<tab>— Где я? — это мой собственный хрип (быстро я из раба в господина превратился).

<tab>Двое переглянулись.

<tab>— Вы на окраине десятого нома, рядом с мёртвым морем в каменном лесу, — продолжал общаться со мной красавчик.

<tab>— С Мёртвым морем? Это в Израиле или в Иордании? — уточнил я.

<tab>Двое опять переглянулись. На их лицах непонимание.

<tab>— Мы в Дамне! В десятом номе! А вы как тут оказались? Когда мы сюда с утра пришли, вас здесь не было! — со мной говорили как с маленьким ребёнком, типа прописные истины напоминали. — У вас наверняка высокий статус, ваши сюда не заходят. Сюда вообще как бы нельзя…

<tab>— Мы сами-то здесь случайно… Заблудились немного. С вами-то всё в порядке? Как вы здесь оказались?

<tab>— Я не помню…

<tab>— И ваша оболочка не загружена данными. Мы даже не знаем, из какого вы нома и фамилии. Куда вас доставить?

<tab>— Я тоже не знаю, из какого я нома… А мои имя и фамилия Фома Чиж. Что касается оболочки… — я похлопал себя по бокам и груди, ощутил на себе костюм из приятной на ощупь ткани, показалось, что костюм имеет прослойку воздуха, надувной. Надо подниматься. Я кряхтя уселся. И теперь кроме серого неба видел вокруг унылый футуристический пейзаж: справа гладь ржавого водоёма — видимо, его называли морем. Слева и впереди странные каменные столбики, похожие на обрубки деревьев. Травы нет. Шума листьев и крика птиц нет. Даже вода не накатывает бодрым прибоем. Мои знакомцы были одеты в серые бесшовные костюмы. Красавец вдруг кинулся к берегу и стал что-то укладывать в чёрный мешок. Вроде это была посуда, зеркало, какие-то дощечки. Приглядевшись, я различил на фоне береговой линии что-то типа лодки, только из абсолютно прозрачного материала. Не из стекла ведь! Красавец, замотав сверху мешок, подскочил к этой лодке, легко ухватил её за борт, поднял одной рукой и мгновенно сложил в форму трубки — так же быстро, как дамы складывают веер. Я, по-моему, раскрыл рот, наблюдая. Так же, раскрыв рот, напротив меня сидел татуированный медведь, только он разглядывал меня.

<tab>— Господин Фома Чиж, не могли бы вы не рассказывать своей фамилии и форсерам о том, что мы именно рядом с мёртвым морем вас нашли?

<tab>— Во-первых, не называйте меня «господином», просто Фома. Во-вторых, я пока не понимаю, в чём состоит ваше преступление, чтобы кому бы то ни было докладывать. В-третьих, я не знаю, кто такие форсеры. В-четвёртых, а какой сейчас год?

<tab>— На вас, очевидно, напали. Голова повреждена, наверное. Вон пятна на шее и нос повреждён, — понимающе ответил медведь. — Сейчас 379-ый год новейшей эры.

<tab>— Новейшей? Это как? Новее новой? Самой новой? Новой-преновой?

<tab>Медведь беспомощно оглянулся на красавца. Тот пристроил трубку-лодку в расщелину между камней так, что её стало совершенно не видно, прислонился плечом к этому же камню и насмешливо произнёс:

<tab>— Видимо, серьёзно приложили его головушкой. Давай отведём его к Поле. Она сообразит, как ему помочь. И нас прикроет, если что… Господин…

<tab>— Так! Я не «господин»! — гаркнул я, вскипая. — Ко мне на «ты»! Вам трудно ответить, что за новейшая эра? Может, я действительно память потерял!

<tab>— Не трудно: триста семьдесят девять лет назад произошёл великий разлом, закончилась христова эра, человечество погибло и началась история новейшего времени, — с усмешкой сказал красавчик, — я в истории не силён. Это вон пусть Ян тебе рассказывает, он из интересующихся, — он мотнул головой в сторону медведя. — Но я считаю, что раз уж мы тебя нашли, то поможем. Но и ты нас потом не забудь — если форсеры прилипнут, то надежда только на твой уровень. Договорились?

<tab>— А этот «великий разлом» — катастрофа какая-то? — не унимался я.

<tab>— Да, единовременный сдвиг земных плит, — Ян помог мне встать и рассказывал, по-прежнему с удивлением рассматривая моё лицо. — Сейчас точно известно, что это всё из-за буровых электростанций случилось. Самый экологичный способ получения адской энергии! Чтобы прокормить двадцать пять миллиардов землян, мало всех мощностей устаревших атомных и дорогущих лунных электростанций. Технократы и придумали бур до внешнего ядра Земли. Сначала одну землеядерную станцию построили, на арабском разломе, на деньги каких-то богатых людей, которые там жили. И как только она удачно заработала, то впились в Землю во многих местах… И вот… нажали, видать, какую-то болевую точку, кора, как скорлупа, и треснула, сдвинулась, от жара земли ледник стаял, вот и погибли все. Ну, почти все.

<tab>— И когда это было? — мне стало не по себе. — По старому календарю?

