«Гляделки» Сашка, разумеется, проиграл. «Коль уж назвался «груздем» — командиром группы, то полезай в «кузов» — промороженную палатку — первым» — думал он, выбираясь из уютного тепла спального мешка. Землянин поднял свалившийся на бок примус, зажёг его. Воздух в крохотной палатке стал быстро нагреваться. Александр достал из рюкзака законсервированные продукты, поинтересовался:

— Кому — что?

— Мне — только чай! — отозвался Олег, высвобождая из спальника одну руку. Судя по его замедленным движениям, присоединяться к Заречневу он не спешил.

— Предложение отклоняется! — весело сказал Сашка, разламывая один из компакт-обедов. — Следующий раз есть будем часов через шесть. На голодный желудок ты далеко не уйдёшь. Завтракать будешь, как все.

— Разогрей мне курицу с лапшой! — подал, наконец, голос бессмертный. За ночь он сильно охрип, его глаза блестели нездоровым блеском. — И вот что! Идите дальше без меня. Что-то я себя не очень хорошо чувствую. Думаю, это простуда. Ломает всего. Температура.

— А я думал — бессмертные не болеют!

— Болеют! Как и все нормальные люди. И умереть может так же просто, как и любой из вас. Единственное, что отличает нас от вас — это возрастные ресурсы наших организмов. Очень давно, в древности, сразу после Великого Переселения наши учёные, случайно, если честно, нашли препарат, который отключает ген старения. Полностью. Начали экспериментировать. Вначале было много неудачных опытов. Стоило сломать этот ген, человек начинал очень быстро стариться. Из сорокалетнего, пышущего здоровьем человека, мужчина превращался в древнего старика буквально за полгода.

Но потом один гениальный учёный — между прочим, это был отец Диты, Дон, сделал открытие, которое полностью перевернуло жизнь и существование нашей цивилизации. Он нашёл способ, как изолировать этот ген. Теперь, стоит ввести лекарство, изобретённое Доном, человек, или элой, или аресянин — любой гуманоид, — перестаёт стариться. Становится бессмертным.

Но он по-прежнему подвержен заболеваниям. А ещё его можно застрелить, зарезать ножом, отравить….

— Да…. Тяжела жизнь бессмертного в Галактике! — с сарказмом сказал Заречнев, ставя на примус второй походный завтрак. — А зачем ты мне это всё рассказал?

— Я вижу, что ты любишь Диту.

— Да, я люблю её! Ну и что? Это моё личное дело! Тебя это никаким боком не касается! И лучше тебе этой темы не касаться! Понял?

— Понять-то понял. Но я хочу, чтобы ты знал одну вещь. Ты тоже можешь стать бессмертным!

— Ах, вот оно что! Да, я слышал о таком! Одна «прививка бессмертия» для Николая Платоновича, другая — для Демьяна. Ты считаешь, я смогу дослужиться до такой чести?

— Речь идёт не о чести получить, как ты говоришь, «прививку бессмертия». Я говорю о реальном бессмертии.

— Дита на это не пойдёт никогда.

— А при чём здесь Дита? Бессмертие для инопланетников — это вопрос Совета Города Богов. Но претендовать на него может человек, совершивший что-то очень важное или полезное для всей цивилизации элоев, не только для своего командира.

— Например?

— Да много чего! Самое простое — открыл новое месторождение полезных минералов.

— Это так сложно?

— В, общем-то — да! Ресурсы большинства старых планет, как правило, полностью исчерпаны. Сырьё давно уже поставляется из скоплений камней. Вы называете их поясами астероидов.

— То есть ты предлагаешь мне заняться поисками огромной глыбы, целиком состоящей из золота?

— Не обязательно! Очень хорошо продаётся алюминий, никель, железо…. Да почти всё.

— Но как? Я же — член экипажа Диты. Курсант Звёздной Академии….

— Стоит тебе в любом порту заявить, что ты желаешь направиться на поиски никеля, или железа, ты подпадаешь уже под юрисдикцию Города Богов.

— Не всё понятно…. Почему, например, Олег за двадцать лет ни разу не заявил, что он хочет искать полезные ископаемые? Сразу бы ушёл из Пояса Ареса.

— Дело в том, что такое занятие — дело трудное и опасное. Не каждому оно по плечу. Ты — сможешь!

— А можно узнать, сколько людей получили бессмертие таким образом?

— Ну, у меня нет такой статистики….

— Вре-ешь! Ты же — компьютерщик! Специалист по информационным системам. Ты должен точно знать цифры. Так — сколько?

— Шесть, или семь человек. — неохотно ответил Стант.

— И за какой период?

— Лет за двести….

— Больше вопросов нет! Пусть я проживу мало. Зато остаток своей очень короткой жизни поведу рядом с той, которую люблю. А сколько времени отпустят на это Бог, это ведомо только Ему.

— Кстати….. Коль уж ты заговорил об этом. Никакого Бога в том понимании, в каком имеешь его ты, не существует.

— Это ты так считаешь. А я думаю иначе. И давай дискуссию на эту тему закроем. Хорошо? А то скоро — рассвет, выходить, а мы ещё даже не завтракали.

Мышцы болели нещадно. Ломило шею, острой болью давал о себе знать желудок. На Олега больно было смотреть. Заречнев, насколько смог, облегчил рюкзак человека, переложив в свой часть его «багажа». Это помогло, но лишь отчасти. Землянин выдыхался всё быстрее и быстрее. От этого периоды активного движения в гору становились всё короче, а время отдыха — дольше.

Из-за этого маленькая команда «барсов» сразу сбилась с запланированного ещё вчера графика движения, отставая от него с каждым часом всё больше и больше.

— Если так дело пойдёт, — сказал Сашка во время очередного «привала», — то мы не успеем вернуться к шатлу в установленные сроки.

— Вот и отлично! — тяжело дыша, ответил Олег. — Бросайте меня прямо здесь! До пещеры около вершины — ещё часа три ходу. Поднимайтесь наверх вдвоём, забирайте «посылку», а на обратном пути меня заберёте! Как предложение, а?

— Дерьмовое предложение. Три часа — туда, два — обратно. За пять часов ты окочуришься, превратишься в ледышку. Так как будешь лежать. А что такое движение? Движение — это жизнь! Единственное, что мы можем сделать для тебя — это взять из твоего мешка оборудование.

— Я — пас! — мгновенно отреагировал бессмертный. — Ещё килограмм в моём рюкзаке меня просто убьёт. Если хочешь — то только сам.

— Ладно. Сам, так сам. Сашка присел около рюкзака Олега, стал доставать из него снаряжение.

— Так, это что? Это — еда! Зачем нам еда? Мы её оставим здесь! Это что? Это верёвка! Хватит одной! Та-ак! Это — спальник! Слышь, Олег, ты часом, не — того, не пидорок?

— Ты чё? — не понял землянин, вытаращившись на Заречнева.

— Ага, вижу — натурал. Тогда скажи «гут бай» своему спальнику. Мужик ты не шибко толстый, да и я жиром не зарос. Спать будем пока в одном спальнике. Одну ночь выдержишь, надеюсь?

— Ну…. — Олег даже не нашёлся, что сказать.

К концу «разборок рюкзака» часть вещей перекочевала на спину Александра, остальные остались на склоне горы.

— Всё, теперь ты пойдёшь налегке! — констатировал Сашка, взваливая на себя изрядно потяжелевший рюкзак.

«Хотя гораздо проще было бы оставить тебя и твоё барахло здесь»! — подумал Заречнев, тяжело ступая вверх по склону. — «Ну, ведь нам, крестьянам, денег не надо, нам — работу давай»!

Пещера отыскалась только к закату. «Снежные барсы» одинаково тоскливыми глазами проследили путь местного светила к горизонту, осознавая, что даже если им улыбнётся удача, и они сразу найдут контейнер, обратно, к шатлу им сегодня точно не успеть. А это значит — ещё одна ночь в стылой палатке.

«Кого первым отправить в разведку»? — размышлял Сашка, стоя на краю горы. За спиной у него виднелась длинная цепочка следов, уходящая по склону далеко вниз, впереди — чёрным пятном манил провал над плечом скалы. Он заглянул в лицо Олега, затем — бессмертного. Выбирать было не из кого.

— Привал! — скомандовал он, с нескрываемым облегчением бросая на камень свой рюкзак. — Ночуем здесь! Олег! Ты ставишь палатку, а мы со Стантом сходим пока внутрь.

На лицо бессмертного наползла болезненная гримаса, он как-то странно глянул на человека, но промолчал.