Академик, поднявшись и снова взяв микрофон, предложил тост за процветание института. Все выпили под громкие крики и аплодисменты - такой тост пропустить было нельзя. Значит, скоро будут запускать фейерверки: «Иллюзион», «Корпоративная вечеринка», «Галактика», «Небесная феерия» — десятки тысяч рублей бюджетных денег улетят в ночное небо. На пиротехнике не экономили.

К вечеру заметно потеплело, и народ, вывалив из Центра как был, не одеваясь, не боясь простудиться, выстроился каре вокруг площадки в ожидании шоу.

И опять на глаза Авангарду попался пират, которого за талию обнимала академиковская дочка в накинутой на плечи белой норковой шубке. А вот Наташки нигде не было видно.

«Где-то целуется в опустевшем здании Центра», — незлобно подумал Авангард. Это даже хорошо: не будет доставать его, по крайней мере, все каникулы; у нее на какое-то время, очень хотелось бы, чтобы постоянно, появится другой объект внимания.

Народ дружно взревел, когда вверх устремилась первая батарея, расцвечивая ночное черное небо мириадами разноцветных искр. За ней с грохотом рванула вторая.

Авангард, придерживая рукой парик и шапку, любовался фейерверками, как в детстве, считая заряды: один, два… десять. Когда шоу закончится, можно и слинять под шумок, Наташка сама до дома как-нибудь доберется. За весь вечер к нему ни разу не подошла, хотя до этого кричала: «Мы пара, пара!» И костюмы парные выбирала. Хорошо, что согласился на Красную шапочку, нелепо бы он смотрелся в костюме миледи или Золушки.

Авангард сунул руку в карман передника, включил лягушку.

— Желаю, чтобы все… Пару хочу себе, настоящую, — прошептал он под грохот очередного фейерверка, устремившегося в небо.

По регламенту, если ничего не изменилось, после пиротехнического шоу народ потихоньку начнет расходиться: выпито и съедено уже достаточно, зрелище получено. Он бы тоже с удовольствием ушел, но придется побыть до конца мероприятия или почти до конца. Воспитание не позволяло оставить «девочек» отдела без мужского внимания. А «девочки», судя по всему, пока уходить не собирались.

«Воистину, пир во время чумы!» — хотелось порой Авангарду воскликнуть, но он сдерживался. Пусть женщины повеселятся, ведь было понятно ради чего, точнее, ради кого это делалось. Он тоже потанцует еще с Ниной Ивановной, чтобы доставить ей удовольствие и дать понять, что ее судьба им не безразлична…

— Разрешите?

Перед Авангардом, пытавшимся отдышаться после очередного вальса, склонился пират, протягивая руку и приглашая на танец.

— Меня? — не понял его тот. Он хоть и был в женском одеянии, но даже невооруженным взглядом было видно, что он не девушка, а мужчина.

— Вас, — пират склонился еще ниже. — Вас, очаровательная Красная шапочка.

«Девочки» рассмеялись в голос.

— Цыц, — цыкнула на них Нина Ивановна и погрозила маленькой ручкой.

Авангард огляделся по сторонам в поисках Зои Ивановны как поддержки. Но за администраторским столом почти никого не осталось. Видимо, Академик решил, что с него достаточно, и отбыл восвояси вместе со своей дочкой. А за ним потянулись и все остальные.

Осталось только отказать или принять приглашение. Авангард встал, присев в глубоком реверансе, подал руку своему партнеру, соглашаясь на танец. Пират важно повел его в круг танцующих, лишь слегка прикоснувшись к его руке пальцами. Авангард вздрогнул от неожиданности: пальцы пирата были холодными, несмотря на то, что в зале было очень жарко. Встав в круг, они долго пытались понять, кто ведомый, а кто ведущий. Если брать в расчет костюмы, то, конечно, пират ведущий, Авангард все же был барышней. Но если принимать во внимание рост, то пират должен быть ведомым - Авангард был его несколько повыше, ненамного, но выше. Помахав руками, в конце концов, пират обнял Авангарда за талию, прижав к своему телу, а тот положил ему руки на плечи.

