более твердыми, чем он сам. Углы были прочно окованы богато разукрашенной сталью, а три замка своим фасоном и отделкой могли бы привлечь внимание даже в лавке ан¬ тиквара. Сундук был очень велик, и, когда Зверобой встал и попробовал приподнять его, взявшись за одну из массив¬ ных ручек, оказалось, что его вес в точности соответствует внешнему виду. — Видели ли вы когда-нибудь этот сундук Откры¬ тым? ^ спросил молодой человек с обычной бесцеремон¬ ностью пограничного жителя. ^ Ни разу. Отец никогда не открывал его при мне* если 427

вообще когда-нибудь открывал. Ни я, ни сестра не видели его с поднятой крышкой. — Ты ошибаешься, Джудит, — спокойно заметила Хет¬ ти. — Отец поднимал крышку, и я это видела. Зверобой прикусил язык; он мог, не колеблясь, допра¬ шивать старшую сестру, однако ему казалось не совсем добропорядочным злоупотреблять слабоумием младшей. Но Джудит, не считавшаяся с подобными соображениями, быстро обернулась к Хетти и спросила: — Когда и где ты видела этот сундук открытым, Хетти? — Здесь, и много раз. Отец часто открывает сундук, ко¬ гда тебя нет дома, потому что при мне он делает и говорит все, нисколько не стесняясь. — А что он делает и говорит? — Этого я тебе не могу сказать, Джудит, — возразила сестра тихим, но твердым голосом. —■ Отцовские тайны — не мои тайны. — Тайны? Довольно странно, Зверобой, что отец откры¬ вает их Хетти и не открывает мне! — Для этого у него есть свои причины, Джудит, хоть ты их и не знаешь. Отца теперь здесь нет, и я больше ни слова не скажу об этом. Джудит и Зверобой переглянулись с изумлением, и на одну минуту девушка нахмурилась. Но вдруг, опомнив¬ шись, она отвернулась от сестры, как бы сожалея о ее сла¬ бости, и обратилась к молодому человеку. — Вы рассказали нам только половину вашей исто¬ рии, — сказала она, — и прервали ее на том месте, когда заснули в пироге, или, вернее говоря, проснулись, усльь шав крик гагары. Мы тоже слышали крик гагары и дума¬ ли, что он предвещает бурю, хотя в это время года на озере бури случаются редко. — Ветры дуют и бури завывают, когда угодно богу — иногда зимой, иногда летом, — ответил Зверобой, — и га¬ гары говорят то, что им подсказывает их природа. Было бы гораздо лучше, если бы люди вели себя так же честно и откровенно. Прислушавшись к птичьему крику и поняв, что это не сигнал Непоседы, я лег и заснул. Когда рассве¬ ло, я проснулся и отправился на поиски пирог, чтобы минги не захватили их. — Вы рассказываете нам не все, Зверобой, — сказала Джудит серьезно.— Мы слышали ружейные выстрелы под 128

горой на восточной стороне: эхо было гулкое и продолжи¬ тельное и донеслось так скоро после выстрелов, что, оче¬ видно, стреляли где-то вблизи от берега. Наши уши при¬ выкли к таким звукам и обмануться не могли. — На этот раз ружья сделали свое дело, девушка. Да, сегодня утром они исполнили свою обязанность. Некий воин удалился в счастливые охотничьи угодья, и этим все кончилось. Джудит слушала затаив дыхание. Когда Зверобой, по своей обычной скромности, видимо хотел прервать разговор на эту тему, она встала и, перей¬ дя через горницу, села с ним рядом. Она взяла охотника за его жесткую руку и, быть может бессознательно, сжала, ее. Ее глаза серьезно и даже с упреком поглядели на его загорелое лицо. —- Вы сражались с дикарями, Зверобой, сражались в одиночку, без всякой помощи! — сказала она. — Желая за¬ щитить нас — Хетти и меня, — быть можёт, вы смело схва¬ тились с врагом. И никто не видел вас, никто не был бы свидетелем вашей гибели, если бы провидение допустило такое великое несчастье! — Я сражался, Джудит, да, я сражался с врагом, и к тому же в первый раз в жизни. Такие вещи вызывают в нас смешанное чувство печали и торжества. Человеческая натура, по-моему, воинственная натура. Все, что произо¬ шло со мной, не имеет большого значения. Но, если сегодня вечером Чингачгук появится на утесе, как мы с ним усло¬ вились, и я успею усадить его в лодку незаметно для дика¬ рей или даже с их ведома, но вопреки их воле и желаниям, тогда действительно должно начаться нечто вроде войны, прежде чем минги овладеют замком, ковчегом и вами самими. — Кто этот Чингачгук? Откуда он явился и почему придет именно сюда? — Вопрос естественный и вполне законный, как я по¬ лагаю, хотя имя этого молодца уже широко известно в его родных местах. Чингачгук по крови могиканин, усыновлен¬ ный делаварами по их обычаю, как большинство людей его племени, которое уже давно сломилось под натиском белых. Он происходит из семьи великих вождей. Его отец Ункас был знаменитым воином и советником своего наро¬ да. Даже старый Таменунд уважает Чингачгука, даром что 129

