Фыркнув, я перевернулся на бок, смотря в стену, которой служит стеллаж, повернутый полками в другую «комнату». Я понимаю, что завтрашняя наша вылазка будет кардинально отличаться от всех, что были до нее. Мы будем рисковать еще больше, чем раньше, но ведь мы привыкли к риску.

      Нам нужно бороться. На одной чаше весов – свобода, на другой – наши жизни, и лишь завтра мы узнаем, какая чаша перевесит.

      Закрыв глаза, я прижимаюсь лбом к «стене», и, сжав в ладони крест, висевший у меня на шее, тихо шепчу:

- Господи, спаси нас.

      Я понимаю, что должен уснуть, но сон никак не приходит. Да и как тут уснуть, когда понимаешь, что завтра уж точно можешь помереть? Знаешь же, что ты не должен зря себя накручивать, но продолжаешь думать только об этом, продумывая разные ситуации, в которых можешь умереть, а так же рассуждать, насколько тебе больно.

      Вот он, врожденный человеческий мазохизм.

      Сев на постели, я провожу ладонями по своим волосам, после чего смотрю на потрепанную тряпку, которая служит дверью. Завтра мы идем большим отрядом, двенадцать революционеров и трое наших, если считать меня. Всего пятнадцать человек, и лишь одному Богу ведомо, кто из нас вернется назад. Поднявшись на ноги, я выхожу из «комнаты» и иду в сторону общего стола, к своему удивлению обнаруживая, что, чем я ближе, тем четче я слышу голоса, которые доносятся с как раз с той стороны.

- Ты тоже идешь? – звучит тихий девичий голос. Удивленный, я останавливаюсь, не выходя из-за угла. Ни у одной из наших женщин нет такого голоса, а с революционерами девушек не было, насколько я знаю.

- Да, я тоже иду, – второй голос явно принадлежит одному из близнецов. – Ой, Анна, ну не хмурься ты так! Прекрасно знаешь же, что я не помру!

- Ты не можешь быть уверен в этом, Джейкоб, – возражает девушка. Я слышу легкий скрип, словно бы ножки стула скользнули по исцарапанному за двадцать лет паркету, после чего звучат легкие шаги. – Прошу тебя, не будь безрассудным, Джейк. Твое геройство в этот раз может привести к беде.

- А чего ты так обо мне беспокоишься? – шаги звучат вновь, но уже более тяжелые, явно мужские. Вздохнув, я прислонился спиной к стене, сложив руки на груди. Сходил, называется, водички попить. Голос Джейкоба звучит вновь, но уже тише, почти шепотом: - Не кусай губы, Аннабель. Иначе я поцелую тебя.

      Усмехнувшись, я качаю головой, и собираюсь было уходить, да вот только не успеваю. Торопливые шаги разрушают наступившую тишину, и буквально через мгновение из-за угла вылетает миниатюрная девушка, которая, не ожидая того, что здесь кто-то будет, со всего размаху врезается мне в грудь. Механически, я хватаю ее за плечи, удерживая от падения, и к своему удивлению обнаруживаю, что это – тот самый мальчишка, который ехал в машине вместе с Авелин. Да вот только мальчишка смотрит на меня огромными серыми глазами, которые видны сквозь пряди длинных светлых волос, упавших на лицо, и, тихо ойкнув, поспешно отстраняется. Я делаю шаг в сторону, пропуская ее, и девушка тут же срывается с места. Проводив ее задумчивым взглядом, я вышел из-за угла. Заметив меня, Джейк усмехается, взлохматив свои темно-рыжие вихры.

- Вот ты и узнал наш маленький секрет. – Блер садится на стул, развернув его спинкой к своей груди, и, сложив на ней руки, внимательно смотрит на меня. – Мне же не нужно тебе говорить о том, чтобы ты никому не рассказывал, верно, Райан?

- Не нужно, - я согласно кивнул, присаживаясь на стул рядом с ним, внимательно смотря на парня. Тот выпрямляет спину, явно ожидая подвоха, и в моих словах он действительно есть, - но я не поверю, что эта девочка одна из ополчения. Нет, действительно, я не верю. Как она попала сюда?

