Старик посмотрел в ту сторону, где опасность, к£за- лось, подступила ближе всего, и, покачав головой, про- говорил: — Да, мы обманывали сами себя, вообразив, что запу- тали след. Вот вам доказательство, что тетоны не только знают, где мы залегли, но хотят выкурить нас отсюда, как притаившихся зверей. Видите? Дьяволы подпалили траву вокруг всей низины одновременно и зажали нас в кольцо огня. Мы окружены им, как остров водой. — На коней — и вскачь! — крикнул Мидлтон.— Не от¬ дать же нам жизнь без борьбы! — Куда вы двинетесь? Разве тетонский конь, как са¬ ламандра \ может невредимо пройти сквозь огонь? Или вы думаете, бог ради вас покажет чудо, как в былые дни, и пронесет вас неопаленными сквозь печь, которая, видите вы, пылает там внизу, под красным небом? А за стеной огня — сиу: стерегут нас со всех сторон с луками и но¬ жами, или я ничего не смыслю в их дьявольских затеях. — Пусть выходят всем племенем,— запальчиво отве^ тил капитан,— мы врежемся в самую середину и посмот¬ рим, так ли они храбры! — Эх, на словах оно хорошо, да что. получится на деле? Спросите бортника, он вас поучит, как в таком деле умнее себя вести. — Нет, старый траппер,— отозвался Поль и напружил свое могучее тело, точно волкодав, знающий свою силу,— в этом случае я на стороне капитана. Дело ясное: надо обогнать огонь, пока не поздно, хотя бы он заманил нас в вигвам тетопа. Эллен, она ведь... — Что проку... что проку в ваших смелых сердцах, когда нужно сразиться не только с людьми, но и с огнем! Посмотрите вокруг, друзья: как яро валит дым изо всех низин! Он прямо говорит, что отсюда не выйдешь, не про¬ скочив сквозь кольцо огня. Сами смотрите, друзья, смот¬ рите сами и, если вы найдете хоть один-единственный лаз, велите, и я последую за вами. Беглецы внимательно оглядели все вокруг, но осмотр не рассеял их страха и только подтвердил безнадежность положения. Дым высокими столбами надвигался с равнины и сгущался кругом по всему горизонту в сплошную черную тучу. Красный жар, горевший в ее огромных 1 Саламандры — сказочные духи, живущие в огне. 262

— Куда вы двинетесь? Разве тетонский конь, как саламандра, может невредимо пройти сквозь огонь?

складках, то зажигал ее толщу отсветом пожара, то пере¬ брасывался в другое место, когда пламя внизу ускользало вперед, оставляя все позади окутанным в грозный мрак и яснее всяких слов показывая неизбежность надвигаю¬ щейся опасности. — Как это жестоко! — воскликнул Мидлтон, крепко обняв дрожащую Инес.— В такой час и таким страшным образом... — Врата рая открыты для всех, кто истинно верит,— прошептала на его груди набожная католичка. — Такая покорность судьбе может свести с ума! Но мы мужчины и будем бороться за жизнь! Что скажешь, мой храбрый, умный друг: сядем на коней и попробуем пробиться сквозь пламя или останемся на месте и будем смотреть сложа руки, как погибнут страшной смертью те, кто нам всего дороже? — Я за то, чтобы сняться роем и лететь, пока не стало в улье так жарко, что не усидишь,— ответил бортник, не усомнившись, что Мидлтон обращается именно к нему.— Ну, старый траппер, видишь сам: надо торопиться! Если мы промешкаем еще немного, то ляжем тут, как лежат на соломе пчелы вокруг улья, когда их выкуривают ради меда. Уже слышно завывание огня, а я по опыту знаю: как только пламя дойдет до степной травы, оно побежит так быстро, что тихоходу от него не уйти. — Ты думаешь,— возразил старик, указывая на окру¬ жавшие их заросли сухой и цепкой травы,— что йога человека может по такой тропе обогнать огонь? Мне бы только знать, в какой стороне залегли эти нелюди! — А вы что скажете, доктор? — растерянно обратился Поль к натуралисту с той беспомощностью, с какой не¬ редко пред лицом разбушевавшихся стихий сильный ищет поддержки у слабого.— Что вы скажете? Не найдется у вас лекарства на такой вот случай, где дело идет о жизни и смерти? Натуралист стоял, раскрыв свои записи, и смотрел на страшное зрелище так спокойно, как будто пожар в степи был зажжен с целью внести свет в какую-то трудную научную проблему. При вопросе бортника он словно очнулся и, обратившись к своему столь же спокойному товарищу, занятому, правда, совсем другим, к трапперу, со странным безучастием к их отчаянному положению спросил: 264

