— Ты жива? — мокрые от крови (чьей?!) пальцы скользнули по моему лицу.

— Да! — выдохнула я, стараясь изо всех сил вылезти из ловушки между столом и стеной и мыча от раздражения, что не получается.

Дрейвен подхватил меня под мышки и рывком выволок из капкана. Я только и успела пнуть останки стола, едва ноги задвигались.

Выдрал он меня вовремя.

Не сразу сообразившие, в чём дело, «пауки» несколько секунд — кто растерянно визжал, выбираясь из-под свалившегося на них тела (сбило, я так поняла, троих), кто, потеряв ориентиры — в самой кухне же темно! — кружил по комнате. Это дало нам немалую фору. Когда первый всё-таки снова, правда, уже не столь уверенно оказался на пороге, уиверн врезал ногой по стене, у которой меня придавило. Я крепко обнимала его за шею, чтобы его руки-ноги были свободными. Но обнимать было нетрудно и одной рукой: плащ на нём не застёгнут, так что я обвила ногами его пояс — и, слава небесам, на нём нет твёрдого жилета! На этот раз я всё-таки умудрилась положить на его плечо пулемёт. Озлившиеся «пауки» рванули на звук пробиваемой дыры — и тут я наконец дала очередь. Стрелять с его плеча было трудно — Дрейвен прижимал меня к себе очень плотно. Но одной очереди хватило, чтобы мутанты шарахнулись от кухни, остервенело вопя.

Ещё один удар. Я увидела, как заклубилась пыль в месте слома. Там свет!.. Удар третий — и Дрейвен перепрыгнул через ощеренную кромку дыры и кинулся куда-то. На всякий случай я снова дала очередь. Она прошла мимо чёрной дыры, но мелькнувшие в ней тени убедили меня, что очередь оказалась не напрасной: на некоторое время отпугнула «пауков» от желания преследовать нас.

Где мы? Я немедленно убрала пулемёт — не в кобуру, естественно. До неё не дотянуться сейчас. Просто сунула между нами, с внутренним нервным смешком вспомнив старинную сказку, как рыцарь и прекрасная дева, предназначенная для короля, спали вместе, но разделённые мечом… Оружие я убрала, не желая, чтобы оно вылетело из рук в самый неподходящий момент, потому что Дрейвен бежал узким переулком, между двумя стенами, высоте которых наверху (я задрала голову раз) не видно конца. Переулок был настолько узок, что я невольно вжала голову в сжатые же плечи.

— Дрейвен, они нас не найдут по следам?

— Не успеют.

Что значила его фраза, я воочию увидела через некоторое время, после того как уиверн, прижав мою голову к себе, заскочил за угол. Здесь он спустил меня на дорогу и стремительно развернулся к повороту. Быстрое бросающее движение рукой. Снова схватил меня за руку и потащил дальше, уже высвистывая дорогу… Секунды — и свист потонул в грохоте взрыва.

Горячим воздухом, наполненным пылью и песком, из переулка нас только слегка опахнуло — отбежать успели довольно далеко.

Укоризненное ворчание снизу заставило вздрогнуть лишь одну меня. Дрейвен только усмехнулся. А я машинально перевернула экран включенной вирт-связи, подсвечивая дорогу под ногами. Ничего себе — Мисти здесь! Он что — бежал за нами всё это время? У меня на сердце потеплело. Если он привык к дому, к определённым людям, которые хоть и не кормят его, но позволяют оставаться в доме, под крышей, ему, наверное, тяжело было бы стать бездомным. Если он пойдёт за нами… Знать бы ещё куда.

Совершенно машинально, видимо из-за включенного экрана, я попыталась дозвониться до Адэра. Увы… Как и предупредили меня ещё на верхних ярусах, на нижних связь не работала.

— Что у тебя в руках?

— Вирт-связь.

— Здесь не дозвонишься.

— Знаю.

Свист. Очень слабый. Здесь, в этом переулке, видимость небольшая — откуда-то сверху шёл свет, но очень тусклый. Но я всё-таки разглядела, что собранные для свиста губы Дрейвена сморщились в болезненной гримасе. А поскольку держала его за руку (пардон, это он меня держал за руку), то ничего удивительного, что я прочувствовала его пульс, торопливый и неровный. Брендон пару раз переболел, и я привыкла понимать по биению пульса, что с человеком неладно.

— Здесь есть место, где можно отдохнуть?

