- Кто вы? - спросил Кир дрожащим голосом.

Он говорил по-гречески, и незнакомец недовольно покачал головой:

- Говори по-русски.

- Кто вы? – повторил вопрос мальчик, перейдя на русский язык.

- Меня зовут Владлен Георгиевич Панов. Но обращаться ко мне ты должен - Учитель, - мужчина пододвинул к себе стул и сел на него, Кир остался стоять у стены. – Я куратор специализированной школы, где отныне ты будешь учиться.

- Я не хочу учиться в другой школе! Мне нравится моя старая школа, - возразил Кир. – И где мои папа с мамой?

- Ты не сможешь вернуться в старую школу. И своих родителей ты больше никогда не увидишь, - спокойно ответил ему Панов. – Если тебя это утешит, скажу: они и не были твоими родителями, много лет назад Анна и Рубен Карбарос взяли тебя на воспитание…

- Врете! Вы все врете! – все же сорвался на крик Кир, несмотря на свой страх перед ним.

- Молчи, когда я с тобой говорю, - повелительно оборвал его Панов.

Заключенная в его голос магия проникла в мозг Кира, сковала волю мальчика и заставила прикусить язык. Он не хотел подчиняться – и все же замолчал, не в силах противостоять приказу. Владлен Панов, довольный произведенным на него эффектом, с минуту пристально разглядывал его, затем приказал подойти к нему. Против собственного желания, Кир послушно приблизился к мужчине.

- Ты определенно красивый мальчик. Мы вырастим из тебя мужчину, перед которым никто не сможет устоять, - заметил куратор, потрепав его по плечу. – У тебя хорошие физические и – что еще важнее – интеллектуальные показатели. Жаль, что твои приемные родители не развивали твои дарования, из-за этого тебя придется дополнительно подтягивать по нашей учебной программе. Но в целом я доволен, мне есть с чем поработать.

Кир дрожал, вслушиваясь в его голос, и ровным счетом ничего не понимал.

- Эта школа станет твоим домом на долгое время. Жить будешь в этой комнате, - продолжил говорить Панов. – С завтрашнего дня начнутся занятия. Ты определен на особый учебный курс нашей школы и сначала тебе будет трудно, но со временем ты привыкнешь. Если ты не разочаруешь меня и начнешь делать успехи в учебе, то я, со своей стороны, буду добр к тебе.

- Если я буду хорошо учиться, вы разрешите мне увидеть маму и папу? – прошептал Кир умоляюще.

Лягушачьи губы куратора расползлись в жестокой улыбке:

- Посмотри-ка на меня, Кир, - когда мальчик подчинился, Владлен Панов, заглянув в глубину его каре-зеленых глазах, заговорил проникновенно: - Ты забудешь о своих родителях. Они умерли для тебя! Теперь твой дом здесь, в школе. Твоя жизнь принадлежит мне и единственное, о чем тебе следует беспокоиться – это мое мнение о тебе. Поэтому ты будешь усердно учиться и беспрекословно подчиняться мне. Ведь так, Кир?

- Да… - выдохнул тот безвольно.

- Следует отвечать: «Да, Учитель», - строго поправил его Панов.

- Да, Учитель.

- Вот так-то, - кивнул удовлетворенно куратор.

Владлен Панов ушел и Кир опять остался один в комнате. Мальчик несколько часов неподвижно просидел на кушетке, не в силах стряхнуть с себя оцепенение. Он даже не мог плакать, так глубок был ступор. Словно злой волшебник, Владлен Панов мановением руки стер всё, что волновало его. Все переживания Кира - боль, тоска по родителям и дому, страх перед неизвестностью – отступили перед всеобъемлющей властью Панова над его сознанием. Кир не мог противиться приказам мужчины, тот полностью подавил его, подчинил себе. Владлен Панов в совершенстве владел искусством гипноза.

Так ужас – который был страшнее и болезненней, чем любой ночной кошмар – вошел в жизнь Кира. Ежедневно он переносил колоссальные умственные и физические нагрузки, часто его поднимали ночью, чтобы вызвать на очередную тренировку. Его обучали убивать людей, хладнокровно относиться к своей и чужой боли, он усваивал навыки обращения с холодным и огнестрельным оружием, много времени уделялось искусству рукопашного боя. Помимо этого он проходил углубленный курс изучения иностранных языков и прочих необходимых учебных дисциплин. Вокруг мальчика постоянно находились люди – преподаватели, тренеры, охранники – и никогда еще он не был таким одиноким.