От мужчины сумасшедше пахло до боли знакомым Авангарду парфюмом «Эль Пассо». От запаха все поплыло перед глазами, а воспоминания захлестнули с головой. Он попытался вспомнить, когда это было, и не смог. В мозгу стучало только одно: давно, следует это забыть и воскрешать прошлое не стоит. Он избавился от той, запретной, любви, не следовало возвращаться к тем чувствам заново. Авангард даже попытался в какой-то момент вырваться из объятий пирата и вернуться к столику, к своим «девочкам».

Но тот не дал ему этого сделать, прижав к своему телу еще крепче.

— Давай сбежим, — раздался возле самого уха вкрадчивый голос.

— Не могу, у меня девочки, — грустно покачал головой Авангард.

— Проводим твоих девочек и сбежим, — продолжал настаивать пират. — Спрячемся от этого мира.

Он развернул Авангарда в танце так, чтобы тот видел, что «девочки» за его столиком, в конце концов, все же засобирались домой.

«Он пьян, — грустно вздохнул Авангард, — нормальный мужик в нормальном состоянии не стал бы мне предлагать такого — взять и сбежать. Укрыться от всего мира. Он или издевается надо мной, или такой же ненормальный, как и я. Первое более вероятно - я же одет в Красную шапочку».

— Господи, я мужчина, — проговорил Авангард, стаскивая с головы парик с шапкой.

— У каждого свои недостатки, — усмехнулся пират. — Захватим со стола винца и закусок, а то у меня дома мышь в холодильнике повесилась. А здесь вон сколько всего осталось. И сбежим.

Авангард обреченно кивнул: в омут, так с головой, главное, вина побольше,иначе утром на больную голову тяжело будет вспоминать о своем безрассудстве, да и не нужно.

Дотанцевав танец, они разошлись, каждый к своему столику. Авангард принялся названивать по телефону, вызывая такси для засобиравшихся домой «девочек». Рассаживая их по машинам, он желал им счастливого Нового года и просил не опаздывать на службу после праздников. Те согласно кивали: каждая прекрасно понимала и знала и без него, что перед новым начальством негоже проявлять недисциплинированность. И только Нине Ивановне, кроме пожелания хороших праздников, он добавил одно слово: «увидимся».

— А это за нами, — пират, обняв Авангарда за талию, махнул рукой в сторону «Гелендвагена», стоявшего за шлагбаумом.

— Не пустили, что ли? — фыркнул парень. Он терпеть не мог такой демонстрации видимого признака немереной крутизны и старался держаться от таких людей подальше. У него даже появилось желание, как недавно в танце, вырваться и уйти - с пиратом ему явно не по пути.

— Не знаю, не интересовался, почему он там стоит. Моя машина гораздо скромнее, но сегодня я не за рулем, — честно признался тот, не позволив Авангарду скинуть его руку с талии…

За окном было еще темно, когда проснулся Авангард. Рядом с ним никого не было. А вот со стороны кухни доносились запахи кофе и чего-то очень вкусного. Сразу заурчало в животе, словно он не ел дня три, никак не меньше, организм вроде бы как и забыл, что вчера вечером предавался чревоугодию.

Парень оглянулся в поисках своей одежды, но пакета с джинсами и свитером нигде не было видно, а по полу в беспорядке были разбросаны детали костюмов Красной шапочки и пирата.

«Сейчас он войдет и попросит, чтобы я вычеркнул его номер из телефонной книги, забыл дорогу к его дому и выметался», — с грустью подумал Авангард. Хорошее должно когда-нибудь заканчиваться. А прошедшая ночь была слишком даже хороша: они любили друг друга до изнеможения, до исступления, словно эта ночь последняя в их жизни. Может, так оно и было. Когда он последний раз предавался страсти, а не скучному сексу с Наташкой? И не вспомнить. Наверное, тогда, когда тот, пахнущий «Эль Пассо», сказал, что уезжает, женится, и больше они не будут вместе. Никогда. Он не посоветовал найти кого-то другого вместо него, нет. Он уехал и увез сердце Авангарда с собой. Если бы не «Эль Пассо»,парень ни за что бы не пошел за пиратом, как крыс за Нильсом.

Дверь в спальню распахнулась, Авангард зажмурился то ли от яркого света, то ли боясь увидеть его.

— Не спишь? — спросил мужчина. — А я вчерашний ужин разогрел, сделав его завтраком, и сварил кофе. Присоединяйся. Голоден, небось. Я так очень сильно есть хочу.