<tab>Всадники резко остановили скакунов, скоро спешились и подбежали к омертвевшему мне… Я уже было зажмурился, но… Рыцари припали на колено, склонив железные лбы передо мной! А первый подбежал, схватил меня обеими ручищами за плечи:

<tab>— Сир! Вы живы! И вы с мечом! Кто посмел напасть на моего господина?

<tab>— Э-э-э…

<tab>— Сир! Пощадите великодушно промедление вашего слуги! Сэр Саффолк поручил доставить пакет судье Хартфорда Хью Наудленду, который пообещал вам, сир, поддержку Хартфордшира. Мы мчали во весь опор, чтобы догнать ваше высочество. Моё сердце чувствовало, что Уолсингемский лес опасен. Я спешил, мой сир! Как безмерно я счастлив, что вы живы! Кто они, эти мерзавцы, что посмели напасть на моего короля? — рыцарь с грубыми чертами лица, которые были открыты поднятым забралом на круглом шлеме, метал молнии глазами, не говорил, а рубил воздух воинственными фразами. — Я, Джон Вудсток, самый верный из ваших вассалов, заставлю этих мерзавцев пожалеть о том, что женщина родила их на свет Господень. Вы ранены, сир?

<tab>— Э-э-э…

<tab>— Ваш нос! О, это недостойно рыцаря крушить лик венценосного ангела. Наверняка это озлобленный Роджер Марч или собака Фицлан! Повелевайте, я вспорю им обоим предательское брюхо!

<tab>— Не-не… — проблеял я, едва приходя в себя, — не надо брюхо!

<tab>— Я вырежу им дьявольское сердце! — не унимался железный человек.

<tab>— Я не уверен, что это были именно эти… м-м-м… уважаемые люди. — Не дай Бог, из-за меня какие-нибудь исторически важные лица пострадают. — Нападавших было всего трое, один знатный господин, другие безродные, с завязанными лицами. Но я не разглядел…

<tab>— Мой сир! Поспешим в Беркшир! Стены Виндзора обезопасят вашу милость, высвободят вашу длань для суда! — красноречивый мужлан, восторженно меня рассматривающий, подал мне руку, пришлось подчиниться. Мою милость довели до распахнутой кареты, буквально подняли и осторожно, как ценную вазу, втолкнули внутрь. Боже! Внутри на скамеечке был ещё один труп! Какой-то молодой человек без доспехов, только в одной нательной рубашке, щедро пропитанной кровью. Я взвизгнул. Рыцарь-спаситель обеспокоенно засунул голову в карету, одной рукой ухватил мёртвого за шею и выбросил наружу. При этом так ласково улыбнулся, что захотелось идиотски помахать ему ручкой или послать воздушный поцелуй. Дверца захлопнулась. Послышались какие-то команды, кто-то сел на козлы, и карета, заскрипев, сдвинулась и безбожно затряслась по неровной дороге. Я еле удерживал тело, так меня бросало и шатало. Но это не мешало работе мысли. С кем же меня спутали? Не иначе как с королём? Да ещё и в Виндзор везут? Нет, это розыгрыш! Это не может быть правдой! И мне кажется, что я уже видел где-то этого Джона Вудстока во всей его медвежьей красе… Конечно, английских королей я не смогу перечислить. Был какой-то Эдуард Чёрный Принц, из-за которого как бы война и началась… Но если это 1387 год… то кто это? Да… нет, меня разыгрывают, принимая за короля! Ну и не буду разубеждать… Тут-то геном не должны по идее тестировать… Да и королевское положение несказанно лучше рабского…

<tab>Кавалькада всадников с «моей» каретой в эпицентре двигалась, не уставая и не останавливаясь. К сожалению, знаменитыми английскими пейзажами не полюбовался, так как в окошко был виден только бок пегой лошади в грязной короткой попоне и ожелезненная нога Джона Вудстока. Охранял ценную личность! Меня.

<tab>До места доехали, когда я уже отчаялся, что вообще приедем когда-нибудь. Устал от этой тряски и затхлого запаха кареты. Поэтому, когда, наконец, остановились, выскочил сам, не дожидаясь поддержки для своей длани. Серые зубчатые башни, приземистые громоздкие постройки с узкими окошками, тут же зловонная канава, выщербленный брусчатый подъезд, мокрые бочки, наваленные кое-как у стены. Как-то не так я представлял резиденцию Плантагенетов–Тюдоров–Стюартов–Ганноверов. Меня встречали угрюмые люди, чумазые, все как один: здесь и воины, и прислуга, и какой-то карлик, и священник. Все поспешно склонились перед моей особой. Захотелось всем напинать и наорать: «Глаза-то разуйте! Какой из меня король?» Но я смирно шёл за Джоном Вудстоком, слабовольно желая есть, спать и мыться.

