- Колин, - умоляла я беспомощно. - Во имя Бога, скажи мне, кто ты?

Он подумал, прежде чем ответить, и опустил глаза. Я затаила дыхание. Потом он снова захватил меня в плен своих постепенно темнеющих радужных оболочек глаз, и я расслабилась.

- Существо, которое может испытывать чувства. А это не само собой разумеющееся.

Я почувствовала, что сейчас заплачу, и судорожно сглотнула.

- Сколько тебе лет? - прошептала я.

- Двадцать, - сказал он спокойно.

- Сколько тебе лет? - повторила я, хотя мой голос пропал, и я могла только говорить шёпотом.

- 158.

Это прозвучало серьёзно и горестно, когда он это сказал. Не было никаких сомнений, что это было правдой.

158. Последняя надежда во мне рухнула. Предо мной стоял старик в молодом теле. Он был не человеком. Папино подозрение оказалось правдой. Он был кем-то другим. Кем-то страшным. Папа мог умереть. Колин, очевидно, нет. Я соскользнула обессиленная с барной табуретки и рухнула на землю.

- О, нет. - Свой собственный голос показался мне чужим, потому что я никогда не слышала его таким отчаянным. - Нет.

- Эли ... Пожалуйста, не всё так плохо.

Колин обошёл стойку и потянул меня без малейших усилий вверх. Но мои ноги и стопы казались мне инородным телом, я больше не могла стоять на них.

- Не всё так плохо?! - воскликнула я резко и толкнула его своими дрожащими кулаками в грудь. Он всё ещё удерживал меня. – Значит, ты не находишь плохим то, что я сегодня вечером умру или стану такой же штукой, как ты, что я потеряю своих родителей, что они будут меня искать и скучать по мне всю их оставшуюся жизнь? Ты находишь это не «таким плохим»?

Меня охватила слепая паника. Я застонала и захотела убежать, только бы уйти отсюда, очень быстро, но стремление облокотится на него, чтобы, наконец, найти опору, парализовало меня. Я прижалась щекой к рубашке Колина и схватила его руку. Мои мысли безнадёжно путались. Я умру. Здесь и сейчас. Почему же я не убегаю?

- Ах ты, глупая курица, ты точно сегодня не умрёшь, - тихо засмеялся Колин и отвёл меня, как больную старую женщину, к своему дивану. - Кто сказал, что ты умрёшь или превратишься? Хватит слушать своё идиотское воображение.

- Тебе холодно? - спросила я робко и заметила, что у меня всё ещё нет власти над моим голосом.

- Нет, это тебе холодно. Ночи становятся холодными после таких ясных дней, как сегодня, особенно здесь в лесу.

Мои ноги действительно замёрзли. Неуклюже я засунула их под попу. Кошка вцепилась своими острыми когтями мне в ляжки, чтобы не упасть при этом маленьком землетрясении. При этом она продолжала без перерыва мурлыкать.

Рядом с нами Луис просунул огромную голову через окно и требовательно завизжал, когда увидел Колина. Не смотря, Колин протянул руку назад и дал Луису лизнуть свою ладонь.

- Похоже на «Пеппи Длинныйчулок» для взрослых, - высказала я свои мысли в полголоса. Колин не ответил, но мне показалось, что я увидела след улыбки в его глазах.

Он отряхнул руки о штаны и сел напротив меня. Он внимательно смотрел на меня, но ничего не говорил. Значит, я должна начать, но с чего? Мне казалось это ещё в тысячу раз сложнее, чем разговор с отцом. Я чувствовала себя оглушенной. Огонь в камине потрескивал и посылал ярко-красные искры в воздух. Первые волны тепла достигли моей кожи. Я вздрогнула и повернула ноги под задом более удобно.

- Ты часто готовишь для других?

Этот вопрос был безобидным, решила я, но имел дело со всем этим. В конце концов, ежедневное питание было не простое дело для нелюдей. Вампиры пили кровь, Демоны Мара похищали сны, эльфы - да что, собственно, ели эльфы? О нет, Колин, пожалуйста, не будь эльфом. Всё, что угодно, только не эльф. Эльфы мне никогда не нравились. Истерические вегетарианцы, которые жили в очень маленьких домах на деревьях и говорили только шёпотом.

- Время от времени. Если коллеги приходят в гости или приносят немного дичи. Но они никогда не остаются надолго. Они чувствуют себя неуютно в моём присутствии, сами не понимая этого.