Кир ненавидел спецшколу и тосковал по родителям, однако не мог противиться приказу куратора. Он терпел всё, хотя иногда у него так ломило от боли тело, что он не мог сдержать слез. Порою ему хотелось умереть и прекратить все мучения - но право умереть у него отняли точно также, как и всё остальное. Чужая воля руководила Киром и он не осмеливался перечить Владлену Панову.

И все же, спустя год, Кир вышел из под контроля. Он попытался убить себя после того, как приказу Панова его изнасиловали двое солдат. Это являлось частью учебной программы: Киру предстояло освоить сексуальные возможности своего тела и научиться выгодно их реализовывать как в отношении женщин, так и в отношении мужчин. Пережитые во время изнасилования боль и унижение повергли Кира в шоковое состояние - и все гипнотические установки в его психике разрушились.

Лежа на постели Кир, старательно укрылся одеялом и перерезал себе вены заточкой, которую сам смастерил из куска зубной щетки. Он надеялся, что умрет прежде, чем надзиратели – круглосуточно следящие за ним при помощи видеокамеры – заметят неладное. Впрочем, куратор предусмотрел такое развитие событий и распорядился устроить проверку: в комнату Кира вошли охранники и обнаружили его в бессознательном состоянии.

Кир не хотел возвращаться к жизни – и все же вернулся.

- Ты разочаровываешь меня, Кир. Ты обязан быть более стойким и невозмутимо переносить все испытания, - сказал ему Панов, явившись в лазарет с визитом. – Впереди у тебя много трудностей, эта наука легко не дается, однако запомни: цель оправдывает средства.

- Пожалуйста, убейте меня.

Куратор спецшколы, уловив его слабый, прерывающийся голос, резко обернулся, не пытаясь скрыть раздражения. Как тот смеет демонстрировать перед ним свое малодушие? Неужели он действительно надеется, что в порыве сострадания куратор позволит ему умереть?.. Мальчик, обездвиженный при помощи фиксирующих ремней, взирал на него потухшим взором. Владлен Панов, приблизившись к медицинской койке, склонился над Киром, прожигая его взглядом.

- Хочешь умереть? Нет уж. Твоя жизнь принадлежит мне, - проговорил Панов с расстановкой. – Ты поправишься и продолжишь обучение.

Его дьявольские чары проникли в разум Кира, в очередной раз подчиняя его своей власти.

- Да, Учитель, - прошептал он, едва шевеля губами.

- Вот и молодец.

Владлен Панов хотел было уйти, но какая-то мысль остановила его – он, всматриваясь в бледный лик ребенка, коснулся его темных волос, перебирая их пальцами. Он находился так близко, что его дыхание касалось лица Кира.

- Сколько таких, как ты, я видел… Я каждого старался воспитать – и тебя постараюсь. Возможно, ты выживешь. Но никто из вас даже близко не походил на него. Никто, - произнес Панов задумчиво. – Иврам был лучшим… Если бы я только мог управлять им, как управляю всеми прочими – то вместе с ним мы бы завоевали весь мир. Но именно потому что он лучший, он и не остался со мной… - мужчина скорбно вздохнул, недовольный своей внезапной исповедью, и отпрянул от мальчика: – Поправляйся, Кир. Ты должен скоро вернуться в строй.

Владлен Панов руководил спецшколой еще год, прежде чем погиб во время переговоров на захваченном террористами теплоходе. Панов хотел освободить заложников, используя свои гипнотические навыки, но судьба распорядилась по-другому – случайно взорвалась бомба в трюме и все, кто был на борту теплохода, погибли.

Пост руководителя спецшколы недолго пустовал, почти сразу же кресло занял новый куратор. Но в школе все непоправимо изменилось. Владлен Панов не просто работал там, он жил школой: он контролировал в ней абсолютно все, интересовался любыми мелочами, знал всё и обо всех. Персонал его боялся и беспрекословно подчинялся его приказам. Панов был знаком со всеми учениками спецшколы, с каждым он время от времени проводил воспитательные беседы, строго следил за успеваемостью, и, если возникали проблемы, лично разбирался с ними, не перекладывая ответственность на заместителей.