— Вы не имеете права выгонять гостей с ранчо, — заявила ему Джесси.

Сидни вздохнул.

— Анджела, простите, вы не оставите нас на несколько минут? Мне бы хотелось сказать несколько слов наедине самому чудесному вращателю бедрами в мире.

— Анджела, если ты действительно меня любишь, то не уйдешь отсюда.

— Будьте с ней поласковей, — сказала Анджела, подмигивая Сидни.

— Я недостаточно обучен хорошим манерам.

— Бедняжка Джесси, — произнесла Анджела, закрывая за собой дверь.

Джесси скрестила руки на груди.

— Я вас не боюсь.

— А никто и не говорит, что вы боитесь.

— Тогда почему вы все время пытаетесь остаться со мной наедине?

Он взмахнул своими дьявольски черными ресницами.

— Отнюдь. Ничего не поделаешь, если я выше вас на целый фут и тяжелее на шестьдесят фунтов, Я без колебаний воспользуюсь этим своим преимуществом. Так что ничем не могу помочь.

— Что вы хотите, в конце концов?

— Порядка и дисциплины. Мира и спокойствия. Возможности побыть одному. Чтобы ковбои не страдали от бейсбола.

— Иными словами, вы не хотите, чтобы ранчо принимало гостей, — сказала она.

— Да. Но поскольку этого уже не изменить, мы могли бы постараться устроить здесь нормальное гостевое ранчо!

— Что вы имеете в виду? — выпалила Джесси. — Я лично делаю все возможное, чтобы ранчо стало отличным местом отдыха.

— Может быть, вы будете поменьше «покачивать» бедрами и сделаете кое-что более необходимое для гостей.

— Более необходимое?

— Да, для миссис Аберкромби, разыскивающей бейсбольную площадку. И для остальных.

— Не понимаю, при чем здесь миссис Аберкромби?

— Она оказалась в моей гостиной. Попивая чай со льдом.

— О господи…

— Не извиняйтесь! Пожалуйста. Лучше выделите всего пять минут из вашего плотного графика, чтобы составить для гостей элементарную карту ранчо. Пометьте мой дом, как медвежью берлогу, территорию для служебного пользования, как запретную зону. Вдвойне запретную! И чтобы больше никаких пожилых дам, заглядывающих в мои окна, или же юных дам, прихорашивающихся на моей кровати.

— Я не прихорашивалась!

— Я думаю, вы уловили суть, не так ли?

— Так точно, сэр!

— Дальше. Эти пастбища — одно из немногих мест, где природа сохранилась в своем первозданном виде. И я буду охранять их так же, как те люди, которые во имя спасения лесов приковывают себя цепями к деревьям. Подобные вещи, — он сунул ей в руки пакет из-под хрустящего картофеля, — приводят меня в бешенство, а когда я зол, то начинаю размахивать отнюдь не бедрами.

— Ну вот. Ни пива вам, ни пирожков, — пробормотала Джесси, с отвращением взглянув на пакет. Она хотела снова извиниться, но почувствовала, что лучше промолчать.

— Теперь, в-третьих, объясните вашим гостям, что здесь дует ветер. Поэтому все, что они хотят сохранить, им лучше придерживать камнями. Например, вот это.

Он потянул что-то из кармана ветровки — на свет появился тот самый красный «предмет».

Джесси выхватила у него лифчик, смутилась и попыталась запихнуть его в передний карман своих джинсов.

— Вы случайно не знаете, чье это? — небрежно спросил Сидни.

— Нет, я не знаю.

— Парни сперва подумали, не ваш ли это.

— Какие парни? — пропищала она.

— Ковбои. Его занесло ветром в загон, что напугало лошадей и чуть не вызвало еще один несчастный случай. Два несчастных случая за день — пожалуй, слишком, даже для вас.

— Ну, ладно. Это не мое, — сказала она.

— То же самое решили и парни. Не подходит к цвету ваших волос, сказали они. К тому же слишком большой.

— Слишком большой? — громко запротестовала Джесси. — Ради бога, если бы он был хоть на размер меньше… — Она запнулась, остановленная его пристальным, оценивающим взглядом, скользнувшим по ее груди.

— Я так и знал, что это ваше, — ворчливо сказал он.

— Я же сказала, что нет.

