И она нам рада.

- А вот влюбляться в хаарши тебя никто не обязывал.

- Ну, так получилось, товарищ генерал. Оно само получилось.

Я стоял в парадном кителе в кабинете Ольховского. Нам только что вручили дипломы с отличием и первые звания космофлота.

- Сами только кошки котятся. А ты, значит, орёл… На первую же самку и влез!

- Никак нет, товарищ генерал. Вернулась девственницей. Хотя и уверяет, что у них такого понятия нету.

- А что ж ты тогда терялся, Коля?

- А это моё дело, товарищ генерал. Я не совсем за этим летал.

- Ладно, не петушись, лейтенант. Это я так… По-отцовски.

- Но всё-таки, что мне дальше делать?

- Вопрос с подоплёкой, лейтенант Петров?

- Да. Я боюсь за Хашеп. И тот случай с тем сообщением… Кто-то же предлагал за её смерть полмиллиона сукре.

- Полмиллиона, говоришь… - генерал открыл стол и вытащил конверт. Судя по всему, конверт лежал под рукой и был готов появиться на свет в нужный момент. - А точнее шестьсот пятьдесят семь тысяч четыреста тридцать два.

- Так вы… Вы его нашли?

- Его не надо было искать, лейтенант Петров. Это сообщение было послано тебе специально. Потому что ты сидел в одной кабине с принцессой, и всем очень было важно, как ты себя поведёшь?

- Подумаешь, принцесса… Когда-то была принцесса, а сейчас — сирота.

- Коля, не всё так просто, как ты думаешь. Она тебе рассказала некоторые особенности своей семьи?

- Кое-что — да.

- Остальное, я думаю, узнаешь лично. Когда пообщаешься с её родителями.

- Они… живы?

- Конечно. Не всё, что публикуется в прессе — обязательно правда.

- Пляаааааа! А она, дура…. Собиралась… Ой, пляааа…

- Поэтому очень важно, чтобы рядом был ты. И очень важно было знать, как ты отреагируешь в случае чего. Поэтому тебе и была предложена эта провокация.

- А если бы я его принял?

- Хашеп немедленно была бы извещена о том, что на тебя нельзя надеяться. И что надо за тобой следить и остерегаться.

- А она, как дочь жреца и правительницы с этим бы справилась…

- Мы очень на это надеемся. Но просто так убить бы себя не дала, это однозначно.

- То есть, за это можно не волноваться. А как же так получилось, что корабль вдруг обесточился? Это же форменное безобразие, товарищ генерал!

- А это, Коля, с каждым годом всё сложнее сделать. Поэтому мы очень волновались, что вы угробите учебный челнок и сами угробитесь на этом старом железе, специально рассчитанном на подобные нештатные ситуации.

- Так это… Это… специально?!

- Тихо, лейтенант. Сядь. Ты помнишь, зачем ты туда летал?

- За грузом гелия с Лунной!

- Тупица. Ты летал сдавать экзамен.

- И это… Это был экзамен?

- А ты как думал? Ты думал, что экзамен — это ответить по билетам заученные вопросы? Так вот, ты видел своими глазами, что жизнь — она шире всяких экзаменов. И нам каждый год приходится изрядно ломать головы, что бы такого устроить, чтобы курсанты оказались на грани жизни и смерти. Ты думаешь, что самое ценное было в трюме? Небось, думаешь, что те полтора миллиарда сукре за гелий-3 — это было самое важное в этой миссии? Так вот, Коля, те бочки можно с орбиты своим ходом уронить, и ничего с ними не сделается. Ну, помнутся. А вот вы двое — это было важно. Куда ценнее груза, челнока и всего прочего. Потому что экзамен вы сдали честно. Без подсказок.

- А что, подсказки были предусмотрены?

- Разумеется. И свет бы починился, если бы вы не успели, и топливо запасное нашлось бы, и вообще, всё было под контролем. Кроме одного. Как тебя угораздило в неё влюбиться? Ну, ладно бы потрахались, чего в космосе не бывает, когда вдвоём. Но влюбляться-то было зачем?

- А что, нельзя?- я просто не знал, что ещё можно ответить в такой ситуации.

- Ты хоть понимаешь, во что ты влез, тупая твоя лейтенантская башка? Ну, ладно, что вы там будете в постели делать — это ваше личное дело, мне даже не особенно интересно. Но вот как ты себе эту жизнь дальше представляешь?

- Никак я её не представляю, - я внимательно рассмотрел рантики ботинок. Никакого намёка на правильный ответ в них не содержалось. - И никто не представляет.

- Ну, почему. Отец её очень даже представляет. И я немного представляю. Во-первых, тебе всю жизнь придётся соответствовать принцессе. Во-вторых, смириться с тем, что она, как наследница двух родов, обязана оставить потомство. В-третьих, тебе придётся очень сильно постараться, чтобы не подставить свою голову. В общем, жизнь тебя ожидает нескучная и весёлая.

- Так это же здорово! - я поднял голову и посмотрел в глаза учителю.

- Эх, молодость, молодость. А может, ты и прав. Может, это и впрямь здорово. Будем надеяться, что молодая жрица неспроста выбрала тебя в напарники. Ну, вот вам свадебный подарок, детки. Конечно, не в сукре, а в рублях, но должен же ты хоть здесь не ударить в грязь лицом? Надо будет невесте свою страну показать и самому отдохнуть… перед следующим полётом. Вы как, вместе летите?

- Мы думаем, что да.

- Я так тоже думаю. А там — как её папа решит. А это, ребята, вот вам от меня лично.

Вдобавок к конверту генерал протянул мне маленький потрёпанный томик, аж сердце защемило от древности!

Полустёртые буквы на выцветшей обложке гласили: "С. Лем. Рассказы о пилоте Пирксе."