тот еще слишком молод, чтобы стать предводителем на войне. Впрочем, племя это так рассеялось и стало так мало* численно, что звание вождя у них — пустое слово. Ну так вот, лишь только нынешняя война началась всерьез, мы с Чингачгуком сговорились встретиться подле утеса близ истока этого озера, сегодня вечером, на закате, чтобы затем пуститься в наш первый поход против мингов. Почему мы выбрали именно здешние места это наш секрет. Хотя мы еще молоды, но вы сами понимаете — мы ничего не де¬ лаем зря, не обдумав все как следует. — У этого делавара не могут быть враждебные намере-* ния против нас, — сказала Джудит после некоторого коле^» бания, — и мы знаем, что вы наш друг. — Надеюсь, что меньше всего меня можно обвинить в таком преступлении, как измена, ^ возразил Зверобой, не¬ много обиженный тем проблеском недоверия, который мелькнул в словах Джудит. — Никто не подозревает вас, Зверобой! — пылко вос¬ кликнула девушка. — Нет, нет, ваше честное лицо может служить достаточной порукой за тысячу сердец. Если бы все мужчины так же привыкли говорить правду и никогда не обещали того, чего не собираются выполнить, на свете было бы гораздо меньше зла, а пышные султаны и алые мундиры не могли бы служить оправданием для низости и обмана. Девушка говорила взволнованно, с сильным чувством. Ее красивые глаза, всегда такие мягкие и ласковые, метали искры. Зверобой не мог не заметить столь необычайного волнения. Но с тактом, который сделал бы честь любому придворному, он не позволил себе хотя бы единым: словом намекнуть на это. Постепенно Джудит успокоилась и вско¬ ре возобновила разговор как ни в чем не бывало. — Я не имею права выпытывать ваши тайны или же тайны вашего друга, Зверобой, и готова принять все ваши слова на веру. Если нам действительно удастся приобрел сти еще одного союзника-мужчину, это будет великой под-? могой в такое трудное время. Если дикари убедятся, что мы можем удержать в своих руках озеро, они предложат обменять пленников на шкуры или хотя бы на бочонок по-> роха, который хранится в доме. Я надеюсь на это. На языке у молодого человека уже вертелись такие слова, как «скальпы» и «премии», но, щадя чувства доче¬ 130

рей, он не решился намекнуть на судьбу, которая, по всей вероятности, ожидала их отца. Однако Зверобой был так не искушен в искусстве обмана, что зоркая Джудит прочи¬ тала эту мысль на его лице, — Я понимаю, о чем вы думаете, — продолжала она поспешно, — и догадываюсь, что бы вы могли сказать, если бы не боялись огорчить меня... то есть нас обеих, так как Хетти любит отца не меньше, чем я. Но мы иначе думаем об индейцах. Они никогда не скальпируют пленника, по¬ павшего к ним в руки целым и невредимым. Они оставляют его в живых — конечно, если свирепая жажда крови вне¬ запно не овладеет ими. Я не боюсь, что они снимут скальп с отца, и за жизнь его я спокойна. Если бы индейцам уда¬ лось подобраться к нам в течение ночи, весьма вероятно, мы потеряли бы наши скальпы. Но мужчины, взятые в плен в открытом бою, редко подвергаются насилиям, по крайней мере до тех пор, пока не наступает время пыток. — Да, таков их обычай, и так они обыкновенно посту¬ пают. Но, Джудит, знаете ли вы, зачем ваш отец и Непосе¬ да ходили к лагерю дикарей? Знаю, это было жестокое желание. Но как быть? Мужчины всегда останутся мужчинами. Даже те из них, которые ходят в мундирах, расшитых золотом и серебром, и носят офицерский патент 1 в кармане, совершают такие же жестокости. — Глаза Джудит вновь засверкали, но отчаянным усилием воли она овладела собой. — Я всегда начинаю сердиться, когда подумаю, как гадки мужчины, — прибавила она, стараясь улыбнуться, что ей плохо уда¬ лось. — Все это глупости! Что сделано, то сделано, и при¬ читаниями тут не поможешь. Но индейцы придают так мало значения пролитой крови и так высоко ценят храб¬ рость, что, если бы они знали о замысле своих пленников, они даже стали бы уважать их за это. — До поры до времени, Джудит, да, до поры до вре¬ мени. Но, когда это чувство проходит, тогда рождается жажда мести. Нам с Чингачгуком надо постараться освобо¬ дить Непоседу и вашего отца, потому что минги, без сомне¬ ния, проведут на озере еще несколько дней, желая добиться полного успеха. 1 В те времена в английской и других армиях чины продава¬ лись. Можно было купить патент, дававший его владельцу право на чин офицера. - 131