      Парень тяжело вздыхает и вдруг достает из кармана пачку сигарет. Зажав фильтр губами, Джейкоб поджигает сигарету от спички, коробок которых также нашелся в его кармане. Сделав глубокую затяжку, он выдыхает струйку дыма, после чего, вздохнув, произнес:

- Об этом тоже никому не говори. Джеймс убьет меня, если узнает.

      Осуждающе посмотрев на него, я согласно кивнул – мол, не скажу. Слишком сильно мне хотелось узнать, в чем же секрет девушки, с которой у него был достаточно… личный разговор пару минут назад, который я совершенно случайно подслушал.

      Перед тем, как начать рассказ, Блер делает еще две медленные затяжки.

- Мы с моим братом сыновья генерала армии Эдема, и на нас возлагали большие надежды, а мы бракованные оказались. Вместо того, чтобы уделять внимание светским вечерам и интригам, мы, разумеется, в тайне от заботливого родителя, принялись помогать ополчению. Их мы нашли совершенно случайно, когда пошли в один из закрытых ночных клубов, – он усмехается, выдыхая дым через нос. Я морщусь. – Это, кстати, была моя идея, и я ни о чем не жалею. Так вот, именно там, среди торговцев наркотиками, женщин и липовой сыворотки против вируса, мы нашли парня, который раздавал визитки. Он просто давал проходящим мимо людям небольшие бумажки, а те шарахались от него, как от огня, но, поскольку посетители этого клуба – заядлые мошенники и «предатели веры», никто из них на него не настучал. – Джейк прерывает свой рассказ, задумчиво смотря на сигарету, которую он почти выкурил. Я молчу, терпеливо дожидаясь продолжения, и пытаюсь представить все, о чем он говорит. К сожалению, у меня, как оказалось, слишком скудное воображение. Прокашлявшись, Блер, вновь зажав фильтр губами, продолжил: - Джеймс просил меня уйти, вернуться домой, но любопытство охватило меня. Не обращая внимания на просьбы брата, я подошел к тому парню и взял одну из визиток. Текст на ней было трудно прочитать из-за ужасного качества, но смысл был в том, что ополчение набирает добровольцев. Я тогда возликовал, знаешь? Если бы мы вывели отца и армию на ополченцев, нас с братом признали бы героями, что еще больше повысило бы авторитет нашей семьи. И я, опьяненный и взбудораженный, сказал, мол, мы с братом согласны. Разумеется, Джеймс был против этой затеи, но я не оставил ему другого выхода. Пожалуй, я не буду углубляться в подробности, но после ряда «вступительных экзаменов» нас взяли в ряды ополчения.

      Задумчиво кивнув, я постукивал пальцами по столу, смотря в потолок. Парень протянул мне сигарету, но я отрицательно покачал головой, отказываясь. Я не до такой степени впал в отчаяние, чтобы начать курить.

- Хорошо, - откинувшись на спинку стула, я закинул ноги на стол. Все равно никто, кроме Джейкоба, этого не увидит, а он уж точно не расскажет. За последние пятнадцать минут я узнал слишком много его секретов, – ну, а что насчет Аннабель?

- Поскольку мы с братом – сыновья генерала, у нас есть пропуск во многие помещения, закрытые для входа гражданским и нижестоящим, так что именно этим Фабиан и решил воспользоваться. Мы с братом должны были выпускать союзников, которых схватили диаконы, а так же спасать тех, кого ни за что приговорили к смертной казни, – не прекращая говорить, он достает вторую сигарету, кинув окурок первой обратно в пачку. – И вот нашим заданием стало уничтожение подопытных объектов проекта «Архангел» по созданию сверхчеловека, способного излечить любую болезнь. Ученые работали над этим проектом еще со времен Священного Похода, и лишь сейчас у них появились определенные результаты. Ходили слухи, что объект «А7» мог исцелять небольшие ранения, заставлять кости срастаться, убирать головные боли и спазмы. Проще говоря, огромный прогресс по сравнению с остальными объектами, и мы должны были его уничтожить. Только, когда мы пробрались в лабораторию, увидели совсем не то, что ожидали, – он делает глубокую затяжку и на выдохе продолжает. – Мы думали, что «А7» - это машина, понимаешь? А это было живое существо. Это была Аннабель.