- И вы едите тогда все вместе?

- Большинству мужчин здесь будет уютно, если будет достаточное количество пива. Они не заметят ничего странного. Даже то, что принимающий гостей не особо охотно ест или пьёт - если ты это имеешь в виду. Ну, давай спрашивай, Эли.

- Мне нужно сначала в туалет.

Это не было обманом. Мой мочевой пузырь вот-вот лопнет, и я хотела знать, как я выглядела, после всего этого ужаса и страха.

- У тебя что-то такое иметься? Я имею в виду ...

- Я не собираюсь посвящать тебя в детали моего пищеварения, но да, у меня есть ванная комната. Вверх по лестнице, потом первая дверь слева.

- Значит, у тебя есть пищеварительная система?

- Эли, - сказал Колин строго. - Разве ты не хотела ...? - Он указал наверх.

- Хорошо, - пробормотала я, смутившись, опустила кошку на пол и ступила, шатаясь, в небольшой коридорчик за гостиной. С левой стороны - деревянная лестница вела в верхние комнаты. Ванная комната выглядела как дворец, оформленный дизайнером - деревянный пол из тикового дерева, квадратные раковины, сверкающая арматура и шкафы из ценной породы дерева.

На двери весело потрёпанное кимоно Колина. Благоговейно я погладила шелковистую ткань. Мне захотелось его надеть. Я стала осматриваться дальше. И действительно, тут были туалет, душ, ванна и электрическая зубная щётка.

Чего не хватало, так это расчески, щётки и фена, но это я между тем уже могла понять. Это были принадлежности, которые я в ближайшее время тоже могла выбросить в мусор. На мраморной плите стояло несколько духов для мужчин в дымчатых флаконах, из которых некоторые казались очень старыми, некоторые очень дорогими, а некоторые совершенно новыми.

Рядом я нашла внушительный арсенал маникюрных инструментов: ножнички, пилочки для ногтей, щипчики различных размеров - я случайно не встретила ли Демона Мара - гея?

Я поторопилась и обнаружила, что выглядела не так ужасно, как боялась. Мои густые брови, которые я в последние годы, с амбициозной помощью Николь, регулярно прореживала в изыскано изогнутую линию, всё ещё сбивали меня с толку. Но в мои глаза вернулся ясный, живой блеск. Более твёрдым шагом я спустилась вниз по лестнице. Колин сидел неизменно небрежно на диване.

- Прекрасная ванная, - сказала я колко. - У тебя больше маникюрного барахла, чем у меня. И больше духов.

Теперь я была тем, кто смотрел на него.

- Я на протяжении десятилетий коллекционирую духи. А если я не буду каждый день обрезать и обтачивать ногти - что ж, они мгновенно станут длинными и острыми. Твёрдыми, как алмазы. Лошадям это не очень нравиться. Женщинам, в общем, тоже нет.

Моё горло сдавило. Ублюдок провоцировал меня. И ему, очевидно, было при этом очень весело. Я, напротив, не была расположена к шуткам.

- Хорошо, Колин. Папа говорит, что ты опасен, и поэтому мне нельзя тебя видеть. Почему? Насколько ты опасен? Кто ты? Полукровка, чистокровный, смешанный? Я не знаю, какие там у вас имеются категории. Или ты вообще кто-то совсем другой?

Мой голос звучал враждебно, но дрожь, которая охватила всё моё тело, выдавала меня.

- Ты же не просто старый полукровка, нет? - добавила я с полным надежды и очень кротким голосом.

Взгляд Колина потемнел.

- Нет. Нет, я не полукровка. Я Камбион*.

(прим.редактора: Камбион – сын дьявола и смертной женщины. Является полудемоном, способным менять вид и маскироваться под обычного человека.)

- Камбион, - вздохнула я. Это слово я ещё никогда не слышала. – Ну, прекрасно.

Я что, попала теперь в продвинутую версию Властелина колец, или что?

- Я не нахожу это смешным! - возразила я. – Значит, ты не Демон Мара?

- Нет, я Демон Мара, - сказал - Колин. - Я даже один из самых чистокровных. Зачат Демоном Мара, рожден человеческой женщиной. У нас это называется Камбионом. Я самый что ни на есть Демон Мара. Более настоящего быть не может.

Юмор исчез из его глаз, и я подумала, что услышала немного стыда.