Подготовку к экспедиции мы держали в тайне, но, ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Если наши "злейшие друзья" что-то пронюхают — сделают для срыва переговоров все что угодно. Сам конвой уничтожить достаточно сложно, убить посла значительно проще. А если сделать так, что стороны виноватыми будут считать друг друга — войны не избежать. Поэтому, из землян, кроме вас, рядом с адмиралом никого быть не должно, ни на корабле, ни на переговорах. Задача ясна?

— Так точно — дружно ответили мы.

— Можно еще вопрос, товарищ вице-адмирал? — не удержался я.

— Задавай, старшина.

— Почему на это задание направляют не полноценную боевую группу, а нас, курсантов недоучек?

— Потому, что вы лучшие из тех, чье на отсутствие не обратят внимания и при этом вы серьезные бойцы с не плохим боевым опытом. Лысенко лучший псионик на курсе, а ты лучший рукопашник, и вдобавок хорошо убиваешь псиоников.

— Но охрана не наш профиль.

— Что поделаешь. Но вы ребята смышленые справитесь. В общем, приказ ясен?

— Так точно.

— Выполнять.

— Есть — отрапортовали мы с Серегой и лихо ринулись выполнять приказ.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Сергей, когда мы отошли от кабинета Слепкова на приличное расстояние.

— Думаю, что если Сингербаев погибнет, то лучше и нам погибнуть при исполнении — хмуро ответил я.

— Да я не о том, паникер и перестраховщик, я о ситуации в целом.

— В целом? Думаю дела хреновые. Нас подставляют перед инопланетянами, причем очень здорово. Это не попытка военного нападения, к такому они относятся философски, это подлый удар в спину от почти союзников. Всем известно о нашем сотрудничестве с Темным Сектором, ни у одного человеческого государства нет ничего похожего. Да что там человеческого ни у одной расы в галактике нет такого плотного контакта с последователями Великих Учителей, и многим это не нравится. Вот нас элегантно и подставили. Когда это все всплыло, против Империи объявили бы крестовый поход, тем более что расы, которые с нами сотрудничают, были бы мертвы, а наши аргументы заранее в расчет не принимались.

— Грустная картина.

— Очень. Хорошо хоть с исследовательским кораблем повезло. Теперь получится доказать свою невиновность.

— Как думаешь, чья работа?

— А кто у нас главные доброжелатели последние две с гаком тысячи лет? ССП и Евросоюз больше некому.

— И за что ты их так не любишь?

— Я хорошо знаю историю. Вспомни хотя бы конфликт за Окраинную. Как они себя там вели — звери, а не люди. Как им таким толерантным и демократичным посмели сопротивляться? Они считают себя расой господ, "цивилизованными европейцами", все остальные должны быть их слугами или рабами — это как господа позволят. Самое обидное, что до сих пор у нас хватает людей требующих сделать все так, как в "цивилизованных странах" и срочно стать их сырьевым придатком.

— Да ладно тебе, их мало совсем. Да и смотрят на них как на тихих сумасшедших.

— Но они все же есть, и, скорее всего, никогда не переведутся. А две тысячи лет назад, в конце двадцатого — начале двадцать первого века подобных граждан было полно, и большинство из них было буйными. Они очень активно рвались прогнуться под врагов.

— Ну почему сразу врагов? Конфликты бывают и между друзьями…

— Друзьями? Ты, после услышанного у адмирала, считаешь, что они могу быть друзьями? Они всегда нам улыбались, уверяли в вечной дружбе, а за спиной держали нож. Для них слова: верность, честь, дружба — пустой звук. Лож, предательство и лицемерие — вот их основное оружие. Важны только деньги и удовлетворение жажды наживы, ради этого они пойдут на все. При всем этом они еще ухитряются называть себя христианами — я грустно улыбнулся, — видимо они совсем не читали Библию.

— Мне кажется, ты сгущаешь краски, Глеб — покачал головой Серега.

