даться ими из-за «лакун» в языке. Бернард основал в Саутуарке, на
Блэкфрайерс Лейн, камерный театр для продолжения учебного
процесса. В театре ставили спектакли с понятными, специально
отобранными для учащихся языкового центра текстами, позво-
лявшими им поступательно, по мере расширения их знаний, осваивать язык. Наиболее увлеченных и творчески настроенных
студентов привлекали к участию в постановках. Со временем
театр стал своего рода клубом учеников центра. Однако время не
позволяло стоять на месте. Еще при жизни Бернарда и особенно
в руках Энтони — отца Джима — театр постепенно утратил свой
студенчески-адаптационный характер и стал по-настоящему про-
фессиональным.
Название «Флори Филд» для своей компании, а затем и для те-
атра Бернард заимствовал у автора учебника четырех языков, вы-
пущенного в XVI веке в издательстве Ричарда Филда, где работал
основатель их рода — гравер Джек Эджерли. Учебник назывался
«Цветущий луг четырех наречий»*.
Джим, наблюдая как трудились его дед и отец для благополучия
семьи, с раннего возраста осознавал себя продолжателем их дела.
Уже в студенческие годы он определил для себя перспективу раз-
вития театра, и когда ему исполнился двадцать один год присту-
* Flory Field Of Four Languages (англ.).
101
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
пил к реализации своего проекта. Его всегда привлекала история
первого, а потому самого энергичного, вдохновенного и динамич-
ного — шекспировского «Глобуса», который был не только местом
работы, но, можно сказать, родным домом и семьей сообщества
единомышленников. Немало скепсиса и критики слышал в свой
адрес молодой реорганизатор. Но поддержки друзей хватило для
того, чтобы его собственная, почти навязчивая оптимистичная
вера в успех, его упрямство и настойчивость ни разу не подвели
его. Обновленный, оживший театр стал уютным домом не только
для тех, кто работал в нем. Оказалось, что немало людей живет
с ними на одной волне и в столичной, и в провинциальной теат-
ральной среде. В работу вовлекались молодые, неизвестные, дерз-
кие, не имеющие большого опыта служители разных театральных
профессий. А главное — у театра «Флори Филд» появилась своя
публика. Ее интерес и одобрение позволили значительно расши-
рить репертуар. Идей было так много, что стало ясно — сцена
и зал небольшого театра не смогут вместить творческие замыслы
и возможности Джима. Нужна была еще одна площадка. Так появи-
лась идея фестиваля в Эджерли-Холле. В своем окончательном ва-
рианте она оформилась со временем. Поначалу это была просто
вторая сцена «Флори Филд». В августе влажный английский кли-
мат дает себе передышку, дожди заканчиваются быстро и, как пра-
вило, бывает тепло и солнечно. Рельеф местности той части
обширных угодий, где находился усадебный театр, казалось, спе-
циально создан для устройства невысокого амфитеатра с двумя
флангами и проходом посередине. Местом действия стала боль-
шая открытая сцена с натянутым сверху тентом. За сценой возвы-
шалось само здание театра, довольно большое и удобное для
размещения артистов и декораций. После спектакля зрители не
спешили расходиться. В их распоряжении было пространство
у сцены и на самой сцене, куда выставлялись столики и где до утра
звучала музыка. Спектакли проходили вечером под открытым
небом, когда согретый за день воздух становится ласково-прохлад-
ным, ветер стихает и слышатся только шелест ажурной листвы
и отдаленные звуки летней ночи.
Украшением «Метаморфоз» стали музыкальные вечера. Для них
приглашенные камерные коллективы готовили специальные про-
граммы. Ничего подобного чудесной атмосфере летней ночи, на-
102
ЧАСТЬ I. ГЛАВА IX
полненной музыкой, будто омывающей своими волнами тех, кто
оказался под звездами в ее океане, ни в какой другой обстановке
пережить невозможно.
