Я не была уверена, что мое католическое воспитание привело к этому моменту слабости, но удивила и напугала саму себя, указав на стул напротив и сказав:

— Прошу, садитесь, отец.

Он опустил свою руку и сел на стул. Движение продемонстрировало заплечную кобуру и ножны на поясе.

Я согнула пальцы на ноже и другой рукой приспустила капюшон на несколько дюймов.

— Что меня выдало? — спросила я.

Его губы изогнулись в улыбку.

— Твои изящные пальцы и маленькая фигурка.

По крайней мере, он не винил в разоблачении мои попытки ходить как мужчина.

— Я Эвелина Делина. Иви.

Он выпучил глаза и ахнул.

— Да святится имя твое.

— Прошу прощения?

— Твое имя. Ева, — он погладил крест, висевший на его шее, и уставился на меня.

Я моргнула, притворяясь, что не понимаю явную отсылку к Библии.

— Иви, — исправила я его.

— Точно. Ты знаешь книгу Бытия? Бытие 3:20 — «Мужчина назвал свою жену Евой, потому что она стала матерью всего живого».

Я опустила голову, когда Ллойд поставил на стол еще одну чашку рагу. Когда он вернулся к бару, я подняла глаза и сказала:

— Конечно, я знаю это, отец. И этой же женщине ваш Бог сказал: «Я сделаю твои муки вынашивания детей крайне тяжелыми; с болью ты будешь давать жизнь своим детям. Ты будешь желать своего мужа, а он будет господствовать над тобой». Давайте проясним. Вы не будете проповедовать мне свои догмы. Я отслужила свое время в католической церкви и больше в этом не нуждаюсь.

Он ощетинился.

— Без обид, — добавила я.

Будь проклят мой характер и гребаное католическое чувство раскаяния. Я заставила себя спокойно выдохнуть и сказала:

— Кроме того, отец, учитывая текущие события, разве вы не должны искать кого-то из Книги Откровений?

— Возможно, — ответил он и улыбнулся. У него была мальчишеская улыбка, которую я сочла успокаивающей. Но этот волевой подбородок делал ее сексуальной. Я отбросила эту мысль.

— Пожалуйста, зови меня Рорком, — он сглотнул. — Есть и другие? Женщины?

Я поднесла чашку ко рту и покачала головой.

— Я проделала долгий путь, — рагу умеренно теплым потоком проскользнуло по горлу, — и не видела больше никого. Из человеческих женщин, имею в виду.

Он закрыл глаза и сложил пальцы перед губами.

— Как получилось, что ты оказалась здесь? Когда остальные женщины не выжили?

Я откинулась назад и убрала нож в ножны. «Был ли хоть один день, когда я не задавала себе этого же вопроса?»

— Не можешь найти ответ в своей Библии?

Уголок его рта приподнялся. «Мое неуважение его веселило?»

Рагу внезапно выплеснулось из моей чашки, неровно стекая по стенкам и проливаясь на стол. «Моя рука дрожит? Или это комната?» Я поставила чашку и потерла руки, покрывшиеся мурашками.

Температура в помещении упала, воздух как будто заклубился и собрался у входной двери. Туманная дымка стала просачиваться через замочную скважину, и вместе с ней в паб вплыла Анна. Широкая улыбка озарила ее лицо, и ее ножки коснулись пола, проступая из щупалец серого тумана. Складки ажурного платьица Анны лизали ее ноги, пока она вприпрыжку поскакала к бару, а кудрявые хвостики подпрыгивали.

Я задрожала, будучи не в состоянии посмотреть в глаза Рорка, хоть и чувствовала на себе его взгляд. Он не мог видеть ее, мою галлюцинацию.

У бара Анна потянулась к кругу из подсвечников. Я вжалась в стул, когда ее пальчики приблизились к свечам. Она погладила один горящий фитиль, напевая:

«Он стал под дерево и ждет,

И вдруг граахнyл гром,»  

ее улыбка пропала, голова дернулась к двери. 

«Летит ужасный Бармаглот[56]

И пылкает огнем!»

Ее пальцы слились с огнем. Кожа на ее руке, а затем и ее тело вспыхнули. «Зачем она это делает? Она пытается мне что-то сказать? Пожалуйста, перестань, Анна. О, Боже!»