— Увы, но нет. Сейчас в Империи отличная идеология, прекрасная пропаганда и контрпропаганда. Благодаря этому их идеологическое и информационное давление слабо ощущается. Плюс имеет место обратный процесс — мы на них давим идеологически и информационно. Лидеры Империи сделали правильные выводы из ошибок прошлого. Ты полазь по экстранету почитай про политику "огораживания" в Англии — как они истребляли собственных крестьян, про англо-бурскую войну — как "цивилизованные" англичане истребляли мирное население захваченной ими страны, про то, что они творили в колониях — например в Китае, опиумные войны это просто песня; про Русско-Японскую войну почитай — как союзники Российской Империи англичане помогали японцам, про Мюнхенский договор почитай — как они "умиротворяли агрессора", про "план Даллеса" — как они собирались поступить и поступили с СССР в случае его распада; про то, что США сделало с индейцами, с Афганистаном и Ираком, с Кореей, с Мексикой, про то, как поступили с некоторыми постсоветскими странами, в конце двадцатого начале двадцать первого века, превратив их в колонии и сырьевые придатки. Почитай про Средиземноморскую войну, когда они стравливали нас и Османскую Империю надеясь добить истощенные войной стороны конфликта. Кстати Франция и Германия лидеры Евросоюза не сильно от них отставали.

Почитай и подумай. Потом постарайся понять тех твоих соотечественников, которые кричат о "цивилизованных и культурных европейцах" и стремятся, во что бы то ни стало привести их к нам на Родину, чтоб они нами управляли и учили нас жить. Если тебе глаза не застят красивые лозунги, и ты посмотришь на их реальные дела, то поймешь, что честные враги лучше таких друзей. И соотечественников ты не поймешь, поскольку хочешь видеть Родину сильной и богатой, а не дойной коровой для разных уродов.

— Честные враги? — улыбнулся Сергей.

— Да, вроде китайцев. У нас с ними уже которую сотню лет натянутые отношения. Они свою вражду не скрывают и гадости исподтишка не делают. По-моему лучше так, чем когда тебе клянутся в вечной дружбе, а сами в это время держат фигу в кармане и подсыпают яд в еду.

За этим разговором мы добрались до стыковочного ангара и сели в челнок. Пилот стартовал, и мы полетели назад на "Ахилл".

— Ладно, хватит уже лекций по истории, — решил закончить обсуждение я — Давай сосредоточимся на предстоящем задании.

— Хорошо, — легко согласился Сергей. — Скажи Глеб, почему так увлекаясь историей, ты в армию пошел?

— Потому, что Родину хочу защитить от разных "друзей".

— Но ведь защищать Родину можно по-разному, занимаясь той же пропагандой, например. Или контрпропагандой.

— Не верю в силу слова я, а верю в силу звездюлей.

Сергей рассмеялся.

— Странный ты все-таки Глеб. Я уже год тебя знаю и все не могу до конца понять. Какой-то ты жесткий, даже жестокий и злопамятный — помнишь обиды двухтысячелетней давности, как будто это было пару лет назад, и отчаянно ненавидишь тех, кто их нанес.

— Да уж, какой есть — хмуро пробурчал я.

Эх, Серега — Серега, не понимаешь ты меня и не поймешь. Я бы тоже наверно не понял древнего грека или скифа, встреть его в свое время. Разница менталитетов в две тысячи лет это серьезно. Рассказать тебе, когда я родился и как сюда попал? Так ты не поверишь и решишь, что я тебя разыгрываю. Врагов ненавижу? Так я жил в то время, когда мою Родину, а ею я считаю СССР, предатели и враги разорвали на части, вытерли об ее память свои грязные сапоги и стали нам нравоучительно вещать, как плохо мы жили и какими наши предки были упырями. Равняли их с фашистами — сволочи! А часть населения, которая считала себя самой интеллигентной и продвинутой им с восторгом подвывала, облизывая их сапоги и испражняясь на все хорошее и светлое, что было в нашей жизни, призывая добрых дядей из-за бугра завоевать нас и принести "цивилизацию и культуру" не понимая, что ждет нас рабство и постепенное вымирание. Я видел все это и среди этого жил. Тогда я не мог вбить зубы врагам в их глотку, слишком осторожничало руководство страны в прошлом, на мой взгляд. Теперь мое командование, при необходимости, быстро отдаст мне такой приказ, невзирая на лица, и мне это нравится.