<tab>— В 2121 году.

<tab>— Слыхал, какой он учёный? Хотя и из дефективных! — весело прервал эсхатологический рассказ красавец. — А я так думаю: что там было, никто не знает точно. Может, это астероид с неба бабахнул? А может, кто-нибудь Бога прогневил так сильно? А может, и вправду умники что-нибудь наумничали. Нам сейчас от этого знания какой толк? Сейчас нам нужно уходить отсюда, а то нас друзья заждались, как бы чего не вышло. Меня, кстати, зовут Люк. Его — Ян. Мы из «эйч-ди», работаем в секторе переработки металлоотходов. Сегодня — выходной. Мы отведём тебя к Поле. А она уже отправит в Интерру. Пойдёмте, нам пора! — Он взвалил мешок с барахлом на спину и зашагал вглубь каменного леса. Ян тоже взял какой-то мешок и махнул мне, дескать, за мной.

<tab>Пейзажи, что мы проходили, были сплошь каменные и ржаво-песчаные: слойчатые пальцы, торчащие из земли, седые комы перекати-поле, рыжий мех лишайников. Я не мог представить себе, где географически могли быть такие виды. Потом мы пересекли огромную свалку, мои «дефективные» знакомые сказали, что это тылы «расщипительного» предприятия. По пути они кратко переговаривались, постоянно упоминая неких форсеров, вставляя совершенно незнакомые мне слова: какие-то «блинчи», «кромпы», «форшпеки», «сильверы», «мобайвы» и др. После свалки всё-таки появились деревья — в основном хвойные. После примерно получасового перепрыгивания с камня на камень, огибания поваленных трухлявых стволов, продирания сквозь сухой колючий кустарник мы дошли до первой остановки. Во вздыбленных корнях старой сосны нас ожидали собаки. Нет. Одна собака, она радостно завиляла хвостом, встала на задние лапы и, удерживаемая поводком, зависла, устремившись всем телом к нам, к людям, издавая ностальгический скулёж. Второе животное — волк. Я даже остановился, так как этот серый зверь сузил глаза-щели, сморщил мохнатый лоб, оскалил зло пасть, оголяя жёлтые клыки. Рычит утробно, рычит на меня.

<tab>— Серый! Пасть закрой, а то напугаешь нашего господина, — крикнул ему Люк. Он бесстрашно подошёл к волку, и тот прыгнул ему на грудь. Блин, волк не привязанный! Ян подошёл к собаке, потрепал её за ушами, отвязал от дерева. Я увидел, как мужчины сняли с животных какую-то приспособу, что была прижата ошейником к шее, и быстро приладили их к правому уху. На ухе появилась чёрная дужка с мигающим зелёным индикатором.

<tab>— Что это? — спросил любопытный я.

<tab>— Надо же, он ничего не помнит! — всё ещё удивлялся Ян. — Это определитель нашего положения. Чтобы уходить к мёртвому морю, нам приходится их снимать. Но они работают от тепла тела. Живого тела! Вот нас Серый с Мухой спасают: в легальной зоне нас ждут с определителями, пока мы…

<tab>— Хватит болтать уже! — пресёк красавец Люк. — Утомил уже нашего господина.

<tab>— Блядь, бесишь меня выставлять рабовладельцем! — вскричал я, и волк сразу же оскалился и зарычал.

<tab>— Хорошо! Не буду! — примирительно сказал он. — Но меня зовут Люк, а не «блядь»!

<tab>Я уже понял, что парни пытаются как-то оправдаться за своё пребывание у того ржавого моря. Пока мне было непонятно почему. Тем более я был занят размышлениями о закономерностях своих перемещений во времени. Так же по дороге я заметил у себя на левой ладони прямо по центру некое утолщение. Прощупал — ощущение, что внутри какая-то мягкая тонкая треугольная пластинка. Решил пока не спрашивать у местных жителей. И вообще, я подумал, что выгоднее изобразить амнезию, иначе ещё сочтут за идиота и запрут в какой-нибудь местный дурдом. Когда мы вошли в посёлок или, как они говорили, ном, я забросил эти глупые попытки определить алгоритм попадания во временные дыры, ибо настало время удивляться. Во-первых, посёлок будущего представлял собой убогое зрелище: серые однотипные околодвухэтажные дома без окон — уродливые коробки с облупленной краской. Во-вторых, совершенно нет асфальтовых дорог. Сначала подумал, что просто я в России, но потом увидел, что ровные дороги им как бы ни к чему. Редкие жители перемещались на мобайвах — одноместных мобилях, двигающихся не на колёсах, а на какой-то воздушной подушке. Все неровности мобайвам были нипочём. Ян пояснил, что мобайв стоит очень дорого, почти триста сильверов, поэтому его могут себе позволить единицы из уровня «аш-ди», в основном это средство для передвижения форсеров. В-третьих, я таки увидел этих форсеров. Издалека. Понял, что это что-то типа полицейских или вооружённых сил. Индивиды со шлемами, в синей одежде с зелёным треугольником на спине и совершенно без дубинок и пистолетов.