— Что ж, была неприличная история с Хэддоками, но это было немного до меня, на самом деле.

— Очевидно, что такая умная женщина, как вы, кое-что да знает, — я продолжала мягко держать старуху за руку, хотя мне хотелось отвести её в Скотленд-Ярд и как следует допросить. Вместо этого она нашла скамейку у края стекла и прогнала сидевших там людей, а затем уселась на неё, как гордая старая ворона.

Фоном я слышала, как возобновилась речь матери Люсинды о великих достижениях её мужа, хотя после выходки дочери её голос дрожал и прерывался от неуверенности. Некоторые вокруг нас повернулись, чтобы послушать. Холодное стекло изгибалось над нами, заставляя меня чувствовать себя втиснутой в дискомфортное уединение.

Герцогиня улыбнулась.

— Ричард Хэддок был наставником твоего дедушки и обращался с Генри как с сыном, которого он никогда не имел.

— Так что же в этом скандального? — я почувствовала, как нечто холодное капает на мою шею, и с подозрением посмотрела вверх на спай в стекле. Мне не хотелось думать о том, что произойдёт, если эти спаи разойдутся.

— Я действительно не могу упоминать о том, какой грязный бизнес вёл Хэддок. Собственно, и его имя мне не следует упоминать. Он нарушил правила Ордена. Меня никогда не посвящали в ход заседаний, связанных с его судом. Но что я знаю, так это то, что если бы твой дедушка дал показания в пользу Хэддока, то закончилось бы всё не так плачевно, — герцогиня не смотрела на меня. Вместо этого она, казалось, сосредоточилась на дрожащей прощальной речи. — Конечно, я не могу винить Генри. Влияние рода Хэддок стремительно слабело, а у твоего дедушки были огромные амбиции. Было бы глупо связывать с этим свою судьбу. Никому из нас не нужна Чёрная Метка. Лучше быть предателем, чем тем, кому приходится выносить такую судьбу.

Предателем? Мой дедушка был самым верным человеком, которого когда-либо создавал Господь. Он никогда никого не предал бы. В этом нет никакого смысла.

— Что за Чёрная Метка? — спросила я, ощущая лёгкую тошноту.

Герцогиня полировала платочком лоб орлиной головы на набалдашнике трости.

— Родословная просто стирается, и всё состояние, нажитое в Ордене, возвращается в казну. Если преступление достаточно тяжкое, ты лишаешься жизни. Твоему деду со стороны Рейхлинов поручили исполнить приговор по делу Хэддока. Он никогда не верил, что Генри не виновен в преступлениях, за которые погиб Хэддок.

Я тут же вспомнила вымаранное имя в дневнике Саймона. Должно быть, это было имя Хэддока.

— Что случилось с остальными из рода Хэддок? — спросила я. Любой из них имел бы основания желать зла моей семье, как Уитлокам, так и Рейхлинам.

— Они и до всего этого беспорядка пребывали в весьма плачевном состоянии. Самые суеверные из нас сказали бы, что их прокляли. Единственной настоящей семьёй Хэддока была его дочь. Глупенькая молодая девушка, вечно витающая в облаках и потерянная в своей собственной голове. Примерно в то время, когда Хэддок поссорился с Орденом, он отправил её жить к незамужней тётке на континент. Я думаю, он хотел избавить её от страданий во время суда над ним.

— Она вышла замуж? — если да, то род Хэддок мог бы продолжиться через неё.

— Нет, думаю, что замужем она никогда не была.

Я откинулась назад, мои плечи ударились о ледяное стекло позади меня. И это была последняя моя зацепка к личности человека в заводной маске. Лишь одно я знала наверняка. Мужчина в маске явно не был старухой.

— Не волнуйся, дитя. Твой дедушка знает, как играть в эту игру. Генри Уитлок — один из самых умных мужчин, которых когда-либо видел Орден. В то время он точно знал, что нужно сделать, чтобы обеспечить род Уитлоков. Даже расторгнутая помолвка твоей матери с покойным лордом Стромптоном не остановила его надолго.

Что? Я лишилась дара речи, что оказалось благословением, поскольку старая герцогиня продолжала, как будто она вовсе не разрушила всё мои представления о моей семье.

— Он воспользовался новыми связями с кланом Рейхлин и всё равно скрепил тщательно спланированный политический союз с Харрингтонами. Всё пришло к идеальному завершению, когда он организовал твой брак, хотя тебе не исполнилось и годика.

Я в шоке выпрямилась.

— Я прошу прощения? — прозвучало это как писк.

— А ты не знала, дорогая? Он договорился о твоём браке с лордом Стромптоном.

Мне пришлось схватиться за живот, так как меня чуть не стошнило на пол.

— Но он был таким старым, что в отцы мне годился, — внезапно в пузыре стало не хватать воздуха. Я ощутила себя в ловушке под стеклом.

Старуха расхохоталась, что заставило леди Стромптон прервать свою речь, и все собравшиеся повернули к нам свои бледные лица.

— Господи, да не с тем лордом Стромптоном, — сказала она, аж запыхавшись. — А вон с тем лордом Стромптоном.

С этими словами она указала набалдашником трости прямо на Дэвида.