Я хорошо понимала: он не захочет остановиться, если я напрямую скажу, что хочу осмотреть его, нет ли у него, мягко говоря, повреждений кожи. Особенно, если вспомнить, что он и на моём лице оставил следы крови, когда пытался определить, всё ли со мной в порядке. Знать бы ещё, следы чьей крови… Но, если он ранен — а с «пауками» это наверняка возможно, — значит, надо хотя бы продезинфицировать раны. И есть чем. В моём ременном поясе прячется мини-аптечка. Адэр настоял.

— Ярусом выше. Пошли?

Он даже не спросил, сильно ли я устала. Что ж. Здесь он ориентируется лучше меня — и, значит, лучше понимает обстановку… Слушая свист (а куда денешься?) и машинально продолжая сжимать его горячую ладонь, я спешила за уиверном, лишь выразив промелькнувшее соображение:

— А тебя искать не будут? Те, кому ты помогал?

— Когда хоронили Келли… — У него, неожиданно для такого до сих пор бесстрастного, перехватило дыхание, и он некоторое время молчал. — Я предупредил Руди, что теперь, когда Келли нет, я ухожу. Меня здесь ничего не держит.

Теперь я бежала рядом с ним молча. Я не спрашивала больше ни о чём, хотя на языке вертелся вопрос: почему ты так легко пошёл со мной? Неужели только потому, что я сказала тебе, что я твоя родственница?.. И это был только один из вопросов — к нему. К себе вопросов накопилось больше. И главный из них: почему я сознаю, что к этому уиверну у меня нет ненависти? Почему я не воспринимаю идущего рядом, как существо, ненависть к которому я лелеяла целых три года?

— Тихо…

Уиверн остановился, прервав мои размышления, и обхлопал стену слева. Пустой зазор между стенами, в котором мы шли до сих пор, напоминал улочку лабиринта. И я удивилась, почему Дрейвен остановился именно здесь. Мисти задрал башку к невидимому потолку где-то там, наверху. Неужели он что-то понял? Или увидел?

Замерев, Дрейвен поднял ладонь выше и сильным толчком выбил плитку, закрашенную под сплошную стену. Потом ещё одну.

Я нервно оглянулась. Кажется, начиная здесь привыкать к жизни настороже, я становлюсь такой же чуткой, как обитатели нижних ярусов. И сейчас мне показалось, что навстречу нам кто-то идёт. Ступая слишком мягко. Ещё одна банда «пауков»? А ещё показалось, что становится странно тесно за нашими спинами. Если сейчас нас здесь, в узком месте, возьмут в клещи, сможем ли мы отбиться? А может, у меня начинает развиваться клаустрофобия в ограниченном бесконечными стенами переулке?

Дрейвен, между тем, снял уже несколько плиток, обнаруживая довольно широкую дыру. Обернувшись ко мне, он коротко свистнул. Неслышный, но пронизывающий звук скользнул чуть стороной, едва задев меня. Наверное, он понял, что мне не нравится это просвистывание пространства, и старается не слишком задевать меня им.

— Я подсажу тебя на стену, потом подам Мисти, — тихо сказал он.

Я встала перед ним, вертя головой по сторонам. Клаустрофобия или нет, но мне всё больше казалось, что нас окружают.

Дрейвен быстро и чётко поднял меня за подмышки и подсадил наверх, в дыру, где я удобно села, как раз лишь слегка склонив голову. Я оглянулась. Здесь придётся идти, пригнувшись. Но это не страшно. Лаз, наподобие вентиляционной трубы, закрытый со всех сторон, без бесконечного вверх узкого пространства над головой, казался гораздо безопасней тесного коридора, где до сих пор стоял уиверн.

Он, кстати, уже наклонился за котом. Я быстро подтянула ноги и встала на колени. Мисти нисколько не удивился и не обозлился моим рукам и благополучно был поставлен рядом. Кот чуть отошёл и сел, терпеливо дожидаясь нас. Дрейвена втаскивать не пришлось. Он сначала передал мне плитки, которые выломал, создавая дыру, а потом уже влез сам, подтянувшись на руках.

Пришлось затратить пару минут ещё и на то, чтобы вложить плитки на место, создавая иллюзию сплошной стены. Хотя меня так и подмывало спросить: а если они почуют наш след наверху? Успокоилась, лишь вспомнив изуродованные пальцы «пауков»: пусть мутировавшие, они всё равно оставались гладкими и скользили бы по гладкой стене. Опасаться надо высоченного ногастого, а тот в этот узкий переулок не поместится. Широковат для него.