Обнажавшиеся участки мышц пульсировали в свете свечей, цепляющихся за ее крошечную фигурку. И все же входная дверь удерживала ее внимание.

Вдруг свечи зашипели, ее прозрачная фигура стала испаряться. Мой живот скрутило от запаха горящей плоти.

Я насторожилась из-за того, что находилось по ту сторону входной двери. Укол боли пронзил мое нутро. Я узнала это ощущение. Мои мышцы напряглись, готовые к атаке.

— Иви? Иви?

Пламя поглотило Анну, и свечи погасли с хлопком.

Рорк пробормотал в темноте:

— Какого фига...

— Ш-ш, — я подхватила карабин и нацелилась на дверь. Его рука легла на мою спину. — Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться этим пистолетом, — прошептала я. — Они идут.

— Почему? Что ты...

Дверь распахнулась и ударилась о стену. Холодный поток ветра пронесся по комнате, а с ним и гудение голода.

Раз-два, раз-два! Горит трава,

Взы-взы стрижает меч,

Ува! Ува! И голова

Барабардает с плеч. 

Бармаглот

Кэрролл Льюис (пер. Д. Орловской)

Глава 19

Евангельский клинок

В Помм де Терр я выяснила, что лучший способ убить тлю — попасть ей в глаз или рядом в голову, и для этого требовалась быстрая рука с ножом или точная пуля. Большую часть времени я гордилась наличием и того, и другого, но когда светящиеся фигуры вплыли в паб, я дрогнула в нерешительности. В основном, это были подростки, они сбились в кучу, чтобы пройти через тесный вход. То, как они жались к стенам и скользили по комнате, сделало сложным поверить, что они были слепы и безобидны. И все же, я держала палец в стороне от курка, сохраняя молчание, и тянула время.

От них исходили гудение и вибрации. Подросток — мутант впереди, поднял клешню, щелкая ей в воздухе. Другая тля поспешила к подсобке.

Сковородки, упав, загремели на кухонном полу. Раздался крик, затем предсмертный хрип. В отсутствие света свечей столовую окутывала тьма.

— Рорк, ты их видишь? — прошептала я.

Светящиеся жуки замедлились и повернули головы в мою сторону. Я крепче прижала карабин к плечу, вздрогнув от приступа резкой боли в раненой груди.

— В темноте кто-то движется, — его голос оцарапал мое ухо. — Давай побежим к двери.

«Нам это ни за что не удастся».

— Целься в глаза. Сколько у тебя патронов...

Вдруг священник зашипел, и раздался свист стали. «Меч?»

Напавший на него упал к ногам Рорка обезглавленным.

«Выдохнуть. Нажать». Звуки выстрелов и тяжесть приклада успокаивали меня. Слыша лязг меча священника рядом, я расчищала себе путь через паб, чтобы найти Ллойда.

Одна тля заблокировала кухонную дверь. Она выпрямила ноги, поднимаясь во все свои шесть футов и еще много пугающих дюймов роста. Брызги разлетающейся слюны попадали на мое лицо.

Вдруг тля метнулась вперед и подцепила когтем мой карабин. Металл звякнул об пол. «Какого хера?» Я вытащила кинжал из ножен и погрузила его ей между глаз.

Другая тля заполнила дверной проем. «О, черт!» Эта была крупнее предыдущей. Она согнулась над телом у моих ног и закричала. Ее челюсти сжимались и дрожали. «Она оплакивала своего падшего товарища?» Я заколебалась и на секунду ощутила сочувствие.

Но я не подписывалась на сочувствие. Если хотела выжить, конечно.

Я вытащила пистолет и выстрелила. Пуля попала точно в цель. Отвратительное черное вещество хлынуло из глазницы, и существо повалилось на своего друга.

«Я вообразила себе то, что тля продемонстрировала эмоции?» Я не совсем продумала ответ на этот вопрос к тому моменту, когда нашла свои вещи и фонарик «Maglite» и осветила лучом фонаря последнего мутанта, бившегося под Рорком. Кулаки священника наносили удары с глухим стуком. Шмяк. Шмяк.

вернуться

56

Бармаглот», Кэрролл Льюис (пер. Д. Орловской)


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: