Ронни также вежливо попрощался и пошел в гостиницу, думая, что зря Макс сказал о Кречетове, что тот наверняка наглый и высокомерный, как все богачи. Вот, ему вежливо отказали, и он все понял, сразу отвалил. Вообще вон, один на яхте, можно сказать, даже скромный, хотя на самом деле мужик не только умный и богатый, но и крутой, яхтсмен-одиночник. И не лапал, не раздевал взглядом, не отпускал двусмысленных замечаний, Ронни даже удивился, когда понял, что Кречетов заинтересовался им в этом смысле.

Но что же ответить Максу, когда тот задаст прямой вопрос? Все так сложно в жизни становится, как же было просто и хорошо на Кобальте...

Салли вышла из ванной, села на постель. Ложиться спать было еще рано, никуда идти и никого видеть не хотелось. Теперь, когда появились какие-то малюсенькие подвижки, начали совершаться какие-то конкретные шаги, тревога за Артура и мысли о нем не оставляли ее в покое ни на минуту. Но сделать она все еще ничего не могла, и помочь ей никто не мог… Еще несколько дней – и она впадет в ту же депрессию, что до приезда Ронни на Каролину.

Девушка проглотила горький комок, вставший в горле, - нельзя расклеиваться, ее истерика и отчаяние не помогут спасти Арти, если там есть еще кого спасать… Она резко встряхнула головой, отгоняя чудовищную мысль, и схватила, как спасательный круг, лежащее на тумбочке кольцо. И едва не закричала, когда на нее нахлынуло всепоглощающее ощущение присутствия Артура. Посидев несколько минут, часто-часто дыша, Салли немного пришла в себя и, второпях одевшись, побежала на яхту Кречетова. Пусть говорят, что хотят, но снова упускать такой момент она не собиралась.

Глава 10.

Когда, выслушав ее сбивчивый рассказ, Кречетов молча усадил ее в кресло и подключил датчики, Салли взмолилась про себя – пусть это ощущение продлится подольше! И тот, кому она молилась, наверно, услышал ее: чувство, что Артур где-то здесь, стало даже как будто сильнее, и она гораздо отчетливее, чем в прошлый раз, ощущала направление. Как только на мониторы пошли первые данные, Кречетов удивленно вздернул брови и лихорадочно защелкал клавишами на пульте, одновременно набирая на комме номер Яны.

- Яна, это Кречетов. Можешь подойти ко мне на яхту и желательно не одна, а с физиками? Да, срочно.

Потом нацепил на Салли какой-то совсем огромный, допотопного вида, на кабеле, датчик и велел полностью сконцентрироваться на ощущении присутствия Артура, ни о чем больше не думать. Салли постаралась, сконцентрировалась... и вскрикнула от разочарования — чувство пропало, опять резко, как в прошлый раз! Кречетов, видимо, понял все сам, по мониторам, успокаивающе сказал еле сдерживающей слезы девушке:

- Не переживайте так, я успел записать данные. Теперь отдохните, но не уходите, ладно?

Как будто бы Салли ушла, даже если бы ее выгоняли! Она перевела дыхание, благодарно улыбнулась мужчине и притихла, ожидая вердикта. Вскоре подошла Яна с двумя физиками, все четверо с ходу чуть не с головой залезли в мониторы и голоэкраны, оживленно переговариваясь на своем птичьем языке. Почти ни слова не понимающая из их разговора Салли с мольбой смотрела на них, закусив губу, чтобы не торопить вслух. Наконец, после бесконечных получаса, Кречетов повернулся к ней:

- Пока еще точно ничего сказать нельзя, но кое-что уже проявляется. Салли, вы сможете носить круглосуточно датчик, не снимая его? Он небольшой, не должен сильно мешать.

- Я согласна хоть цепями приковаться к чему угодно, мистер Кречетов, - твердо сказала Салли. - Что там датчик, давайте.

Датчик оказался в самом деле небольшим, крепился за ухом, так что, если не присматриваться, его даже заметно не было. Но глазастый Ронни углядел его за завтраком:

- Что это у тебя, Сэл?

И протянул задумчиво, выслушав ее:

- Да-а, непростые камушки мы с тобой нашли.

- Ты нашел, - поправила его Салли, - а я отобрала половину находки по праву победителя. Эх, детство золотое... Я так скучаю по Кобальту иногда, Ронни, а ведь так стремилась слинять оттуда. А ты скучаешь?

