ГЛАВА 21

Майлс

Ехать по шоссе на грузовике с Мерседес, улыбающейся так широко, что я прежде не видел, — неплохой способ провести день с таким трудом заработанного отпуска. Не знал, что девушки могут быть так взволнованы походом. Хотя, по правде говоря, мой опыт общения с женщинами довольно мал. Джослин вообще не любила прогулки на свежем воздухе, а моя сестра, Мэган, с детства страшилась семейных походов. Так что, думаю, это станет новым опытом для нас обоих.

Проехав чуть больше часа, въезжаем в Рейнбоу Лейкс, и я рад, что мы прибыли первыми. Для палаток и отдыхающих здесь есть около двадцати кемпингов по типу «кто успел, тот и съел». Каждый раз, когда мы приезжаем с Сэмом, то стараемся отхватить один и тот же участок, потому что оттуда открывается лучший вид на небольшое озеро с огромными горами вдалеке. Кроме того, это место находится в некоем уединении от других отдыхающих, а это всегда хорошо.

Дело не в том, что я ненавижу людей, просто мне нравится мое личное пространство. Вот почему я, в итоге, купил дом за пределами Боулдера. В городе казалось слишком многолюдно. Я не для этого выбрал Колорадо.

Мы спускаемся между большими деревьями по разбитой грунтовой дороге и поднимаемся на небольшую вершину холма нашего участка. Мерседес ахает, когда в поле зрения попадает панорамный вид.

— О, Майлс, это просто замечательно! — восклицает она, выскакивая из машины, как только я торможу.

Она направляется к передней части грузовика, чтобы полюбоваться видом, и мне приходится бороться с желанием затащить ее обратно внутрь и оттрахать по первое число прямо здесь и сейчас. Она выглядит так чертовски мило в коротких шортиках цвета хаки, белых кроссовках и красно-белой фланелевой рубашке. Рыжие волосы заплетены в две косички, спускающиеся на грудь, а бейсболка «Янкиз» низко надвинута на глаза. Как только я увидел ее сегодня утром, то на полном серьезе заявил — как можно вырасти в Колорадо и не болеть за «Рокиз»?

Выхожу из машины, встаю рядом с ней, засовываю руки в карманы и делаю глубокий, очищающий вдох. Воздух свежий, утреннее солнце теплое, и я, честно говоря, не могу придумать, где бы мне сейчас хотелось быть.

— Место идеальное, — отвечаю я, видя все новыми глазами. Указываю на участок справа. — Здесь есть тропинка, которая ведет прямо к воде.

— О, очень удобно, — говорит она, сияя глазами и все время улыбаясь.

— Да, в озере можно купаться. Вода здесь кристально чистая.

Она смотрит на меня обвиняющим взглядом.

— Ты не сказал мне взять купальник!

Я шевелю бровями.

— Знаю.

Она закатывает глаза и бьет меня по плечу. Со смехом хватаю ее за руку и тащу обратно к грузовику.

— Пошли, у нас еще много работы.

Мы начинаем обустраивать наш лагерь. Сначала, на том месте, где будем ставить палатку, я расстилаю брезент. Затем она помогает мне просунуть дуги каркаса в отверстия и прибить колышками к земле. У меня уютная двухместная палатка, которая замечательно подходит для нас с Сэмом. Но для нас с Мерседес, одна сторона будет для наших сумок, а другая — для нас.

— Он совсем новый, — доносится снаружи палатки голос Мерседес.

Сгорбившись внутри, я высовываю голову из входа и вижу, что она держит матрас, который я вчера купил. Забираю его у нее.

— Да, никогда им раньше не пользовался.

— Почему нет? — спрашивает она, наклоняясь и заходя мне за спину.

Я присаживаюсь на корточки, чтобы открыть коробку.

— Обычно я просто залезаю в спальный мешок.

— Так ты купил его из-за меня? — спрашивает она, нахмурив брови.

Пожимаю плечами.

— Не только из-за тебя. Если сегодня вечером будем трахаться до умопомрачения, как я планирую, это сбережет мои колени.

Она смеется и пихает меня в плечи, чуть не опрокидывая на задницу.

— Иногда ты бываешь таким похотливым засранцем, знаешь об этом?

— Говорит писательница непристойностей, — повторяю я подкол из наших ранних сообщений. У нее отвисает челюсть, когда я добавляю: — Серьезно, какой у тебя вообще может быть имидж в романтическом сообществе, если ты такая ханжа?

— Ах ты, паршивец! — взвизгивает она и прыгает на меня сверху, на этот раз легко опрокидывая назад.

Я смеюсь и стону, когда мне что-то впивается в спину.

— Ой! — кричу я, отбрасывая в сторону булыжник. — Видишь? Я бы не ушибся, если бы ты могла держать свои руки подальше от меня достаточно долго, чтобы я успел расстелить новый матрас.

— Какой же ты все-таки придурок! — Она хихикает и впивается пальцами мне в бока, пытаясь щекотать.

Совершенно безрезультатно.

Смеюсь над тем, как она, высунув язык, чертовски сильно сосредотачивается, чтобы заставить меня извиваться. Но, честно говоря, единственный, кто при этом извивается, — это она. И со всем этим ёрзаньем на мне, неудивительно, что мое тело, наконец, реагирует.

Ее бедро задевает мою эрекцию, и она резко вдыхает. Она освобождает зажатую зубами нижнюю губу.

— Серьезно? — спрашивает она, пригвоздив меня любопытным взглядом.

Я протягиваю руку и снимаю с нее кепку, отбрасываю в сторону и обхватываю ладонями ее потрясающее лицо.

— Серьезно. — Я притягиваю ее лицо к своему, соединяю наши губы и переворачиваю нас, оказываясь сверху. Прерываю поцелуй и хриплю: — Разок сделаем это без матраса, и, надеюсь, получив оргазм, ты сможешь немного лучше держать себя в руках.

Она хихикает и охает, когда я рукой прокрадываюсь ей под пояс шорт и трусиков, и скольжу по складкам ее киски. Ввожу внутрь два пальца, и она стонет мое имя мне в ухо, ее влажное, горячее дыхание посылает необузданное желание прямо к моему члену.

— Всегда такая чертовски мокрая, — рычу я и сильно всасываю кожу на ее шее, зная, что оставлю засос.

Отстраняюсь и наблюдаю, как ярко-красное пятно становится темнее. Вид на ней моей отметины заставляет пальцы внутри нее работать еще быстрее. Она так бесстыдно покачивает своими прелестными маленькими бедрами навстречу моей руке, что я понимаю — она жаждет большего. И, черт возьми, я тоже.

— Сними шорты, — хриплю я, вытаскивая оттуда руку, и вынимаю бумажник из кармана.

Она садится и забирает у меня пакетик из фольги.

— Я хочу надеть.

Мои брови приподнимаются.

— Ладно.

Она прикусывает губу и расстегивает молнию на моих джинсах, сосредотачиваясь, сводит брови. Когда мой член выпрыгивает к ней, я слышу, как она медленно вдыхает. Она выглядит такой чертовски горячей, уставившись на него, будто он — какая-то картина в музее, над которой ей некоторое время хочется поразмыслить.

Это так сексуально, что мне приходится отвести взгляд.

Она берет меня рукой, и я полагаю, это чтобы, наконец, раскатать презерватив, но когда мой кончик обдает влажным, горячим жаром, я смотрю вниз и вижу, как ее идеальные розовые губки обхватывают головку члена.

— Твою мать, детка, — громко стону я сдавленным голосом, когда она втягивает меня в рот. Проводит языком вниз, лаская набухшую вену, которая чертовски чувствительна практически ко всему. — Ох, твою мать, детка, — медленно повторяю я, радуясь, что сейчас могу говорить связно.

Она сжимает крошечную ручку вокруг основания и двигает ею вверх и вниз в идеальном ритме с движением головы. Боже, как же она сексуальна. Тянусь и хватаю ее за косички, сжимая их и управляя ее движениями на моем члене. Как только я осторожно вхожу ей в горло, она громко стонет вокруг моего члена.

Мне кажется, я сейчас заплачу.

Я повторяю, и она стонет еще, когда я вот так трахаю ее рот, ей почти так же приятно, как когда я трахаю ее сладкую киску.

— Мерседес, — предупреждаю я, но она не обращает на меня внимания.

— Мерседес, — снова говорю я, но она продолжает меня игнорировать, более того, другой рукой начинает играть с моими яйцами.

— Детка! — рычу я и выдергиваю член из ее рта и из ее хватки.

Она тяжело дышит, делая большие глотки воздуха, ее рот все еще открыт. Губы такие влажные и блестящие от всех этих сосаний и облизываний.

— Что? —хрипит она, явно раздосадованная.

— Ты делаешь отличный гребаный минет, но если не хочешь, чтобы я кончил тебе в рот, ты должна остановиться, иначе я не смогу тебя трахнуть.

— Кончи мне в рот, — говорит она и снова тянется ко мне.

Я наклоняюсь и прижимаюсь лбом к ее плечу.

— Ты что, блядь, шутишь?

Чувствую, как она качает головой.

— Нет, я серьезно.

Господи Иисусе, что же мне теперь делать с этой девушкой? Я серьезно смотрю на нее.

— Позже, — отрезаю я, нагибаясь, чтобы схватить брошенный ею на землю презерватив, и разрываю упаковку.

Протягиваю резинку ей.

— Надень на меня, хочу трахнуть тебя сзади, когда ты будешь стоять на коленях.

Ее глаза широко распахиваются от возбуждения. Теперь она явно не против такому повороту событий, и сосредотачивает все внимание на пульсирующем, влажном члене, раскатывая по нему Магнум.

Помогаю ей стянуть шорты и трусики, и она быстро сбрасывает рубашку и в одном лифчике поворачивается на коленях, задрав задницу вверх, готовая к бою.

Боже, да, она так чертовски прекрасна. Идеальная круглая попка. Узкая талия. Раздвигаю ей колени еще шире и слегка приподнимаю бедра. Прижав ладонь к ее пояснице, медленно веду рукой вверх по позвоночнику, так что она грудью касается земли. Провожу пальцами по ее щелке и обнаруживаю ее готовой и жаждущей. Вдавливая член в ее жар, нахожу то местечко, где мне нужно быть, и вонзаюсь в него, глубоко и чертовски сильно.

Мы оба громко стонем в ответ на то, как глубоко я могу проникнуть под этим углом.

Когда становится очевидно, что она не собирается вести себя тихо, мысленно быстро даю себе пять за то, что застолбил уединенный кемпинг подальше от любопытных гребаных соседей.

— Будет не слишком нежно, детка. Ты не против?

— Нет, Майлс, трахни меня! — хнычет она сдавленным голосом, ее желание так очевидно.

Именно это я и делаю. Удерживая за ее сексуальные маленькие косички, и долблю ее сладкую киску, пока мы оба не падаем в пропасть... вместе.