показатели, которые было принято считать «эволюционно прогрессивными», дали прямо противоположный результат: адаптивность резко снизилась43. Получается, что современный социум в

этом отношении уступает пальму первенства «простым», первобытным природоцентричным обществам, которые на протяжении

тысячелетий могли поддерживать состояние гомеостаза – конечно, при условии, что в окружающей их природной среде не происходило катаклизмов.

Итак, мы видим, что необходимо произвести пересмотр и переоценку традиционных представлений об эволюции – прежде всего

социальной. Но имеет ли смысл отвергать идею прогресса? Как бы

она ни была дискредитирована в современной науке, искоренить

ее полностью невозможно. Невозможно заставить человечество

отказаться от надежд на будущее и стремления жить в гармоничном или хотя бы «нормальном» обществе. И нельзя запретить

использовать понятия «добро» и «зло», оценивая окружающую

действительность.

Поэтому главной задачей является вовсе не разоблачение и ниспровержение прогрессизма, как одного из научных мифов. Гораздо важнее подумать о том, почему же история не развивалась от

плохого к хорошему. Исходя из каббалистической картины эволюции, прогресс возможен, но его отсутствие на определенном этапе

неизбежно и закономерно.

На протяжении всей истории человечество неуклонно шло по

42 Лабильный – от лат. labilis – скользящий, неустойчивый.

43 Орлова Э.А. Культурная (социальная) антропология. М., 2004. С. 322330.

68

пути наращивания эгоизма – «стремления существовать», воспроизводя универсальную схему четырех стадий развития желания. И

совершенно очевидно, что идеальное или просто «нормальное»

общество не может появиться на основе прогресса эгоизма. В

мире, состоящем из миллиардов разъединенных, разнонаправленных, несогласованных друг с другом желаний, может возникнуть

только эгоистическое разъединенное общество. Такое общество

не удастся улучшить с помощью технических изобретений, усовершенствования социальных институтов или призывов соблюдать

этические нормы. Все это – паллиативные средства, не изменяющие эгоистической природы социального устройства и человека.

«Эгоистическое» общество по определению не может быть и

адаптивным: ставя себя в полную противоположность закону мироздания, оно, естественно, входит в состояние диссонанса с окружающим миром.

Все это – данность, которую настало время принять и осмыслить. Следует также учитывать, что по мере развития эгоистического свойства человечество не приближалось, а напротив – удалялось

от желаемого идеала. Теории деградации и очень распространенная в наши дни ностальгия по романтизированному прошлому, приводящая к пассеизму, бегству от настоящего, конечно, не дают

правильного и конструктивного представления об истории и возможности выхода из сегодняшнего кризиса. Но истоки таких идей

и настроений понятны: на ранних этапах исторического процесса

негативные последствия недооформленного, еще только зарождавшегося эгоизма проявлялись в меньшей степени, чем сейчас, когда

он достиг критической точки.

Пройденный нами исторический путь на сегодняшний день

привел к плачевным результатам, но не стоит умалять его значение

или считать трагической ошибкой. Развивая эгоизм, человечество

достигло стадии «настоящего творения»: от полной запрограммированности перешло к относительной самостоятельности и теперь

способно осознать степень своей удаленности от дающей, альтруистической силы.

Только достигнув самой нижней точки – крайних пределов развития желания получать для себя, творение может ощутить, что оно

полностью противоположно Творцу, осознать последствия этого и

принять решение – развивать в себе свойство альтруизма, следовать

69

закону Природы. После этого начнется путь восхождения вверх, и

на этом новом этапе, когда разделенные желания­эгоизмы начнут

действовать скоординировано, как единая система, будет возможен

прогресс как преодоление зла. И человек, и общество: экономика, социальные отношения, духовная жизнь, – будут перестраиваться

и гармонизироваться.

Мы привыкли считать, что человечество уже давно прошло период «детства» и сейчас достигло зрелости или даже старости. На

самом деле оно просто завершает очень важный и, в общем, тяжелый этап своего развития, подобно ребенку, который пережил

«болезни» переходного возраста и готовится стать взрослым. Как

он войдет в эту новую, взрослую жизнь – зависит от него самого: легко, если примет ее законы, или с большими потерями, если будет

сопротивляться.

Глава III.

Пересматривая

всемирную историю:

эволюция

человеческих желаний

и динамика

исторического процесса

72

«Дайте человеку все, чего он желает,

и в ту же минуту он почувствует,

что это все не есть все»

И. Кант

Историческое мышление, т.е. осмысление исторического прошлого, и историческое знание – информация о фрагментах прошлого играют гораздо более важную роль в нашей жизни, чем принято думать. Именно на этой основе формируются упорядоченные знания о мире, мировоззренческие ориентиры и ориентиры

во времени, складывается система суждений и оценок не только о

прошлом, но и о настоящем. Действительно, наши представления

о настоящем явно или чаще всего неявно опираются на ту модель

истории, которая с детства закладывается в наше сознание. Сами

того не замечая, мы всегда «соразмеряем» с этой моделью настоящее и возможное будущее.

Но ни одна модель исторического процесса не отражает всю

историю, какой она была, во всей ее полноте и разнообразии. В

каждой из них отражаются наше субъективное видение прошлого

и столь же субъективные его интерпретации. Поэтому любой «образ истории» всегда является приблизительным, а нередко и упрощенным толкованием прошлого из перспективы настоящего. Современность задает параметры, по которым оценивается история, отбирается все, что кажется самым значимым в ней. В одну и ту же

эпоху могут сосуществовать и конкурировать несколько «образов

истории», в которых имеющаяся информация систематизируется

и истолковывается по­разному в зависимости от видения мира, от

понимания сущности истории, ее целей и движущих сил44.

44 Подробнее см.: Савельева И.М., Полетаев А.В. знание о прошлом: теория

и история. В 2 т. М., 2003. С. 124­130.

73

1.

ИзМЕНЧИВЫЙ

ОБЛИК

ВСЕМИРНОЙ

ИСТОРИИ

В первую очередь все эти рассуждения касаются, разумеется, всемирной истории, которая представляет собой высшую точку

исторического знания: именно в этой области наиболее ярко проявляется способность к синтезу и широким обобщениям, ставятся

поистине грандиозные и труднодостижимые задачи – охватить всю

историю человечества как единое целое, выявить закономерности

и общую направленность исторического процесса, найти ее стержневые линии, соединить воедино истории разных народов.

Облик всемирной истории, начиная с ее «отцов­основателей», Геродота45 и Полибия, менялся от эпохи к эпохе вместе с теми

трансформациями, которые происходили в историко­культурном

процессе, в историческом сознании и исторической науке.

Всемирная история становилась действительно всемирной

очень постепенно, по мере расширения ее географических и хронологических рамок. Все «всемирные истории» вплоть до Великих

географических открытий не были всемирными в точном смысле

этого слова, поскольку охватывали лишь сравнительно небольшую

часть мирового пространства. Для исторического исследования

оставались недоступными целые континенты (большая часть Африки, Америка, Австралия), даже о многих регионах Евразийского континента (Дальний Восток, Индия, юго­Восточная Азия) в