенерационной капсулы сонного, слегка контуженного фантастикой кота. При немцах развернул упаковку с паштетом, потыкал в него котонафта, тот сообразил, что от него требуется, уже без особого восторга принялся поглощать корм. Едва Марта хотела меня спросить, для кого же я припас беляши в контейнере, как Док сварливым тоном выпроводил посторонних вон - мол, полюбовались, и ладно, а у нас плановые процедуры и обследования. Немочки, поджав губки, задрав независимо вздёрнутые носики, гордо удалились. Ганс и Дирк хотели было что-то спросить у меня, но их резковато окликнули – я понял только, что у них ко мне дело по секрету от своих подружек. Догадаться, в общем, нетрудно – им срочно понадобилась косметика. В космосе! В принципе, мне нетрудно, сделаю, когда придумаю для валькирий что-нибудь пошикарнее. Ещё надо подумать о цене за это дело. Дружба дружбой, а они нам, кстати, репарации не все заплатили, Хрущёв им «простил», видите ли. Так вот я – не Хрущёв, и все сроки давности для меня просто время начисления процентов. Придётся им в недалёком будущем за одну пеню пару-тройку цивилизованных звёздных систем разграбить дотла.

- О чём размечтался, кадет? – вывел меня Док из задумчивости.

- А? – вздрогнул я, возвращаясь на грешную палубу. – О цивилизованных мирах.