Наиболее заинтересованно и живо обсуждала с Джимом его те-
атральные дела Линда. Незадолго до вручения «Книжника» они
говорили о новых веяниях в рекламно-информационном про-
странстве творческой жизни и театральной, в частности.
— Театру и Эджерли-Холлу нужна звезда! Настоящая звезда! —
сказал Джим.
— Ты имеешь в виду «лицо фестиваля»?
— Именно.
— А ты сам?
Джим исподлобья посмотрел на нее. Она же знала, как трудно
он переносит бремя публичности.
— Она должна быть обаятельная и открытая — наша визитная
карточка.
— Она? Обаятельная и открытая? Лицо театра и фестиваля?
Джим, по-моему, это тебе самому нужна такая «визитная кар-
точка». Когда-то я упрекала тебя в излишней требовательности.
Пошли меня подальше со всем, что я тогда говорила. Будь требо-
вателен. Ищи.
Во дворе Гильдии издателей и газетчиков Линда, представляя
Виолу, вспомнила этот разговор.
103
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
Глава X
Поэт или просто глашатай,
Герольд или просто поэт,
В груди твоей топот лошадный
И сжатость огней и ночных эстафет.
Б. Пастернак «Баллада». 1916, 1928
В пятницу 29 октября Виола с утра осталась дома. Днем она си-
дела за работой, а теперь, в седьмом часу, расположилась на ди-
ване в гостиной, прислонившись подбородком к его невысокой
спинке, и смотрела в окно. С детства любимым ее занятием было
наблюдать смену картин, непостижимые переходы серого, блекло-розового, туманно-сиреневого и перисто-серого на раски-
нувшемся перед ней небосклоне. Всякий раз ее завораживала не-
повторимость творящегося ежесекундно шедевра на этом вечном
живописном полотне. Не эта ли фреска впервые пробуждает в нас
художников? Это чувство было сродни тому, что она испытывала, глядя на творения мастеров итальянского Ренессанса.
Она ждала Джима.
Телефон нарушил тишину. Звонила Энн.
— Информационные агентства сообщили, что ты сегодня не
придешь.
— На этот раз они не ошиблись.
— Ладно. Значит, мы сами к тебе приедем.
— Только не сегодня, пожалуйста.
— Как? В день рождения — нельзя?
— Нельзя. Никому. Я ведь Мартину все объяснила. Похоже, он
вас не предупредил.
— Погоди, ты что, не одна, что ли?
— Пока еще одна.
— Ты пригласила Джима? — обрадовалась Энн.
— Да. Но это не то, о чем ты подумала. У вас у всех только одно
на уме. Это по делу.
— Ну, тогда успехов вам обоим. Я обнимаю тебя — с днем рож-
дения! И советую выключить телефон. Да, не забудь его поздра-
104
ЧАСТЬ I. ГЛАВА X
вить — вчера его опять номинировали. Теперь на «Лучший де-
бютный роман года».
— Знаю.
— Пока, поэт!
О том, что сегодня день ее рождения, Джиму она не сказала.
Пригласив его, она сделала подарок самой себе. Их отношения
сейчас были на той ступени приятельства, когда можно откро-
венно поговорить о многом, тем более, что он проявлял непод-
дельный интерес ко всему, чем она занималась. Она убедилась, что
на его вкус можно положиться, а профессионализму доверять. Ей
не терпелось показать ему лучшее из того, что она написала.
Послышался стук дверного кольца. Виола спустилась вниз и от-
крыла. Казалось, она еще больше похудела за последнее время.
В черных шелковистых брюках, в белой узкой рубашке, с воло-
сами, сегодня приподнятыми над затылком упругими кокетли-
выми перышками, она была похожа на музыканта, только что
победившего на конкурсе молодых исполнителей.
— Можно?
— Проходи!
Они поднялись наверх. Джим огляделся.
— У тебя очень теплый дом.
— Да, я люблю уют, — кивнула она. — Здесь спокойно. И хорошо