- Конечно, скучаю. По ребятам, по своему дому, даже по шахте своей несчастной. А больше всего, не знаю даже, как сказать... Легко там было жить как-то, просто, пусть зачастую и не радостно. Всех знаешь, все знаешь...

- Это точно, - они ностальгически помолчали, потом Салли спросила: - А Макс опять в рейсе?

- Еще нет, на совещании по поводу рейса. Сказал, последний из этой серии, зато дней на пять, не меньше. К ним даже сопровождение на этот раз приставили, целый эсминец, раньше-то своим вооружением обходились. Я даже не знал, что на армейских транспортах оружие есть.

Салли лукаво улыбнулась:

- Скучать будешь?

Ронни сделал несчастное лицо:

- Даже не знаю, как переживу эти дни... Сэл, как по-твоему, Макс... серьезно ко мне относится?

- Я тебе давно говорю, что серьезно. А что, и ты созрел? Наконец-то.

- В том-то и дело, что не знаю... Ладно, я пойду, а то с этими исследованиями три дня на работе не появлялся. Лейтенант мне вставит по самые гланды, если еще и опоздаю сегодня.

Салли посмотрела ему вслед, задумчиво покачала головой. Стервозный парень, что тут сказать. Вот, половина сидящих за столами шеи сейчас посворачивают, на него глядючи, а ему хоть бы хны, идет, как танцует, улыбается знакомым, кивает. Как кинозвезда по красной дорожке, только что не позирует. Салли посочувствовала Максу — в такого и не влюбиться нельзя, и терпеть невозможно. Хотя Ронни притих, повзрослел, что ли, и здесь себя ведет совсем примерно, по сравнению с тем, что иногда вытворял на Кобальте в компании Чаза и Юрика. Или это Макс на него так действует?

- Салли, ты так тихо ушла, что я даже не слышала! - припозднившаяся сегодня Яна уселась рядом.

- А я специально тихо, ты же так поздно вернулась вчера, кажется. Не хотела будить.

Яна кивнула и принялась методически уничтожать завтрак. Салли взяла еще кофе, посидела, потом все же не выдержала:

- А у вас что-нибудь еще получилось вчера? Ну, с моими записями?

Яна молча кивнула, проглотила прожеванный кусок и сказала:

- Кое-что да. Но природу излучаемой твоим камушком энергии определить все равно не удалось, да и не удастся в ближайшем будущем, наверно. Так что решено оставить пока теорию и заняться статистикой. Сегодня ты отдыхаешь, если, конечно, опять того особенного чувства не появится. А завтра идете к Кречетову вместе с Ронни, он будет сравнивать характеристики ваших камушков на своем оборудовании.

- Понятно, - Салли вздохнула, - хоть бы это чувство опять появилось. Целый день кажется таким мучительно долгим сейчас...

Лейтенант встретила Ронни, можно сказать, ласково:

- Солнышко наше взошло! Ну что, кролик пушистый, затрахали тебя ученые, к нам обратно прибежал?

Ронни погрозил кулаком хихикающим ребятам, а лейтенанту учтиво ответил:

- Пока отпустили, мэм. Но могут вызвать в любой момент.

Парней же очень интересовал Кречетов. Оказывается, они все о нем были наслышаны в связи со «Стар Трек» и знали о нем куда больше, чем Ронни. К вечеру он устал отвечать: «Не знаю, нормальный вроде мужик» и «А я спрашивал?», начал чувствовать себя неотесанным деревенщиной, ничего не знающим о столь выдающемся явлении современности, как гонки «Стар Трек» и ее звездах, так что был совсем не рад, увидев Кречетова вечером в баре.

Тот, напротив, очень обрадовался Ронни, заулыбался ему, замахал. Ронни хотел было отделаться ответной улыбкой, но парни забубнили:

- Давай, позови его с нами посидеть! Рон, ну будь человеком, нам же интересно!

Пришлось звать, Кречетов отнекиваться не стал, подсел к ним. Ронни молча слушал разговор, поражаясь тому, как по-другому сейчас и выглядит, и воспринимается Стас. В компании коллег и офицеров он был безупречно вежливым, холодным и лощеным, когда работал — серьезным и сосредоточенным, а сейчас просто-таки рубаха-парень, сам разговорил смущавшихся поначалу ребят, вон как увлеченно рассказывает, доказывает что-то, объясняет, аж глаза горят. Интересный все же он мужик и неплохой, кажется...