— Почтенный ловец, вам, наверное, часто доводилось быть свидетелем такого рода явлений с преломлением света... Поль помешал ему договорить, выбив у него из рук за¬ писи с необузданным бешенством, выдавшим полное смя¬ тение ума. Не дав им времени затеять ссору, старик, дер¬ жавшийся все время так, точно гадал, что делать дальше, но при этом был скорее озадачен, чем встревожен, вдруг принял решительный вид, как будто отбросил сомнения и уже знал, как лучше всего поступить. — Время действовать,— сказал он, пресекая ссору, готовую вспыхнуть между бортником и натуралистом,— Пора оставить книги да вздохи и взяться за дело. — Ты слишком поздно опомнился, жалкий старик! — крикнул Мидлтон.— Огонь в полумиле от нас, и ветер не¬ сет его в нашу сторону со страшной быстротой. — Что там огонь! Не об огне я думаю. Когда б я так же верно мог перехитрить тетонов, как я обма¬ ну огонь и оставлю его без добычи, нам бы не о чем было тревожиться. По-вашему, это огонь? Поглядели бы вы на то, что мне довелось видеть в восточных горах, когда могучие скалы вокруг дышали пламенем, точно кузнеч¬ ный горн, вот тогда бы вы знали, что значит бояться огня и радоваться счастью, что ты выбрался из него! Ну, мо¬ лодцы, за работу, хватит разговаривать. Вон тот клубя¬ щийся огонек и впрямь бежит на нас, точно лось рысцой. Беритесь-ка за эту низкую вялую траву и выдергивайте ее вон, чтобы оголить землю, где мы стоим. — Вы таким ребяческим средством хотите отнять у огня его жертвы? — воскликнул Мидлтон. Легкая, но победная улыбка пробежала по лицу ста¬ рика. Он спокойно ответил: — Ваш дед сказал бы: когда близок враг, солдат дол¬ жен без спора повиноваться. Капитан понял укор и тотчас принялся делать то же, что и Поль: без надежды, подчинившись приказу, усердно дергать из земли увядшую траву. Эллен тоже стала помогать им, а вслед за ней и Инес, хотя никто из них не знал, почему и зачем это делается. Человек, когда думает, что наградою за труд будет жизнь, работает изо всех своих сил. За несколько минут на месте, где сто¬ яли работавшие, образовалась голая круглая площадка футов двадцать в поперечнике. Траппер отвел женщин 265

к краю площадки и велел Мидлтоиу и Полю накинуть на них одеяла поверх тонких, легковоспламеняющихся пла¬ тьев. Едва те приняли эту меру предосторожности, старик прошел в противоположный край, где трава еще стояла высокой опасной стеной, и, выбрав пук самых сухих стеб¬ лей, положил их на полку своего ружья. Они мгновенно вспыхнули от искры. Затем он сунул этот маленький фа¬ кел в гущу стоячей травы и, отойдя к середине оголенного круга, терпеливо ожидал, что будет. Огонь жадно ухватился за новое топливо, и в одно мгновение по траве заскользили его раздвоенные язычки: так иной раз корова шарит вокруг языком, выискивая траву повкусней. — Теперь,—сказал старик, подняв палец и засмеяв¬ шись своим странным беззвучным смешком,—вы увидите, как огонь дерется с огнем! Эх, не раз случалось мне выжигать гладкую тропу, когда по лености я не хотел руками расчищать себе дорогу в заросшем логу. — А это нас не погубит? — изумился Мидлтон.— Разве вы не подвели врага еще ближе, вместо того чтоб избежать его? — А разве вы так чувствительны к ожогам? У ва¬ шего деда кожа была погрубее. Но поживем — увидим; Да, мы будем живы и увидим! Траппера не обманул его опыт. Пламя, разгоревшись, стало распространяться на три стороны, естественно уга¬ сая на четвертой, где не находило пищи. Оно ширилось и, возвестив о своем могуществе угрюмым воем, освещало все перед собою, а позади оставляло черную курящуюся землю, еще более нагую, чем если бы здесь прошла коса. Положение беглецов было бы по-прежнему отчаянным, когда бы площадка вокруг них не расширялась по мере того, как ее обегало пламя. Перейдя на то место, где трап¬ пер поджег траву, они избавились от чрезмерного жара, а вскоре пламя начало отступать со всех сторон. Их теперь окутывало облако дыма, но огненный поток, неистово ка¬ тившийся вперед, уже удалялся от них. Наблюдавшие дивились простому средству, применен¬ ному траппером, как царедворцы Фердинанда следили, вероятно, за Колумбом, когда он поставил яйцо; но только их наполняла не зависть, как тех, а глубокая благодар¬ ность. — Поразительно! — сказал Мидлтон, когда понял, что 266