<tab>При входе через массивные двери какой-то человек простуженным голосом возвестил в гулкую анфиладу первого этажа:

<tab>— Милостью Божией король Англии и Уэльса, герцог Корнуольский, граф Честерский, герцог Нормандский, герцог Аквитанский и граф Анжу, господин Ирландии Ричард Второй Бордосский.

<tab>Опа! Это я, что ли? Это про меня Шекспир писал? Только насколько я помню, бедолагу Ричарда II свергли, нехорошая там какая-то история была… Чёрт, почему они меня все за него принимают? Может, я действительно похож? Так… А где тогда настоящий Ричард? Он ведь объявится и короной-то своей мне, самозванцу, наваляет! Нет! Я даже остановился. Не наваляет… Тот парень, которого упаковали в мешок злодеи и увезли в неизвестном направлении, он и есть Ричард! Я его не рассмотрел, заметил только светлые волосы, стройную фигуру, молодость. Его похитили, а тут из кустов выползаю я! Спешащие следом воины сразу признают во мне короля. Это, значит, я его двойник? «Принц и нищий» в действии.

<tab>Ко мне подскакивает толстенький человечек:

<tab>— Сир, велите подать трапезу?

<tab>— Да! Ужин! Мяса мне! И нагрейте воду, буду мыться! Ванна у вас есть? — начал входить в роль я, решив, что чуточку побыть королём не помешает. Я подумал, что нужно будет потолковать с этим Джоном Вудстоком. Вроде бы он простой мужик, исполнительный, господина своего обожает, отыщет настоящего Ричарда, и мы произведём обоюдовыгодный обмен: я ему — трон и золотишко, он мне — благодарность и возвращение в моё настоящее. Пока «вся королевская рать» не примчалась в Виндзор с разудалым кличем: «А царь-то не настоящий!»

<tab>Толстенький человек почесал затылок озадаченно:

<tab>— Ванна? Не могу знать! Воду нагреем, не впервой. Прошу, сир, пройдите в большой зал. Ужинать вы будете один, королеве Анне нездоровится. Мы приготовили и Священное писание Виклифа, как вы просили, сир. Его прислал сегодня герцог Джон Гонт. Из Нанта прибыл корабль с французским вином и восточными травами. Миланский герцог прислал вам бутыль благовоний. Разбойника Крола обезглавили сегодня. Из Лондона пришли новости, что найден чумной дом, там мавританцы солью торговали. Дом выжгли вместе с мавританцами… — в общем, я выслушал по пути к большому залу все новости и сплетни английской короны. Но когда увидел стол, накрытый в тёмном, холодном помещении, то тут же забыл всех этих живых и обезглавленных героев местной хроники, так как чуть было не захлебнулся слюной. Ведь в последний раз ел вчера — какую-то домлю с огурцами. На мой вопрос, где помыть руки, слуги ошарашенно на меня уставились, и я понял, что нигде.

<tab>Ел руками, с урчанием вгрызаясь в мясо перепелов и кабанью вырезку. На мой вкус, мясо не просолено, но уж больно перчёно. Булка серой муки тоже безвкусная. Тут же находилось странное блюдо: варёный овёс с печёными яблоками. Видимо, десерт. Вино, которым пришлось запивать, было кислющим, пахнущим рыбой. Жидкость типа пива так вообще невозможно пить. Зато рассольный сыр я оценил, да и запечённые овощи с кусочками сливочного масла тоже. Нажрался так, что икать начал. Повертел вопросительно руками, дескать, как бы жир вытереть? Подбежал человечек в зелёном камзоле и подставил мне спину. Блин, вот нравы, полная антисанитария и унижение личности! Но вытираю пальцы об уже грязную ткань камзола этого ожившего полотенца.

<tab>Потом моё высочество пожелало мыться. Ванны здесь не предполагалось, лишь широкая деревянная лохань. Прислуживала подслеповатая старуха Ханна, которая била меня по рукам, как только я пытался самостоятельно что-то расстегнуть и снять. Вода была ужасно горячей, в ней плавали листья каких-то трав и шарики бузины. Ханна обтирала меня губкой, а про мыло заявила, что мыло было на прошлой неделе, дескать, нечего транжирить дорогой продукт. Видимо, настоящий Ричард слушался Ханну, так как она всё исполняла невозмутимо и уверенно, называя меня «ангелочком». Под финал купания она всё-таки сказала: