можно было уже разглядеть легкий девичий стан. Девушка остановилась в нерешительно¬ сти, как бы раздумывая, бла¬ горазумно ли будет идти даль¬ ше. Глаза Гектора теперь по¬ блескивали в лунных лучах — было видно, как он то откроет их, то лениво зажмурит опять,— однако он больше не выказы¬ вал недовольства. — Подойди. Мы твои дру¬ зья,— сказал траппер, по давней привычке объединяя в одно себя и своего спутника.— Мы твои друзья; от нас тебе не будет обиды. Мягкий тон его голоса, а может быть, и важность ее це¬ ли помогли женщине переси¬ лить страх. Она подошла ближе, п старик узнал в ней молодую девушку, уже знакомую чита¬ телю Эллен Уэйд. — Я думала, вы ушли,— сказала она, робко и тревожно озираясь.— Мне ска¬ зали, что вы ушли и что мы никогда вас больше не увидим. Я не думала, что это вы! — Люди — редкая диковина в этой голой степи,— воз¬ разил траппер.— Я храню смиренную надежду, что я хоть и долго общался со зверями пустыни, а все ж не утра¬ тил человеческого облика. — Нет, я поняла, что передо мной человек, и даже по¬ думала, что различаю тявканье собаки,— ответила она то¬ ропливо, точно хотела что-то объяснить, но осеклась в страхе, не наговорила ли больше чем надо. — На стоянке твоего отца я не видел собак,— заметил траппер. — Отца!—с жаром перебила девушка.—У меня нет отца! Я чуть не сказала — нет ни единого друга. В лице старика, загрубелом от непогоды, читались пря¬ мота и добродушие, а ласковый и сочувственный взгляд, каким он встретил ее слова, и вовсе успокоил девушку. 29

— Как же ты пустилась в края, куда дорога только сильному? — спросил он.— Разве ты не знала, что, перейдя большую реку, ты на том берегу оставишь друга, чей долг всегда оберегать таких, как ты,— юных и слабых. — О ком вы это? — О законе. Плохо, когда он давит нас, но иногда мне думается, что еще того хуже, когда его нет вовсе. Годы и слабость временами наводят меня на эту горькую мысль — мысль слабого человека. Да, да, когда требуется забота о тех, кто не наделен ни силой, ни разумением, тут бывает нужен закон. Однако, девушка, если нет у тебя отца, то, верно, есть хоть брат? Девушка услышала скрытый в этом вопросе упрек и, смешавшись, молчала. Но, взглянув украдкой на доброе и серьезное лицо собеседника, который смотрел на нее все так же участливо, она ответила твердо, и тон ее не оста¬ вил сомнения, что она правильно поняла тайный смысл зго слои. — Боже избави, чтобы кто-нибудь, схожий с теми, кого вы там пидели, был мне братом или кем-либо еще близким и дорогим! Но скажите мне, добрый старик, вы в самом деле живете один в этом пустынном краю? Тут и вправду нет никого, кроме вас? — Здесь бродят сотни... нет, тысячи законных владель¬ цев страны, но людей с нашим цветом кожи очень не¬ много. — А встретили вы здесь хоть одного белого, кроме нас? — нетерпеливо перебила девушка, не давая старику закончить его медлительные объяснения. — Никого за много дней... Тихо, Гектор! — добавил он в ответ на глухое, еле слышное ворчание своего друга.— Собака чует недоброе в наветренной стороне. Черные мед¬ веди с гор иной раз спускаются и ближе. У пса нет при¬ вычки скулить из-за безобидной дичи. Я уже не быо из ружья так быстро и метко, как бывало, но и сейчас, на склоне лет, в этой прерии мне не раз доводилось уло¬ жить самого лютого хищника; бояться тебе, девушка, нечего. Эллен посмотрела вокруг с той особой манерой, кото¬ рую так часто можно подметить у девушек: сперва глянуть себе под ноги, а потом охватить глазами все, что доступно взору человека; но ее лицо выражало скорее нетерпение, чем тревогу. 30

Вскоре, однако, отрывистый лай собаки заставил обоих обратить взгляд в другую сторону, и теперь они смутно различили, на кого в самом деле указывало повторное пре¬ достережение. Глава III Еще бы! Ты один из самых вспыль* чивых малых во всей Италии. Чуть тебя заденут — ты сердишься; а чуть рассердишься — всех задеваешь. Шекспир, «Ромео и Джульетта» Траппер, хоть и удивился, завидев еще одну человече¬ скую фигуру — тем более что приближалась она пе оттуда, где заночевал переселенец, а как раз с противной сто¬ роны,— однако остался спокоен, как человек, издавна при¬ выкший ко всякого рода опасностям. — Мужчина,— сказал траппер.— И в жилах у него кровь белого, иначе поступь его была бы легче. Будем го¬ товы к самому дурному, потому что метисы, какие попа¬ даются в этой глуши, худшие варвары, чем чистокровные индейцы. С этими словами он поднял ружье и проверил на ощупь, в порядке ли кремень и затравка. Но, едва он при¬ целился, быстрые и трепетные девичьи руки схватили его за локоть. — Ради бога, не спешите! — сказала Эллен Уэйд.— Это, может быть, друг... знакомый... сосед! — Друг? — повторил старик, решительно высвободив¬ шись из ее цепких рук.— Друзья повсюду редкость, а в здешнем краю их встретишь, пожалуй, реже, чем где-ни¬ будь еще. Соседи же селятся здесь так далеко один от другого, что едва ли к нам идет знакомый. — Пусть незнакомый... но ведь вы не захотите пролить его кровь! Траппер вгляделся в ее лицо и прочел в нем тревогу и страх. Тогда, как будто круто изменив свое намерение, он уткнул ружье прикладом в землю. — Нет,— сказал он, обратившись скорее к самому себе, чем к своей собеседнице,— девушка права: не дело проли¬ вать кровь ради спасения жизни, такой бесполезной п

близкой к концу. Дам ему подойти: пусть забирает мои капканы, меха, даже мое ружье, если захочет. — Ничего он не потребует, ему ничего не нужно,— возразила девушка.— Если он честный человек, с него до¬ вольно и собственных, он не станет отбирать чужое... Удивленный траппер не.успел ничего возразить на эти бессвязные, противоречивые слова, потому что незнакомец был уже в пятидесяти шагах от места, где они стояли. Гек¬ тор между тем не остался безразличным свидетелем про¬ исходящего. Заслышав далекие шаги, он поднялся с нагре¬ того места у ног своего хозяина; а теперь, когда фигура незнакомца оказалась на виду, он медленно пополз ему навстречу, прижимаясь к земле, как барс перед прыжком. — Отзови собаку,— сказал мужской голос, твердый и низкий, скорей дружелюбно, чем тоном угрозы.— Я люблю собак, и мне будет жалко причинить вред твоему псу. — Слышишь, песик? О тебе говорят! — отозвался трап¬ пер.— Поди сюда, глупыш. Лай да вой — вот и все, что осталось ему в защиту. Подходи, друг, собака беззубая. Незнакомец не заставил себя долго просить. Он бро¬ сился вперед, и не прошло секунды, как он уже стоял ря¬ дом с Эллен Уэйд. Глянув на нее и убедившись, что это впрямь она, он внимательно оглядел ее спутника: видно, ему было совсем не безразлично, что это за человек. — Ты откуда свалился, приятель? — сказал он, и его беззаботный, открытый тон показался таким естествен¬ ным, что тут не могло быть притворства.— Или ты н впрямь живешь в прериях? — Я давно живу на земле, и, надеюсь, никогда я не был ближе к небу, чем сейчас,— отвечал траппер.— Мое жилье, если можно гак его назвать, здесь неподалеку. А теперь я позволю себе ту же вольность, какую ты так легко позволяешь себе с другими. Откуда ты пришел и где твой дом? — Тише, тише; когда я кончу задавать свои вопросы, придет твой черед. На кого можно охотиться при лунном свете? Неужели ты выслеживаешь буйволов в этот час? — Я иду, как видишь, со стоянки путешественников, вон за тем бугром, в свой вигвам. Этим я никому не врежу. — Да уж, наверное, никому. А молодую женщину ты прихватил показывать тебе дорогу, потому что она хорошо знакома с местностью, а ты, бедняга, плохо? — Я повстречал ее, как и тебя, случайно. Десять дол¬ 32

гих лет я прожил в этих широких степях и ни разу до ны¬ нешней ночи не набрел в такую пору на белокожего. Если мое присутствие кому-то в помеху, извини, и я пойду своим путем. Выслушай, что тебе скажет твоя подружка, и тогда, наверное, ты и меня станешь слушать не так недоверчиво. — «Подружка»! —* сказал юноша и, сняв меховую шапку с головы, запустил пальцы в копну черных куд¬ рей.— Я в глаза ее не видал до нынешнего вечера, разрази меня... — Хватит, Поль! — остановила его девушка, зажав ему рот ладонью с такой свободой, что было трудно попа¬ рить в правдивость его утверждения.— Честный старик не выдаст нашу тайну. Я это поняла по его глазам и ла¬ сковой речи. — «Нашу тайну»! Эллен, ты, видно, забыла... — Нет, я не забыла ничего, что мне положено пом¬ нить. И все-таки говорю, что мы можем довериться этому честному трапперу. — Трапперу! Так он траппер? Руку, отец! Твой про¬ мысел сродни моему. — В этом краю охотнику не требуется большого искус¬ ства,— возразил старик и оглядел сильную и энергичную фигуру юноши, небрежно, но не без изящества оперше¬ гося на ружье.— Чтобы брать божью тварь в капкан или сеть, нужна скорее хитрость, чем отвага; я стар и должен заниматься этим делом! Но такой молодец, как ты, мог бы как будто выбрать для себя промысел получше. — Я? Да я ни разу в жизни не поймал в ловушку пи увертливую норку, ни ловкую ныряльщицу выдру, хотя, признаться, мне не раз случалось подстрелить бурую чер¬ товку, хоть и неумно расходовать на нее порох и свинец. Нет, старик, ни за чем, что ползает по земле, я не охочусь. — Чем же ты, друг, добываешь свой хлеб? Мало пользы человеку забираться в эти края, если он отказы¬ вает себе в законном праве охотиться на полевого зверя. — Ни в чем я себе не отказываю. Перейдет мне дорогу медведь, и он у меня тут же превратится в мишку с того света. Олени знают мой запах. Ну, а буйволы — я больше уложил быков, незнакомец, чем самый здоровенный мяс¬ ник во всем Кентукки. — Так ты умеешь стрелять? — спросил траппер, и скрытый огонь замерцал в его глазах.— Твердая у тебя рука и верный глаз? 33