Я выбрала скамью, согнула свои ноги на сиденьи, и открыла книгу.

Время проходило, парк становился тише и пустел вокруг меня.

Так как ночь уменьшалась, я с загнула уголок страницы и закрыла книгу, распрямив свои ноги.

Когда я встала, я оглянулась назад, на Дом.

Фигура стояла у окна на третьем этаже, руки в корманах, лицом к саду.

Это было окно бывшей комнаты Амбер, Супружеского номера около Этана, комнаты, которую он вычистил.

Она ушла, и там была мебель; я не могла представить то, что кто-нибудь, но он, окажется в комнате, пристально наблюдая за садом.

Я застыла там на мгновение, с книгой в своих руках, наблюдая его размышлениями.

Мне стало интересно о чем он задумался.

Носил ли он траур по ней? Действительно ли он был сердит? Был ли смущен, что он не предсказал ее предательство? Или он размышлял о вещах, которые произошли сегодня вечером, волнующийся о Николасе, Селине, и относительно войны, в которую она могла привести нас?

Горизонт стал багроветь.

Так как у меня не было никаких убеждений, быть пойманой на солнце и сожженной дотла, потому что я был согнута с книгой в мягкой обложке в саду — или шпионящий за моим Мастером— я возвращалась к Дому, иногда глядя на окно, но он никогда не изменял положение.

Питер Габриель пришел на мысль, его стих о работе лишь ради выживания.

Этан так и делал.

День за днем, он продолжал наблюдать за более чем, тремя сотнями вампиров Кадогана.

Мы были на подобии королевства, а он он был лордом поместья, фигуральным и литературным Мастером Дома.

Наше выживание было ответственностью, которая упала на его плечи, начиная со смерти Питера Кадогана.

Это было, я осознала, ответственностью, которой я доверяла.

Самая большая ошибка Этана, по крайней мере насколько я знала, была его неспособностью отделить ту ответственность от всего остального в этой жизни.

Чего-либо еще в его жизни.

И так, ночью в конце мая, я нашла себя стоящей на лужайке Гайд-парка перед особняком вампиров, пристально смотрящей на заключенный в камень облик парня в Армани, враге, который стал союзником.

Нелепо, но я думала, что я потеряла одного союзника сегодня, но получила другого.

Этан пробежался рукой по своим волосам.

“О чем ты думаешь?” прошептала я, зная, что он не услышит меня.

Где был бум-бокс, когда ты нуждаешься в этом?.

Глава 11

НАШУ ГЕРОИНЮ ПОСЫЛАЮТ В ОФИС РУКОВОДИТЕЛЯ

Я вздрогнула и проснулась, сидя прямо в постели.

Солнце наконец село, разрешая мне несколько часов сознания, которые будут мне предоставляться каждый день в течение моего первого лета как вампира.

Я задавалась вопросом, будет ли жизнь отличаться зимой, когда у нас были часы и часы темноты обладания.

С другой стороны у нас также был снег эффекта озера, чтобы обладать.

Это происходило в течении многих холодных, темных часов.

Я напомнила себе найти теплое место в библиотеке.

Я встала, собрала волосы в конский хвост и оценила тренировочный ансамбль, который был приведен в порядок для ношения сегодня.

Хотя не я была официально на часах, и устраивала вечеринку Мэллори “не двигайся далеко”, и продолжала свидание с Морганом, которого я с нетерпением ждала, охранники Кадогана и я наметили групповые обучающие тренировки так, чтобы мы могли учиться быть лучше — или по крайней мере более эффективно сильными — вампирами.

Официальная разминочная униформа была черной до середины туловища с фотографией спортивных состязаний, с перекрещивающимися ремнями и аккуратный поясом на бедрах, трусы типа йоги, которые достигали середины голени.

Оба, конечно, в черном, за исключением стилизованного серебряного C на верхней левой стороне фотографии.

Это, возможно, не был ужасно интересный ансамбль, но он покрывал намного больше кожи, чем тот, который вынуждал носить меня Катчер, во время его тренировочных сессий; игроки в пляжный волейбол носили больше одежды.