— Бросьте.

— Ладно, как вы узнали? — Джесси скрестила руки на груди.

— Ваш… мм… лифчик причинил большое беспокойство, и к тому же он красного цвета. Это все равно, что подписать его.

Однако она знала, что догадался он вовсе не поэтому, а потому, что однажды долго держал ее в своих сильных объятиях. Опасное воспоминание, особенно в данный момент.

— Я сделаю карту, — произнесла она с профессиональным холодком, — предупрежу гостей насчет мусора… и ветра, уносящего их имущество.

— А как вы вернулись и свою комнату?

— Простите?

— Ну, когда сдуло лифчик от вашего купальника, каким образом вы добрались до своей комнаты?

— О, у меня было полотенце.

— Хм-м. Вы умеете выбираться из неприятных ситуаций.

— У меня большой опыт.

На какой-то момент ей показалось, что он почти улыбнулся, но момент прошел, а улыбка так и не появилась.

— Чем еще я могла бы облегчить вашу жизнь? надменно спросила она.

— Никогда больше не надевайте эти джинсы. — Сидни резко повернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью.

Этим вечером Джесси поняла, что не сможет заснуть. Она спустилась в кухню и подогрела себе немного молока.

Неожиданно прямо за ее спиной послышалось тяжелое дыхание. Девушка слабо вскрикнула и, развернувшись, очутилась в руках Джека.

Она резко вырвалась и взглянула прямо ему в глаза.

— Что вы здесь делаете?

— Я хочу немного потанцевать, — пробормотал он, избегая ее взгляда.

— Обойдетесь, — строго сказала она, — лучше я сварю вам кофе.

— Я хочу немного потанцевать, — повторил он, подходя к ней и хватая ее за плечи.

Беспокойство пересилило раздражение. Джесси снова выскользнула из рук Джека. Тот сделал неистовую попытку схватить девушку и поймал полу ее халата. С отчаянной силой она рванула ткань из его рук и стрелой понеслась прямо к входной двери.

Дверь со скрипом отворилась, прежде чем она успела добежать до нее. За ней стоял Сидни и, прищурившись, наблюдал за этой сценой. Никогда в жизни Джесси не чувствовала такого облегчения.

Джесси одернула свой изящно облегающий халат. Она была благодарна Сидни за своевременное появление.

Его джинсы были испачканы, рубашка порвана. Грязное пятно — или это была кровь? — виднелось на правом предплечье. Он выглядел невообразимо сильным и привлекательным.

— Что здесь происходит? — негромко спросил Сидни, однако взгляд, которым он наградил Джека, был просто убийственным.

— Ничего, — сказал Джек, крадучись выходя из кухни.

— Джесси?

— Он пьян — неуверенно ответила девушка. — Ему захотелось потанцевать на ночь глядя.

— Вы в порядке?

— Да.

Сидни опустился на стул возле покрытого пластиком стола и посмотрел на нее задумчиво и волнующе. Затем нахмурился, и Джесси почувствовала озноб.

Ей захотелось, чтобы он обнял ее, поэтому она резко повернулась к плите, испугавшись, что это явное желание отразилось на ее лице.

— Вы готовите какао? — с надеждой спросил он.

— Только теплое молоко.

— Тьфу.

— Если хотите, могу сделать вам какао.

— Я буду вечно у вас в долгу.

— Отлично, нельзя упустить такую возможность.

Сидни ничего не ответил. Тогда Джесси повернулась и взглянула на него.

Он положил руки на стол, уронив на них голову.

— С вами все в порядке?

— У меня заболела лошадь.

— А сейчас все нормально?

Он поднял голову и взглянул на Джесси — она прочитала ответ на его помрачневшем лице.

— Что вы сделали?

— Мне пришлось застрелить ее. То же самое я сделал бы и с Джеком.

— Он всего лишь безобидный старый пьяница, — сказала девушка.

— Утром я поговорю с ним, Джесси. Может быть, это поможет, а может, и нет. Обязательно скажите мне, если у вас снова будут с ним проблемы.

С одной стороны, его помощь была кстати, а с другой — его вмешательство свидетельствовало о том, что на гостевом ранчо опять не все благополучно. Она посмотрела на его усталое лицо: хватит с него проблем.