– Дурак, я же люблю тебя!

– Зачем ты сейчас говоришь мне это? Ты без пяти минут женатый человек, теперь мы уже никогда не сможем быть вместе, – я зажмурился и облизнул губы, ощутив соленый привкус на языке, когда очередная слеза скользнула по щеке.

– Одну ночь! Пожалуйста, подари мне всего одну ночь, – он прижался ко мне всем телом, жарко и сбивчиво шепча на ухо. – Не по принуждению, не в отместку и не из жалости, а потому, что ты сам этого хочешь. Хоть раз в жизни отдайся мне сам, добровольно.

– Как эгоистично и предсказуемо с твоей стороны! – я усмехнулся. «И жестоко! Но ты всегда думал только о себе».

Сегодня состоялась их помолвка, и теперь он навсегда потерян для меня. С другой стороны, он думает, что у меня тоже есть супруг, следовательно, его отношение ко мне никогда не будет серьезным, чем–то большим, нежели просто сексуальным желанием. Свое заявление на увольнение я отдал еще днем. Меня здесь больше ничего не держит, так почему же хоть раз в жизни не сделать то, чего я действительно хочу? А я хочу его. Безумно хочу! Тем более, что у нас уже был секс, вот только я ничего не помню. А я хочу оставить приятные воспоминания о нем – это будет прекрасной возможностью поставить точку в наших многолетних отношениях.

– Только одна ночь. Сегодня. Я приду к тебе сам, – я открыл дверь и решительно покинул здание, так ни разу и не обернувшись.

На город давно уже опустилась ночь, а я все долго не решался зайти, уже больше часа сидя в машине возле самого его дома, дождавшись, пока свет в окнах не погас. Может, он меня не ждет и лег спать? Что же я творю? Правильно ли я поступаю, приехав сюда?

Выйдя из машины, я глубоко вдохнул сырой ночной воздух и уверенной походкой направился в сторону дома. Дверь распахнулась еще до того момента, как я успел нажать на звонок. Представший передо мной Кристофер был совсем не таким, как в офисе, сейчас он был таким домашним и уютным: босиком, с обнаженным торсом, в легких хлопковых брюках свободного покроя, волосы, взъерошенные и чуть влажные, выдавали, что он совсем еще недавно вышел из душа. В нос сразу же ударил манящий, слегка терпкий, дурманяще-пряный мускусный запах альфы, перемешанный с запахом дорогих сигарет:

– Я уж думал, что ты так и не решишься зайти.

– Ты меня видел? – я робко замер в проходе.

– Наблюдаю за тобой последние полчаса, – он отступил вглубь коридора, приглашая меня войти.

– Что же не позвал?

– Я ведь уже говорил тебе, что это должен быть исключительно твой выбор. И я рад, что ты его сделал. Выпьешь чего-нибудь?

– Давай перейдем сразу к делу, где спальня? – я первым решил избавиться от того гнетущего и неловкого ощущения, что парило сейчас в воздухе.

Смерив меня удивленным взглядом, он отошел к окну, облокачиваясь на стену, и закурил сигарету, делая глубокие неторопливые затяжки:

– Вверх по лестнице, вторая дверь справа. Ванная напротив.

Поднявшись на второй этаж, я обернулся: он продолжал стоять, прислонившись спиной к стене, нахмурившись, что-то анализируя и задумчиво выпуская густые колечки дыма. Стоило нашим взглядам встретиться, как он, тщательно затушив сигарету, не спеша последовал за мной.

Заглянув в комнату, я отметил свежезастеленное постельное белье, аккуратно сложенное махровое полотенце и пачку презервативов со смазкой на тумбочке. Да уж, подготовился! Что ж, он определенно ждал меня.

«Надо успокоиться! Возьми себя в руки!» – шептал я, глядя на свое отражение, стоя перед зеркалом в одном полотенце, и в очередной раз плеснув в лицо ледяной водой.

– Эм… ну и с чего начнем? Что мне нужно делать? – я неуверенно присел на край кровати, застав его стоящим у окна комнаты.

Подойдя ко мне, он слегка коснулся моей щеки, скользнув кончиками пальцев вниз по шее до груди, наклонился, вопреки моим ожиданиям поцеловав меня не в губы, а шею, чуть повыше ключицы, и мягко толкнул, заставляя откинуться на спину:

– Все, что тебе нужно – это расслабиться и получать удовольствие!

В то же самое время его руки продолжили изучать мое тело, сделав круг вокруг сосков, перекатывая их между пальцами и чуть пощипывая, ловкие пальцы, щекоча, быстро пробежали вдоль ребер, будто перебирая клавиши музыкального инструмента, опускаясь к впадинке пупка, заставляя меня непроизвольно втянуть живот.

– Я хочу, чтобы ты навсегда запомнил наш первый раз, – руки переместились ниже, оглаживая тазовые косточки, проникая пальцами под полотенце, стараясь избавиться от мешающей ткани.

– По… погоди! – я вырвался из сладкой неги и попытался оттолкнуть его руки, вцепившись в полотенце в качестве своей единственной защиты. – А как же та ночь на корпоративе?

– Не было у нас ничего! Ты был мертвецки пьян, полураздетый ввалился ко мне в номер, накинулся с поцелуями, повалив на кровать, начал стягивать одежду, а потом… вырубился. Мне ничего не оставалось, как уложить тебя спать. А родинку твою я еще со времен школьной раздевалки помню.

– Подожди… подожди! Так это получается, что у меня… ой, у нас все действительно в первый раз? – я начал брыкаться в попытке отползти на другой край кровати. – Ну, уж нет, мы так не договаривались!

– Тише, тише, не бойся! Обещаю, я буду очень нежен и не сделаю тебе больно. Доверься мне! – Он ловко перехватил мои руки и подмял под себя, наваливаясь всем телом, накрывая губы поцелуем, мягким и успокаивающим, но в то же самое время властным и требовательным.

И я подчинился, полностью отдавшись его воле, позволяя его рукам собственнически блуждать по моему телу, обжигая нежными прикосновениями. Я сдерживал рвущиеся стоны, прерывисто и рвано хватая воздух, но его запах, наполнивший всю комнату, обволакивающий, проникающий в сознание, будоражил воображение, заставляя сходить с ума от вожделения. Подавляющий запах безграничной власти и безоговорочного подчинения, запах безумного животного желания.

Наконец, он освободил меня от полотенца, помогая выпутаться из так мешающих в данную секунду махровых оков, представляя перед собой абсолютно обнаженным, открытым и беззащитным. Руки уверенно легли на бедра, плавно скользнули вверх, дразня и щекоча кожу, избегая самого чувствительного места, пока не сомкнулись на талии, и проделали тот же путь обратно сверху вниз. Затем он наклонился и жарко поцеловал внутреннюю сторону бедра, обжигая горячим дыханием и лаская языком, оставляя за собой влажный след на коже. Я перевел взгляд, наполненный немой мольбой, на головку своего члена, на которой призывно поблескивала в полумраке комнаты капелька выступившей смазки, требуя немедленного внимания и прикосновений:

– Ну же…

– Перевернись на живот! – Беспрекословно следую его указаниям, громко всхлипывая, когда член упирается в грубую ткань одеяла.

А он все так же продолжал покрывать мое тело поцелуями, то жадно всасывая и покусывая кожу, то лаская и выписывая незримые узоры языком.