Я двинулась в сандалиях для прогулки вниз, захватила свой меч, и закрыла дверь за собой прежде чем пробиться через второй этаж к главной лестнице и затем идти до третьего.

Дверь Линдси была открыта, ее комната была столь же громкая, как это было два дня назад, эпизод South Park ревел из крошечного телевизора.

“Как ты здесь спишь?”, — спросила я.

Линдси, в том же самом снаряжении, что и я, ее светлые волосы были собраны в низкий “конский хвостик”, сидела на краю кровати и надевала теннисные туфли.

“Когда ты вынуждена находиться без сознания при повышении солнца, оно своего рода заботится о себе.”

“Очко.”

“Как прошло ваше свидание с Этаном вчера ночью?”

Я должна была знать, что это произойдет.

“Это было не свидание.”

“Все равно.

Ты горячая для учителя.”

“Мы были в библиотеке.”

“О, секс за стеллажами.

Ты — тот тип личности, который имеет фантазии как у недавней выпускницы школы.”

Ее ноги были одеты в кроссовки, которые видели много, много лучших дней, она прыгала от кровати и усмехалась мне.

“Пойдем немного поучимся.”

Внизу в Оперативной комнате, Линдси и я посмотрели на наши папки (пустые), прежде чем податься к гигантской комнате в конце зала.

Это была комната для спарринга — место, где я бросила вызов Этану во время моего первого визита в Дом Кадогана.

Это было место с высоким потолком, в нем были маты для борьбы и арсенал антикварного оружия.

Комната была также окружена балконом, давая наблюдателям непосредственное представление действия ниже.

Сегодня, к счастью, балкон был пуст.

Комната, однако, не была пустой.

Охранники слонялись на краях матов для борьбы, и выглядевший зло волшебник стоял на середине в белых трусах, выдержанных в стиле боевых искусств, в окружении сине-зеленой татуировки через весь его живот.

В его руках была ручка мерцающей катаны, верхние огни вспыхивали от древнего лезвия.

Я была позади Линдси и почти наткнулся в нее, когда она резко остановилась и издала низкий свист в направлении Катчера.

Она оглянулась на меня.

“Разговор о том, чтобы быть горячим для учителя.

Он все еще встречается с Кармайклом, правильно?”

да, так

Она пробормотала ругательство, которое получило хихиканье от Джульетты и низкое, притяжательное рычание от Люка.

“Это проклятый позор.”

“Ты можешь, по крайней мере, симулировать профессионализм сегодня?”

Линдси остановилась, оглянувшись на Люка.

“Ты покажи мне профессионала, и я покажу тебе профессионала.”

Люк фыркнул, но его выражение было ликующим.

“Милая, ты не знала бы профессионала, если бы профессионал не укусил тебя в задницу.”

“Я предпочитаю свои укусы в другие места.”

“Это — приглашение?”

“Если только ты будешь настолько удачлив, ковбой.”

Удачливый? Присоединение со мной было бы самым удачным днем твоей жизни, Блонди.”

“О, пожалуйста.”

Слово было произнесено с таким сарказмом, что она протягивала его в несколько слогов.

Люк выкатил глаза.

“Хорошо, у тебя была своя забава, теперь твоя задница получит на мате, если ты сможешь сэкономить несколько минут.”

Он ушел прежде, чем она смогла ответить, перемещаясь, чтобы пререкаться с другими охранниками в положении.

На краю матов, поскольку мы снимали обувь, я покосилась на нее.

“Пытка не добрая.”

Она кивнула, в знак признания, улыбнулась в ответ.

“Верно.

Но это безусловно забавно.”

Когда мы разулись, мы ступили на маты и сделали некоторое небрежное растягивание, затем попятились к краю и встали в линию перед Катчером.

Мы опустились к коленям и откинулись назад в положение захвата, левые руки на рукоятях наших мечей, готовые слушать.

Когда мы были готовы, Люк двинулся, чтобы встать около Катчера, руки на бедрах, и рассмотреть нас.

“Леди и.

.

.

леди,” сказал Люк, “так как сексуальное домогательство уже началось, я предполагаю, что вы узнали, что у нас есть специальный гость.